От создателей Камасутры - Юлия Алейникова

– У меня есть его фоторобот, составленный со слов очевидцев, их соседей по купе и вагону. Он представил твою жену своей родственницей из Австрии, кажется, сестрой мужа своей сестры. Почти всю дорогу она помалкивала. Во всяком случае, ни слова по-немецки от нее никто не услышал. – И он выложил на стол наши с Джамшем портреты.

Мое семейство дружно склонило головы над «портретами».

Вот уже около недели мои родственники гостили у господина Шиваджи, которого они теперь запросто называли Педро. Это, вовсе уж не индийское имя, он получил в честь какого-то своего важного португальского предка. То ли героя, то ли пирата.

Сперва Педро пошел на этот рискованный шаг и приютил мое семейство из опасения за их жизнь и чтобы избежать лишних хлопот. А уж когда мои родственники, покоренные его щедростью, предложили отправить его жену с дочерьми на отдых во Францию, на нашу виллу, – он восхвалил небеса за свое спонтанное решение.

Дамы, госпожа Мира и юные Хема – семнадцати лет, и Румпати – шестнадцати, с сияющими глазами собрали багаж и, посоветовав отцу и мужу почаще пополнять их счета, отбыли в Ниццу. Сыновья Педро учились в военном училище в Дели. Так что теперь их уютный дом на набережной реки Мандови оказался в полном распоряжении моих домочадцев. Шеф сутками пропадал на службе. Его домработница следила за порядком и готовила еду. Василий трескал за троих, так что скучать ей, бедняжке, не приходилось.

Первое время мои дети нервно слонялись по дому в ожидании новостей. Василий, как обычно, рявкал в телефон, раздавая указания сотрудникам, и вел бесконечные переговоры по скайпу с компаньонами в режиме онлайн.

Но дня через три Педро сжалился над моими взвинченными, покрывшимися на нервной почве крапивницей детьми и, приставив к ним охрану, разрешил ребятам выбираться из дома – часика на два – каждый день.

Время шло. Обо мне не было ни слуху ни духу.

И вот в один прекрасный день шеф явился на рассвете и осчастливил мое семейство неурочной побудкой – часы показывали пять утра.

– Есть новости! – с порога кухни заявил он, радостно потирая руки, когда, сонные и недовольные, они собрались на экстренное совещание. – У нашего приятеля крупные неприятности! – он включил телик, и все дружно уставились на экран.

С голубого экрана лился бодрый отчет о взрывах, убийствах, покушениях, засадах, облавах и прочих казусах гангстерских междоусобиц.

– Наш дорогой господин Сингх крепко не поделил что-то с главой другой группировки. Сейчас у них идет настоящая война. А это значит, – шеф поднял палец вверх, – что ему уже не до поисков вашей супруги. И без того хлопот полон рот.

– А-а! Действительно, отличная новость. Вот только непонятно, где эта самая моя супруга? – едко поинтересовался мой муж. – Ваше Гоа, не в обиду будь сказано, за два дня пешком обойдешь, а она словно провалилась сквозь землю.

– Слушай, мои люди делают что могут. У Махараджи ее точно нет. Я уже устал тебе объяснять. Он даже к тебе не лезет, хотя знает, что ты в курсе ее побега. И к тому же…

Он не успел договорить: ожил Васин телефон.

– Юлька! – заорал не помнящий себя от счастья супруг. – Ты где?!

На этот раз он учел свои прежние ошибки, и в его вопле не прозвучало и намека на упрек или недовольство. Все присутствующие повскакивали на ноги с горящими от возбуждения глазами, но были остановлены строгим Васиным взглядом: «Не спугните!» Моя специфическая манера – не давать ответов и отключаться без предупреждения – уже порядком всех достала.

Но, увы, отучить меня от нее, видимо, возможно лишь с помощью хорошей трепки. Во всяком случае, именно к такому мнению пришли дети, муж и даже господин Шиваджи (хотя с его стороны это было бестактно), когда ровно через минуту я отключилась, ничего толком о себе не сообщив.

– Да что ж это такое?! – хряпнул об пол мобильный телефон мой пылающий от негодования супруг. Телефон разлетелся вдребезги. – Опять двадцать пять!

Коротко сообщив ему, что жива-здорова, я в этот момент рыдала, сидя на вокзале…

И вот, почти через сутки, – такая удача!

С листов формата А на них смотрела я с несколько изуродованной компьютером внешностью, а рядом красовалось лицо…

– Да это же таксист! – воскликнул с облегчением Василий. – Этот, как его?..

– Джамш, – подсказал Денис.

– Точно! – радостно подхватила дочь. – А он-то что там делает?

– Таксист, говорите? – взял у них листок Педро. – Рассказывайте: кто, откуда?

К концу дня для группы поиска многое прояснилось. Неясно было одно: куда и зачем меня понесло на этот раз?

Глава 20

Сон склеивал мне веки, ноги заплетались и отказывались служить. За одежду то и дело цеплялись ветки перечных кустов. Уже целую вечность мы брели по плантации чили. Джамш шел впереди, он по-прежнему тащил наши рюкзаки и меня. Я давно уже растеряла весь свой боевой задор и теперь плелась, уцепившись за его ремень двумя руками. Голова моя болталась из стороны в сторону, как арбуз в сетке, я тащилась, согнувшись буквой «г», то и дело рискуя растянуться между грядок.

– Главное, не встретиться с носорогом, – подбадривал меня этот «вождь апачей», пока мы перлись по дикой саванне. Когда же мы, наконец, добрались до плантации, выяснилось, что кобры здесь не редкость. А чтобы уж окончательно придать мне живости, он добавил: – Весной укус кобры практически мгновенно убивает слона. Правда, сейчас осень, – с некоторой грустью заключил он.

Действительно, первые пару часов я без конца оглядывалась, подпрыгивала и взвизгивала от каждого шороха. Но постепенно сонливость и усталость взяли свое. Я утратила бдительность, а постепенно и вовсе перестала ориентироваться в окружающем пространстве. Пару раз я, кажется, даже вздремнула на ходу.

Наконец, бесконечный ряд кустов оборвался. Впереди, в утренних серых сумерках, тянулась асфальтовая лента.

– Ну вот! – довольно вздохнул Джамш. – Привал. Пару часов поспим и двинемся дальше.

– Пешком? – в ужасе прошептала я – голос как-то неожиданно пропал от такой перспективы.

– Думаю, – он сделал эффектную паузу, – нет! Спи. Потом разберемся.

Он положил под голову рюкзак и мгновенно отключился. Мне его предложение – вздремнуть на голой мокрой земле – заманчивым отнюдь не показалось. Я долго пыталась устроиться на своем рюкзаке, но то моя голова, то зад неизбежно оказывались за его пределами. Вконец измучившись, я, наконец, села на рюкзак, подумала и легла прямо на Джамша, как на подушку, и уснула. Он, по-моему, даже не вздрогнул.

Минуты через три он уже тряс меня за плечи, пытаясь разбудить.

– Вставай, соня! Проспишь все на свете.

– Ты совсем совесть потерял? Я только легла! – возмутилась я и попыталась вновь уснуть.

– Уже девять! Вставай! Надо двигаться, пока нас не нашли.

Я сразу вспомнила обглоданные акулами тела бандитов на пляже и вскочила на ноги.

– Куда мы теперь? И на чем поедем? Знаешь, это не каприз, нет, просто предложение. Нет, пожелание. Скорее мечта. Как насчет кофе? С яичницей?

– Пока что это весьма затруднительно. – Но, увидев мое огорченное лицо, он добавил: – Пожелание учтено. Выпьем кофе при первой же возможности. А сейчас надо привести нашу душу, а заодно и тело в гармонию со Вселенной.

И мы выполнили весь обычный утренний комплекс асан – прямо среди зарослей чили. Полегчало!

– А куда мы теперь? – спросила я, спускаясь вслед за Джамшем к шоссе.

– До Бангалора уже рукой подать. Но туда ехать опасно. Нетрудно выяснить, до какого пункта назначения я приобретал билеты в Маргао. Поэтому мы двинемся в обход. В Кожикоде. Там тоже есть аэропорт.

– Где это? – я совершенно перестала ориентироваться относительно нашего местонахождения.

– На побережье. Часов за пять, если повезет, за четыре, мы доберемся. Двигаться будем второстепенными трассами. На попутном транспорте.

До Кожикоде мы добрались-таки. Через восемь часов. И то хвала Всевышнему!

Сперва мы ехали в багажнике маленького грузовичка, вместе с двумя милыми овечками. Какие-то километров пятьдесят, пока водитель не свернул в поля, к своей деревне, и мы сошли. Затем нас подобрал автобус, битком набитый свадебными гостями. Их везли из Бангалора к началу церемонии. Отвертеться от этого мероприятия нам не удалось.

Родственники молодых облобызали нас наравне с остальными гостями и провели в сад, где готовились к началу торжества. Но тут я ужасно занервничала. У людей праздник, а я, извините, выгляжу, как хрюшка, только что покинувшая глубокую канаву. Я срочно вынула из рюкзака сари, и женщины подхватили меня под руки, увлекая в дом. Через пятнадцать минут, раскрашенная, как ирокез перед битвой, в отглаженном сари, с замысловатой прической на голове, я сидела рядом с Джамшем и наслаждалась красочным зрелищем. Девушки вложили всю душу в процесс моего преображения, поэтому, взглянув в зеркало по окончании этой процедуры, я сама себя не узнала.