Рай для Евы - Карин Матч

— Негодяй! — бросила она и увидела, как побагровел Джефф.

Ему словно плеснули в лицо бурой краской. Оно так потемнело, что красный след от пощечины стал совсем не заметен.

— Держу пари, будь на моем месте Ланс, ты была бы посговорчивее, — презрительно осклабился он.

— Откуда тебе знать? Может, он и не пытался?

— О, так я и поверил! Мне такое и в голову не пришло бы, не заметь я, как ты изменилась в последнее время! Не хочешь ли сказать, что между вами ничего не было? И это при том, что вы провели вместе не одну ночь!

— Меня тошнит от твоих предположений!

— Ой-ой-ой! Да у Ланса такая же горячая кровь, как у любого другого парня! — Джефф пожал плечами. — А тебе он нравится, верно, крошка? — И, не получив ответа, расхохотался. — Но до добра тебя это не доведет! Бедняга все еще влюблен в девчонку, которой вот уже лет пять как нет на свете! Ее звали Ли. И она была красотка, еще почище, чем Лорел! Но она умерла, мир праху ее! Ударилась о доску для серфинга и утонула…

— Знаю, Ланс мне рассказывал, — перебила Ева. — Прошу тебя, уходи! Не имею ни малейшего желания слушать! Да и вообще… ты мне противен!

— Интересно, а то, что он винит в ее смерти себя, ты знаешь? Может, он и это тебе говорил? — спросил Джефф, не обратив ни малейшего внимания на ее слова. — Да, да, его до сих пор грызет чувство вины, ведь он, видишь ли, был слишком занят, чтобы приглядывать за ней. Вот она и сбежала в Палм-Спрингс с другим парнем. Девчонка была с гонором. Хороша, как картинка, но с ветерком в голове.

Так вот, значит, почему такой болью исказилось лицо Ланса, когда Ева вообразила, будто когда-то в прошлом какая-то девушка бросила его ради другого!

— Неужели тебе доставляет радость причинять людям боль? — поинтересовалась она.

— Не совсем так. Хотя, когда речь идет о Лансе, пожалуй, да. Мы с… в общем, мы с ним никогда не ладили.

И вдруг Ева догадалась:

— Слушай, а не ты ли тот парень, с которым его девушка сбежала в Палм-Спрингс?

— Я всегда говорил, ты неглупая девчонка…

— Какой же ты мерзавец!

Джефф равнодушно пожал плечами:

— Почему? У нее с Лансом не было ни единого шанса! Да и у любой другой девушки тоже, не только у бедняжки Ли! Конечно, с тех пор кое-что изменилось. Вот такая женщина, как Лорел, ему подошла бы, но только не ты.

— Неужели? И что же мне, по-твоему, делать? Поплакать у тебя на плече? — рассмеялась Ева. — Нет уж, спасибо! Меня тошнит от одной мысли об этом! — Она отвернулась.

Неожиданно Джефф с силой схватил ее за плечи, опрокинул на землю и через мгновение всем своим тяжелым телом придавил сверху. Она забилась, с отвращением и страхом увидев прямо перед собой его лицо, но, поняв тщетность своих усилий, затихла. И окаменела, когда его губы прижались к ее губам: Джеффу показалось, что он целует статую.

И вдруг сердце Евы дрогнуло от страха — совсем рядом с ними раздался голос, который она не могла не узнать.

— Когда закончите, не забудьте, что вас ждут к обеду.

Джефф вздрогнул, отпустил девушку, но к тому времени, как она вскочила на ноги, Ланс уже повернулся на каблуках и торопливо зашагал к дому.

Прежде чем броситься за ним, Ева нагнулась за своими очками и не могла не заметить злорадного взгляда Джеффа, брошенного в ее сторону. Само собой разумеется, он считал, что расплатился за пережитое им унижение, причем расплатился с лихвой.

Обед тянулся невыносимо долго. Пару раз Ева перехватила устремленный в ее сторону испытующий взгляд Ланса. Ей казалось, она догадывалась, о чем он думает. Наверняка себе говорит: «А похоже, эта девчонка не теряет зря времени!»

Она облегченно вздохнула, когда трапеза подошла к концу. Перемыла всю посуду и вдруг увидела направлявшуюся к ней Лорел. У сестры было странное лицо: то ли она устала, то ли была чем-то расстроена.

— Зайди на минутку к папе, Ева, — сказала Лорен.

— Что-нибудь случилось?

— Похоже на то. Он в библиотеке. — У Лорел дрогнули губы, будто она собиралась что-то добавить, но передумала. Поколебавшись немного, Лорел улыбнулась какой-то дрожащей улыбкой, порывисто стиснула пальцы сестры и исчезла.

Заинтригованная и немного испуганная, Ева отправилась в библиотеку. На пороге немного помедлила — отец был не один. В кресле у книжных полок удобно устроился Ланс.

— Входи, Ева. Я тебя ждал. Садись, — сказал Джо. — Мне нужно тебе кое-что сообщить, дорогая.

Дальше все было как во сне. Окинув ничего не понимающим взглядом мужчин, Ева послушно переступила порог. За толстыми стеклами очков глаза ее казались круглыми, как у испуганной птицы. Дрожащими руками она взялась за спинку стула.

— Помнишь, Ева, не так давно я тебе говорил, что когда-нибудь наступит такой день, когда мне придется продать Мангунгу?

Страх ледяными пальцами стиснул ей сердце. Проглотив вставший в горле сухой комок, девушка кивнула.

— Ну вот… Пока обстоятельства складываются так, что срочной необходимости в этом нет. И тем не менее мне сделали предложение, которое заслуживает самого пристального внимания…

— Папа! — Ева подбежала к отцу. — Ты ведь не… — Глаза ее дико блуждали.

— Мне очень жаль, Ева. Но я поступил бы глупо, если бы отказался от его предложения…

— От его предложения?! Чьего, папа?

— Ну… само собой, я имею в виду Ланса.

— Ланса?! — охнула она.

— Мне казалось, ты это поняла. К тому же вы ведь почти подружились. Видя это, я надеялся, ты не станешь возражать, что Мангунгу перейдет в его руки. Ведь он не какой-нибудь незнакомец…

Ланс! Ева обернулась, чтобы взглянуть на него. Нет, этого не может быть! Ей хотелось закрыть глаза, спрятаться куда-нибудь, чтобы не видеть и не знать, что происходит. Она не хотела верить, что такое возможно. Но она не сделала ничего такого, только руки ее бессильно повисли вдоль тела. И когда Ева наконец заговорила, отец едва узнал ее сухой, неприязненный голос.

— Ты ошибся, папа! Мне никогда не нравился мистер Каландра! Больше того, я его презираю! Мы никогда не были друзьями и никогда ими не станем! И менее всего на свете я хотела бы его видеть хозяином Мангунгу!

— Ева!

Она в упор посмотрела на отца:

— Да, это именно так, папа! — В ее голосе слышалась неподдельная злость. — Только не его.

— Милая, он предлагает нам остаться тут. Он говорит, что ничего не имеет против, если мы… ты и я… останемся здесь, сколько захотим!

— Если ты продашь ему Мангунгу, папа, я никогда не прощу тебе этого! И никогда не останусь здесь. Ни на минуту! Я уеду, и ноги моей больше здесь не будет, клянусь Богом!

— Ева, я…

— Прошу тебя, папа! — Бросившись перед ним на колени, она судорожно вцепилась в его руку. — Скажи, что ты не сделаешь этого! Поклянись!