Трогать нельзя (СИ) - Зайцева Мария

Я удивилась и, чего скрывать, обрадовалась.

И серьезно про это думала.

Верней, не про это. А про то, как сказать Сергею, что мне надо будет на три месяца уехать.

Почему-то в тот момент верилось мне, что он отпустит.

Правда, ровно до момента с таблетками.

Очень уж показательного момента.

И его взгляда дикого.

А потому, когда он ушел в ванную, я начала морально готовиться. Ну, а пока с силами собиралась, машинально бекон дожарила.

Крутилась на кухне, с тревогой прислушиваясь, не откроется ли дверь в ванную, и сочиняла в голове речь про то, что сейчас не девятнадцатый век, да и даже тогда женщины имели права, и как-то упустила момент.

Обернулась, уже почувствовав на себе его взгляд.

И замерла.

Сережа был спокоен. И даже задумчив. Скользил по мне внимательным серьезным взглядом, словно что-то новое увидел. Незнакомое.

Мне от его взгляда стало не по себе немного, и потому я решила применить самое правильное свое оружие.

Отложила в сторону лопаточку, подошла и положила руки на широченные голые плечи.

— Красивая ты, Татка, — прохрипел он, обнимая меня и подсаживая на бедра, — но такая маленькая еще. Куда я, дурак, лезу…

А потом наклонился и защекотал своей бородой шею, мягко и легко целуя.

— Давай завтракать.

И мы пошли завтракать.

Вскоре после этого он уехал по делам, а я помчалась к Эльке и Юрику в больницу.

Элька разговаривать не могла, вывих челюсти так просто не проходит, но, когда я ей вывалила ситуацию, посмотрела красноречиво. Типа, не дури, дура. Но решай сама.

Мы с ней все же разные совсем.

Она нашла свое счастье, своих Зверят, вон, планы у них на будущее, совместные. И ничего не страшно, ни осуждение окружающих, ни отлучение от бабок отцовских. Собираются покупать СТОшки у моего Сережи. Я поняла, что даже завидую ей. Так у нее все легко и просто.

А я…

С одной стороны я ужасно люблю Сережу. Я все сделала для того, чтоб он меня увидел, чтоб он мне ответил взаимностью. Если бы не я… То ничего бы этого не было, вот честно!

Но в то же время…

Бляха муха, мне девятнадцать! Я хочу пожить, я хочу попробовать что-то новое! Меня на шоу приглашают! Это такой шанс! А он… Он ведь меня не понимает совсем!

Сейчас я думаю, что я — редкая дура была тогда. И мысли мои были дурацкие. Тупые. Эгоистичные.

Я словно поймала в свои сети огромного… Ну, не знаю… Дикого зверя. Медведя, например. Приручила его, заставила себя полюбить. И теперь пугаюсь его звериной собственнической сущности. И того, что он рычит на всех, кто, по его мнению, может меня у него забрать.

Если раньше я думала, что мой брат — человек, не зацикленный на женщинах совершенно, потому что много их, чего циклиться, когда можно выбрать любую, то теперь пересмотрела его отношение. По крайней мере, ко мне.

Ведь, если подумать, эта сущность у него всегда проявлялась, просто я ее почему-то не замечала. А тут вот заметила. И испугалась.

Получается, что и сама влипла, и его влепила. А как из этого всего выкрутиться без потерь — и не знаю.

Я тогда сломала голову, пытаясь найти правильные слова. Правильные формулировки.

Но мой мужчина меня и здесь опередил.

Через день он подошел ко мне и показал сообщение на телефоне. Своем. Адресованное мне. А я даже не стала возмущаться уровню его паранойи. Хотя в другой раз разоралась бы. Подключить переадресацию… Черт. Больной дурак!

— Сереж, я…

Ну вот как так? Столько времени в голове слова крутила-вертела… А не смогла ничего выдавить!

— Хочешь ехать?

И на этот вопрос я не смогла ответить.

— Езжай.

Развернулся и ушел. Оставив меня охреневать с открытым ртом посреди университетского двора.

Со стороны это выглядело так, словно он — мой парень. И он меня бросает.

В реальности оба этих утверждения были верными.

Он был моим парнем.

И он меня бросил.

В сообщении было время, к которому нужно прибыть на место. И адрес. И пожелание победы в шоу «К звездам».

Я стояла, смотрела, как он садится на свой брутальный байк, не обращая внимания на раззявивших рты первокурсниц, газует и выезжает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А затем разозлилась.

На него. Хотя надо бы на себя.

Ах ты!

Вот так легко меня отпускаешь? Да? Так легко? Гад! Скот!

Да я тебе назло! Назло! Поеду! И побежу! То есть, победю! То есть… Ну неважно! Сделаю их всех там!

Я собралась в рекордные сроки, поезд отбывал вечером, я успела взять академ в институте, честно заявив, что еду на шоу, и меня, на удивление, не стали задерживать.

Вообще, все проходило гладко.

Настолько, что складывалось ощущение, что меня мой любимый город пинком под зад выпихивает.

Я покупала билеты, проверяла наличие денег на карте, собирала вещи, успела даже к Эльке заскочить.

И все это время полностью осознавала, что он за моими передвижениями следит. Прекрасно знает, что я делаю. Видит потраченные на билет деньги.

И не останавливает.

От этого было еще горче. Еще хуже почему-то. И моя уверенность в том, что именно это мне и надо, вот такое непротивление, по сути — широкая дорога в светлое будущее, таяла.

И, когда я шла к поезду, мне ужасно, просто до боли хотелось, чтоб он приехал и забрал меня. Просто взвалил на плечо и отнес домой. И там долго и сладко любил. Так, как только он может. Так, как только ему позволено. Я бы поорала, повозмущалась… А потом… Сдалась бы на милость победителя.

Но он не приехал. Не проводил меня. И потом, уже в Москве, ответил скупым «Хорошо» на мою смс.

И все.

Ни звонка. Ни сообщения.

Интересно, он смотрит шоу?

Оно в прямом эфире идет.

Надеюсь, смотрит. Потому что я все делаю для него. И стараюсь только, чтоб он заценил.

Впрочем, как и всегда. Как и всю свою долбанную жизнь.

Дура ты, Татка, сама все испортила.

Стася выговаривает мне насчет курения, предлагает жвачку.

А я смотрю на нее и неожиданно обнимаю.

— Ну ты чего? — пищит она, — что-то случилось? Пошли, у нас же занятие!

Для нее это шоу — возможность пробиться хоть куда-то. У нее нет наследства, как у меня, нет богатых родственников. Есть только ее голос. И ее невероятная харизма.

И ее отзывчивость, потрясающая эмпатия и доброта.

Я вздыхаю, как никогда чувствуя себя не на своем месте. Тут должны быть такие, как Стася.

А я хочу домой. К своему ручному медведю.

Татка. Предложение, которое нельзя…

После дня занятий меня зачем-то зовет продюсер.

Ну, вернее, мы его так называем, а на самом деле он что-то вроде исполнительного директора по проекту, или какая-то у него другая должность, фиг их разберет, если честно. Короче говоря, это тот чувак, который как раз и руководит всем здесь, принимает решения по техническим вопросам, передает всякие «фе» и «ну, неплохо» от приглашенных звезд-кураторов и от руководства. Сами звезды — кураторы появляются исключительно тогда, когда намечаются съемки, чтоб покричать на нас перед камерами. Ну и советы ценные дать, само собой, куда ж без этого. Мы эти советы должны выслушивать с раскрытыми от восторга ртами и дебильно-радостными лицами, а если слюни в этот момент потекут, то и вообще отлично.

Нас постоянно жестко инструктируют, что, зачем и как, потому что есть пошаговый сценарий для каждого. Естественно, потом на экране, в часовой программе, все это выглядит по-другому. И я, когда смотрела первый сезон, всему верила, овца наивная.

Ну да хрен с ним. Зато четко понятно, что быть в тройке лидеров мне точно не светит, можно задницу не рвать.

Удивительно, что некоторые участники этого не понимают, потому у нас тут серпентарий. И подковерные интриги. Один нарцисс, который последовательно обошел все возможные шоу, что характерно, не только песенные, но и танцевальные, и реалити-шоу, типа «Героя» и «Построй свой дом 4», и теперь думает, что он — главная звезда и в этот раз ему точно повезет, особенно сильно рвет зад. Причем, в прямом смысле, что немного грустно. И все равно законов шоу так и не просек. Здесь или деньги, или удача. У него ни того, ни другого. Бедный Юрик.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})