Евангелие от Люцифера - Пол Кристофер

— Кем?

— Это ураган. Небольшой, но свирепый.

— Он затонул во время урагана?

— Сперва на нем начался пожар. В машинном отделении. Большинство людей высадили: оставили лишь часть команды, необходимую, чтобы управлять судном и бороться с огнем. Вдруг откуда ни возьмись, налетела «Донна», и корабль исчез.

— Где? — спросил Хилтс.

— Если бы я знал, то не стал бы говорить «исчез».

— В каком районе?

Ответил Пуатье:

— Одни говорят, что в Языке. Другие, что в проливе.

— Что за язык? — не поняла Финн.

— Язык Океана, — пояснил Ллойд Терко. — Многие местные называют это просто Тото. Глубоководная зона в океане к востоку от Андроса, сто миль в длину и десять тысяч футов глубиной. Другие люди говорят, что «Донна» унесла его дальше, прежде чем он затонул. К берегам Большой Багамы, в старый Багамский пролив, что рядом с Кубой.

— А сами-то вы что думаете? — не отставал Хилтс.

— Ровным счетом ничего, — ответил Пуатье. — Не хватало мне только утруждать себя мыслями о том, что случилось давным-давно и не имеет ко мне ни малейшего отношения.

— А вот Так об этом думает. Можно поговорить с ним, — предложил Ллойд.

— Это еще кто?

— Такер Ноэ. Уж он-то расскажет, что корабль тонул на его глазах у рифа Лобос, а это еще дальше. Жуткая история — пираты, кубинцы и бумеры.

— Бумеры? — переспросил Хилтс.

— Атомные подводные лодки, — пояснил Пуатье.

— Кто он такой, этот Такер Ноэ? — подключилась Финн.

— Проводник рыболовов. Почти такой же знаменитый, как сам Селедка Фоли. Если их послушать, так эти два старика устраивали рыбалку для каждого президента со времен Линкольна и для Эрнеста Хемингуэя в придачу.

— Он еще жив? — спросил Хилтс.

— Хемингуэй? Нет, давно уже помер.

Финн улыбнулась, смекнув, что они прикалываются над Хилтсом, а он на это купился. Хилтс нахмурился:

— Я имел в виду Такера Ноэ.

— Этот еще скрипит потихоньку, — рассмеялся Ллойд.

— А можем мы его расспросить?

— Конечно, — сказал Ллойд. — Запросто можете. Правда, это не значит, что Так станет вам отвечать.

ГЛАВА 29

Такер Ноэ жил на южном побережье Нью-Провиденса, со стороны ураганов, где ветры или дули вдоль пролива с юга, или задували с востока, из открытого океана. Коралловый мыс выступал в море словно костистый палец, по одну сторону которого теснились мангровые деревья, а по другую тянулись богатые рыбой коралловые отмели. Сам мыс представлял собой скопление узких старых причалов и дорожек, возле которых нашли приют три дюжины маленьких рыбацких суденышек, пара траулеров побольше и «Морская пена». Этот минный тральщик времен Второй мировой войны, впоследствии переделанный в океанографическое исследовательское судно для Университета Флориды, сейчас превратился в базу спасателей, на борту которой располагалась команда из престарелых хиппи, ловивших кайф от ныряния с дыхательным аппаратом. Такер Ноэ жил в маленькой хибаре, примостившейся на конце причала «Пены», рядом с парой старых насосов «Тексако» и непосредственно перед собственной лодкой, тридцатидвухфутовой плоскодонкой с грубо сколоченной над открытой палубой дощатой каютой. Навес из ветхой парусины простирался от каюты до транца. Сам транец был оснащен двумя старомодными забортными моторами «Эвинруд» со снятыми кожухами и выставленными на обозрение двигательными внутренностями. Под навесом, на пластиковом плетеном стуле перед самодельным фанерным столом, крышка которого была раскрашена в черную и красную шахматную клетку, сидел глубокий старик. На столе красовался комплект самодельных же, грубо вырезанных из темного и светлого коралла шахматных фигур, причем в партии осталось уже лишь по нескольку фигур каждого цвета. Рядом лежало письмо на голубоватой бумаге авиапочты.

— Идиот, — пробормотал старик, шишковатым пальцем подталкивая короля вперед. — За дурака меня держит, что ли?

Он бросил взгляд на письмо и с отвращением покачал головой.

— Будь я проклят, — прошептал Хилтс, уставившийся на доску, едва они зашли на борт старого суденышка. — Это «Оперный разгром» или близко к тому.

Сидни Пуатье представил их, после чего со вздохом опустил свой зад на широкий планшир лодки.

— Вы разбираетесь в шахматах, сэр? — спросил Такер Ноэ.

— Немного, — ответил Хилтс.

— Что такое «Оперный разгром»? — поинтересовалась Финн.

— Знаменитая партия в Париже, возле тамошнего оперного театра, — пояснил фотограф. — Американский шахматист Поль Морфи играл против герцога Брауншвейгского и вроде бы какого-то графа.

— Его звали Изуар, — подсказал старик, в голосе которого произношение человека, получившего образование, причудливо смешивалось с легким, ритмическим говором островов. Его кожа была черной и очень морщинистой: даже ладони испещряла паутина крохотных складок. Он выглядел так, будто провел на солнцепеке сто лет, что, скорее всего, было весьма недалеко от истины.

— Верно. В общем, это было в тысяча восемьсот пятьдесят восьмом году. Ставили «Севильского цирюльника». Морфи, первый международный гроссмейстер из Америки, торопился, чтобы дослушать оперу, поэтому сумел разгромить обоих игравших против него людей за время антракта. В этой игре у его противников не было ни одного шанса.

— У вас глаз-алмаз, — заметил старик.

— Это знаменитая партия.

— Для тех, кто что-то знает о знаменитых шахматных партиях. Это ведь не то что дуться в четвертый Grand Theft Auto на «Плейстейшн».

— Я бросил после второй версии, — с улыбкой признался Хилтс.

— У меня много внуков и правнуков. Даже несколько праправнуков. — Старик рассмеялся. — Так и вышло, что по новейшей версии я стал крупным специалистом по угону автомобилей и убийству проституток на улицах Либерти-Сити. В наше время это кажется необходимым талантом даже здесь, в нашем островном раю.

— Они ищут «Звезду Акосты», — сообщил Сидни Пуатье.

Последовало долгое молчание.

— Опять аквалангисты, — со вздохом произнес Такер Ноэ.

— Не совсем, — сказала Финн. — Нас интересует пассажир, который, возможно, находился на борту во время последнего рейса.

— Родственник?

— Нет.

— «Звезда Акосты» не была галеоном с сокровищами, — предупредил Такер Ноэ. — Всего лишь один из первых круизных лайнеров.

— Мы в курсе, — отозвался Хилтс. — Этот корабль — часть головоломки, которую мы пытаемся разгадать. Запутанной и опасной, — добавил он, нахмурившись.

— Становится любопытно. — Старик улыбнулся. — Такое происходит не так уж часто, особенно с людьми в преклонном возрасте, вроде меня или присутствующего здесь мистера Пуатье.

— Говори за себя, старик, — буркнул таксист.

— В основном я так и делаю, — хмыкнул в ответ Такер Ноэ, — если чужая глупость не вынуждает меня к другому.

Он многозначительно выгнул бровь, а его приятель выгнул бровь в ответ. Финн задумалась, есть ли на целом острове кто-нибудь моложе восьмидесяти, и тут, случайно бросив взгляд на другую сторону причала, увидела мускулистого светловолосого мужчину в футболке, поднимавшегося по трапу «Морской пены». Ему определенно было меньше тридцати. Она улыбнулась своей маленькой тайной мысли.

— Его, вероятно, зовут Таб, — сказал Хилтс, который тоже заметил этого человека.

Ее мысль оказалась не такой уж тайной.

— Вообще-то его зовут Дольф ван Делден. Его покойный отец был владельцем «Пены», — поправил его Такер Ноэ. — Голландец из Амстердама. Больше я ни о чем не спрашивал.

— Вижу, тут у вас можно встретить интересных людей.

— Такие места, как Нью-Провиденс, всегда привлекали интересных людей. Многие ли страны могут похвастаться лозунгом «Пираты изгнаны, коммерция восстановлена»?

— Вы говорите так, будто может быть по-другому.

— Так это смотря кого понимать под пиратами. Когда-то это были парни вроде Моргана или Тича, а теперь все больше Эскобары да Родригесы.

— Мы вели речь о «Звезде Акосты», — перебила Финн.

— Ну да, — кивнул старик.

— Сидни сказал, что вы видели, как корабль затонул, — продолжила Финн. — Во время урагана.

— Урагана «Донна», — кивнул Такер Ноэ. — Корабль горел, как свечка, причем в самом сердце бури. Ну а я спешил укрыться у рифов Гуинос или Лобос, пока не затонул сам.

— Вы были там во время урагана? — уточнил Хилтс.

— Да, на «Малахате». Старой рыбачьей посудине, на которой я катал рыболовов-любителей.

— Вы что, возили туристов на рыбалку во время урагана?

— Тогда я плыл по другому делу. А вы, очевидно, никогда не имели дела с ураганами. Они обычно налетают невесть откуда, точно так, как «Донна».

— А что за «другое дело»? — спросила Финн.

— Это вас не касается, — ответил Такер Ноэ с неожиданной резкостью.