Точка пересечения - Ирина Лемешева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, Раечка, – Жанна порой удивлялась, как Рая помнит все, держит в голове массу вещей, не касающихся ее напрямую. Ее не надо ни о чем просить, не надо напоминать.
– Наша Рая – дом советов, – одобрительно говорил о ней отец.
– Что мы без тебя, Раечка? – вторила Лида-маленькая.
Раины советы практически никем и никогда не оспаривались и успешно претворялись в жизнь.
– Схожу, – послушно кивнула Жанна. – Он на турбазе так хорошо общался с мальчиками. Ему скучно без друзей.
– Ну, слава Богу, поняла. А то посадили парня в бабье царство: ты, Лида, нянька эта ваша. Не дело. Да и ты вздохнешь. А то вечно бегом-бегом. Садик до шести, ты работаешь до трёх вроде?
– Да, – подтвердила Жанна. – До трёх.
– Ну, вот, три часа, считай, у тебя в кармане – с девчонками встретиться, по магазинам прошвырнуться. Тётку навестить. Да хоть и по дому что-то поделать. Анатолий-то как? Слышала, что к родителям ездил. Что рассказывает? – Рая резко перевела тему.
– А что Анатолий? Анатолий, как Анатолий, – скучно произнесла Жанна.
Она не привыкла жаловаться никому, даже Рае, хотя с детства любила с ней посекретничать. А, собственно, на что жаловаться? Что не купил к ее приезду молоко-кефир-творог? Что не кинулся мерить ее подарок? Так не горит, успеется.
– Димочке скоро три годика. Какой это день выходит, среда, вроде? Вы как там, справляете?
– Рая, я только приехала вчера, мы ещё на эту тему не говорили даже.
– И говорить нечего, – уверенно отчеканила Рая. – В воскресенье и справим. Я ему гостинцы с Прибалтики привезла. И вообще, давно не виделись, а племяшка моя вроде и не соскучилась по тёте.
– Соскучилась-соскучилась, – успокоила ее Жанна. – Значит, в воскресенье, 4-го это получается.
– Вот и прекрасно, вот и замечательно. И тебе подарочек привезла, надеюсь, понравится. Ну, пока, целую.
– Пока, Раечка.
В их в семье было принято привозить подарки из поездок – Рая им, они – Рае. Ее кольнуло чувство вины: а она ничего не привезла ей из этой поездки. Да, это не Прибалтика, не Москва, а просто турбаза в Чимгане, но ведь себе же привезла; и маме, и Димке, и Анатолию с папой – по галстуку. А Рае – ничего. Ничего не попалось или просто не вспомнила? Отдам ей "Клима". Одну маме, одну Рае. А сама обойдусь. У нее всегда есть духи, папа старается.
Жанна накормила Димку, искупала и уложила спать. Развесила стирку за балкончиком. Нажарила оладьев с яблоками к полднику. Разобрала до конца чемодан. Духи и галстуки положила в стенку, в сейф. Димкины костюмчики – в его отделение. Да, надо позвонить насчёт пальто. Как это Гоша забыл… И ещё в садик сходить, Диму записать. Дела навалились со всех сторон, и все надо, надо, надо…
Мавлюда Санджаровна оказалась очень приятной моложавой женщиной средних лет. Она поговорила с Димой, а потом отвела его в группу – поиграть.
– Три годика будет? Очень развитый мальчик и очень крупный, в папу, видно, – понимающе улыбнулась она короткой улыбкой, и Жанна почему-то сразу почувствовала, что место выбрано правильное.
– Первого сентября милости просим!
Самое главное дело за день было сделано. Пока Жанна плохо представляла, как оставит здесь сына, одного, как расстанется с ним на целый день, но сама себя одергивала, напоминая, что она тоже выросла в садике, как ещё тысячи и тысячи детей.
Анатолий пришел домой вовремя, и за ужином Жанна рассказала о разговоре с Раей.
– Отлично, в воскресенье и отметим, – Анатолий был в непривычном благодушном настроении.
– А что с гостями? Кого позовём?
– Ну, Гошу твоего пригласим, пусть заодно пальто привёзет, посмотрим, что ты там купила.
– Почему моего? – вспыхнула Жанна. – Это твой друг, вроде.
– Если друг оказался вдруг,
И не друг и не враг, а так…– пропел Анатолий. – А, впрочем, какая разница, чей он друг.
–Дядя Госа – мой дъюг, – вставил Дима. – Он весёий.
– Ну, и Аркашу с Милочкой. Димочка очень подружился с Юриком. Вы знакомы? Аркаша Иткин.
– Пересекались где-то на совещаниях, не более того, – небрежно ответил Анатолий.
– И Лолу с Тимуром. Она одна не придет, у них в сентябре свадьба.
– Ну, Димка, будет у тебя пир на весь мир, – Анатолий улыбался, и Жанна невольно подумала, как давно не видела его таким. И как, наверное, было бы здорово, если бы он таким был всегда.
На следующий день пригласила и Лолу, и Милочку. Гоша позвонил сам, весело извинился за забытое пальто, обещал придти – ну, как он пропустит такое событие – день рождение своего друга! И пальто к тому же!
– Жанночка, я и без приглашения пришел бы – поводов так много! Я же Димычу подарок обещал.
С мамой долго переговаривались насчёт Лиды-большой – звать или не звать?
Мама робко убеждала Жанну, что эта дружба – с детства, что такими друзьями не разбрасываются.
Но ее Жанна, всегда согласная со всем и со всеми, неожиданно встала в позу.
– Я Лану не зову, – она сказала это так решительно, что Лида-маленькая потеряла дар речи. – Я не знаю, как ты там с тётей Лидой – общаетесь или нет. Мне Лана звонила последний раз 8-го марта. И всё, – добавила она с неожиданной горечью и повторила: – И всё. Она не звонит. Совсем.
– Жанна! Господь с тобой! Она без телефона, ты же знаешь. И пора у неё такая – свадьба скоро. И работы, наверняка, полно, – зачастила Лида. – Ну, а на свадьбу к ней ты пойдешь? – спросила осторожно, не понимая, что происходит с её дочерью. Не иначе, как Сёмины гены проснулись.
– Пойду, если пригласит. – Жанна на мгновение задумалась. – Если лично пригласит. Ну, ладно, мама, мне ещё с Димкой пообщаться перед сном. Спокойной ночи.
– И тебе, доча.
– Я тозе загоеий, я тозе, – услышала она голос Димы, воюя с длинным шнуром от телефона по дороге в большую комнату.
– А ну-ка, повернись, покажи свою спинку и плечи. Да, ты тоже загорел, ну, просто шоколадный мальчик.
Жанна так любила эти редкие минуты, когда Анатолий и Димка были вместе, играли или просто болтали. Просто, как должно быть. Как папа с сыном. Внезапно она остановилась, опершись о стену, чтоб не упасть. Как же так? Как она не заметила? Не увидела того, на что обратил внимание трехлетний ребенок? А может, как раз заметила и как раз увидела, но быстро отогнала от себя эти мысли. Чтобы не спрашивать, чтобы не услышать про эту несчастную Варвару с ее оторванным носом, чтобы не слышать этот снисходительно-покровительственный тон взрослого, общающегося с неполноценным ребенком. Она аккуратно поставила
