Небесная академия. Ученица и наездник - Элис Айт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но мне хотелось иного. И я, поддавшись эмоциям, подалась к Урагану и, зажмурившись, обняла его за шею.
Какое великолепное животное! Как могли люди в древности желать им зла? Каждый грифон чудесен и волшебен, их надо любить, холить и лелеять! А какие приятные на ощупь у Урагана перья!
– Эйри! – раздался сзади встревоженный голос Силвейна.
Я тут же оторвалась от Урагана и смущенно спрятала руки за спиной. Собственный порыв теперь казался идиотским. Я могла так сюсюкаться с Закатом, но не со взрослым же боевым грифоном! Да еще на глазах у его владельца – моего преподавателя!
Ураган был доволен и продолжал издавать утробные звуки, то ли воркуя, то ли мурча, как кошка. Силвейн, наоборот, подскочил ко мне с мрачным видом.
– Ты что сейчас сделала?
Мне захотелось провалиться под землю.
– Извините…
– Мне не извинения нужны, а объяснения!
– Ну просто Ураган такой замечательный, я не удержалась…
Грифон заклекотал и потерся о меня макушкой, чуть не сбив с ног. Силвейн с измученным видом поднес ладонь ко лбу и простоял несколько мгновений с закрытыми глазами.
– Ладно, – наконец произнес он, убирая руку. – Будем считать, контакт с моим грифоном ты наладила. Он теперь упрекает меня, что я не говорю ему таких слов, как ты. Но занятие продолжается, время уходит, а грифона ты еще не оседлала.
– Хорошо… – пробормотала я, мысленно встряхиваясь.
Раз Урагану понравились обнимашки, то вряд ли он будет против того, чтобы я на него залезла. Я примерилась к мощному львиному крупу, схватилась за шкуру и начала задирать ногу, поскольку никакого седла или упряжи на грифоне не было.
И вот тут-то мой расчет обломался.
Стоило Урагану почувствовать, как на него кто-то взбирается, он легко двинул крыльями и отпихнул меня на край площадки.
– Руру, – обиженно сказал он и повернулся ко мне задом.
Силвейн подавил усмешку.
– Ураган одобряет то, что ты им восхищена, но оскорблен, что ты хочешь его использовать как ездовую лошадь, – перевел он.
– Но это же не так! – возмутилась я.
– Ты могла бы мысленно передать ему это сообщение, но… – Силвейн развел руками. – Ты ведь не научилась медитациям и налаживанию ментальной связи!
– Так. – Я закатала рукава и снова приблизилась к грифону, на всякий случай обойдя его сбоку. Это не лошадь, но тоже может лягнуть – мало не покажется. – Ураган, я не буду на тебе кататься, как на лошади. Ты гораздо лучше, чем какой-то конь! Вообще не сравнить! А мне очень надо на тебя забраться…
Пышная кисточка на хвосте шлепнула меня по носу. Ураган снова развернулся попой ко мне.
– Искреннее, Эйри, искреннее, – ехидно подсказал Силвейн. – Он чувствует, что его обманывают.
Я сердито оглянулась на преподавателя:
– Вы уверены, что студентов нужно обучать именно так?
– У нас с тобой индивидуальная программа с использованием новаторских методов обучения, – парировал он.
Ну да, конечно.
Сдаваться я не собиралась и вновь подступила к грифону, подпустив сладости в голос.
– Ураганчик, сладкий мой, милый, ну чего тебе стоит…
В меня полетели комья земли. Зверь разрывал площадку задними лапами так, словно я была неприятно пахнущей кучей, которую нужно закопать.
Силвейн за спиной засмеялся.
– Вы специально привели меня именно сюда, чтобы никто не видел моего позора? – мрачно осведомилась я.
– Буду считать, что это переводится как «спасибо за заботу, господин попечитель».
Я вздохнула. Он был прав, но прямо сейчас я никакой благодарности не испытывала. Надо уже как-то усесться наконец на этого грифона, и вот тогда поговорим!
На сей раз я решила Урагана не убалтывать, а притвориться, что я уже опытный всадник. В учебнике Ифана Тарского было написано, что грифоны чувствительны – если они заподозрят в наезднике неуверенность, то станут ему сопротивляться. Поэтому я сперва постояла в сторонке, убеждая саму себя, что у меня все получится, а затем твердой и быстрой походкой подошла к Урагану и схватилась за его спину, готовясь туда вспрыгнуть.
Бамс! Мягкий удар крылом не причинил боли, но свалил меня в траву. Ураган вытянул шею, как будто проверял, осталась ли я цела, убедился в этом, взмахнул крыльями – и был таков. Продолжая лежать среди зарослей лисохвоста, я с открытым ртом наблюдала за тем, как грифон превращается в точку в небе.
Поупражнялась…
Надо мной появилось лицо Силвейна. Хитрое-прехитрое.
– Это вы его заставили улететь с площадки! – догадалась я.
– Ни в коем случае, – синие глаза стали невинными, как у младенца. – Это противоречило бы моей цели – ты должна научиться обращаться с грифонами, и чем быстрее, тем лучше. Урагану просто надоели твои неумелые попытки его оседлать. И учти, что он еще по-доброму к тебе отнесся, потому что ты его задобрила в самом начале. Если бы тебе пришлось, как всем студентам, учиться летать на собственном грифоне, то он бы царапался и клевался, не желая непонятно зачем взваливать себе на спину тяжесть.
– Закат не такой, – буркнула я.
– Ты понятия не имеешь, какой он, и не будешь иметь, пока не наладишь с ним ментальную связь и не начнешь пытаться его оседлать. А для этого нужны…
– Медитации, – простонала я.
– Да! – просиял преподаватель. – Ну что, возвращаемся в академию и завтра начинаем с азов, а не прыгаем сразу к удручающему концу?
Я кисло посмотрела на протянутую мне ладонь. Подозрение, что Силвейн смухлевал и подговорил Урагана поставить меня на место, не отпускало. И все же не признать его правоту тоже было нельзя.
Закат меня не слушался. Моменты, как в тот летний день в авиарии, когда малыш подчинился приказу и не стал набрасываться на Силвейна, можно было пересчитать по пальцам, а ведь я посещала грифоненка каждый день. Что же будет, когда я в самом деле попытаюсь его оседлать…
Я со вздохом схватилась за сильную мужскую руку.
– Медитации так медитации…
***
Уже в своей комнате, лежа в кровати и собираясь спать, я вдруг вспомнила раздражение Силвейна из-за того, что порывисто обняла Урагана. Он тогда еще сказал что-то вроде того, что грифону понравилось, как я его называю. Только вот я не припоминала, чтобы озвучивала восторг перед Ураганом вслух. Странное дело…
Но я слишком устала, чтобы зацепиться за эту мысль и обдумать ее. А на следующий день, конечно же, уже ни о чем не помнила.
Глава 18
После
