САМОЛЕТЫ ПАДАЮТ В ОКЕАН - Анатоль Имерманис

Кабинет Брэдока ничем не напоминал шотландский замок. Это была частица его авиазавода. Одна стена создавала искусную иллюзию десятифутового окна с панорамой заводских корпусов, ангаров и испытательного аэродрома. Иллюзия была до того реальной, что казалось, будто катящийся по аэродрому самолет вот–вот оторвется от земли и взмоет в небо, обрушив на кабинет Брэдока волну постепенно стихающего звукового удара. А если хозяину хотелось действительно посмотреть, что творится на заводе, ему было достаточно отдернуть занавеску, за которой находилась целая система телевизоров. Под потолком, исполняя роль вентиляторов, вертелись самые настоящие авиационные пропеллеры. Даже люстра была не люстрой, а прозрачной, светящейся изнутри моделью «Стрелы», в которой просматривались мельчайшие детали. Брэдок нажал кнопку. Восемьдесят сидений откинулись, и сразу же изменился свет — из резкого перешел в рассеянный.

По всему чувствовалось, что именно в этом помещении Брэдок вынашивает свои планы.

— Садитесь! — пригласил Брэдок.

Все трое сели. Молчание… Мун оглянулся в поисках таблички «Побеждает тот, кто молчит». Таковой не оказалось. Ее, очевидно, заменяла металлическая скульптура в современном стиле — черное лицо, состоящее почти из одного рта, и приложенный к губам гиперболический палец. Мун не сомневался, что этот шедевр создан специально по заказу Брэдока. Первым прервал молчание Брэдок.

— Вы поставили меня в неловкое положение, — сказал он.

Мун с некоторым удивлением ожидал, что за этим последует. Но не последовало ровно ничего.

Роль комментатора взял на себя Мэкхилери.

— Мистер Брэдок, конечно, очень обязан вам за проведенное расследование. Независимо от дальнейших доказательств, которые вам удастся представить суду, можете считать, что вы заработали свой гонорар. Мистер Брэдок поручил мне сказать, что чек уже выписан. Вы получите его после того, как выступите в суде. В случае, если это вам по каким–либо причинам не удастся, он будет, независимо от исхода судебного процесса, вручен вашим наследникам.

— Не сомневаюсь, что моя жена обрадуется, получив чек вместе с известием о моей смерти! Но я все же предпочитаю получить его лично. И вообще, что вы имеете в виду?..

Мун вспомнил записанное на магнитофонную пленку предупреждение и запнулся. Неужели Брэдок уже знает об этом? Надо будет потщательнее обыскать апартаменты гостиницы. Правда, Мун работает на Брэдока и от него ему нечего таить. Но все же чувство, что за тобой все время шпионят, не из самых приятных. Пусть с этим из–за необходимости мирятся на государственной службе, где полагают, что правительство имеет право контролировать не только работу, но и настроение чиновников. У Муна не было этой необходимости, и он не считал, что за обещанные десять тысяч Брэдок купил не только его способность логически мыслить, но и мысли вообще.

— Или вы думаете, что ваши конкуренты?.. — продолжал Мун и тут же вспомнил, с каким видом Мэри вошла к ним в гостиницу.

Ну конечно, как он не догадался раньше! Это она информировала Брэдока. Она слышала угрозу и поэтому так побледнела. Мун не думал, что она так заботилась именно о его жизни. Но в том, что живой Дейли ей более приятен, чем мертвый, не могло быть никакого сомнения.

Брэдок закашлялся. Мун повернулся к нему. Он ожидал, что Брэдок что–то скажет. Но тот только кивнул своему секретарю.

— Нет, мы этого не думаем, — сказал Мэкхилери. — В промышленной войне всякое бывает, но мы стараемся избирать дозволенные законом приемы.

— Мои предки были рыцарями, но только в присутствии дам, — неожиданно рассмеялся Брэдок. — А в остальном парни хоть куда! Не слишком мелочны, когда приходилось отрубать кому–нибудь голову.

Мун усмехнулся.

— Можно продолжить, мистер Брэдок? — спросил Мэкхилери. Брэдок кивнул. — Мы имели в виду непредвиденный случай, автомобильную катастрофу, тяжелую болезнь… Мало ли что может случиться. Ну хотя бы в районе гибели «Оранжевой стрелы». Командир самолета рассказал нам, что, останься вы там лишних пятнадцать минут…

— Надеюсь… он не пострадал из–за того, что ради меня рисковал самолетом и экипажем?

— Наоборот. Он получил денежное вознаграждение. В данном случае вы рисковали ради установления истины, а для нашей фирмы истина дороже самолета.

— И дороже экипажа? — не удержался от ехидного вопроса Мун.

— Истина всегда требует жертв. Если бы кто–нибудь погиб, родственники получили бы довольно крупную страховую сумму — весь летный состав застрахован за счет фирмы плюс специальное денежное вознаграждение из личного фонда мистера Брэдока.

— Понимаю. Отличная система… Если бы все придерживались ее, на свете вообще не было бы скорбящих вдов… — с елейной миной сказал Мун. — Но я пока не совсем понял, мистер Брэдок, чем поставил вас в неловкое положение? Может быть, именно тем, что вам придется в худшем случае вручать чек не мне, а моей будущей вдове? Могу заверить, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы избавить вас от этой щекотливой обязанности.

Мэкхилери хихикнул. Брэдок осуждающе взглянул на него. Право смеяться, и то в редких случаях, он предоставлял себе, а не своим подчиненным. Мэкхилери быстро исправил свою оплошность. Складки на его лице разгладились. Сейчас это опять была физиономия хорошо вышколенного личного секретаря, обладающего некоторой властью именно благодаря своему идеальному умению быть не самим собой, а тенью и рупором хозяина.

— Неловкое положение связано с политической платформой мистера Брэдока. Мистер Брэдок, как, впрочем, и его противник — в этом вопросе у них нет идейных разногласий, — выступает за жесткий курс по отношению к Северному Вьетнаму. Для мистера Брэдока такая установка не личная прихоть, а железная необходимость…

— Могу быть с вами откровенным. Это в моих собственных интересах, — вмешался в разговор Брэдок. — Жесткий курс означает напряжение, возможность войны, пусть даже только локальной. Две трети производственной мощи моего завода идут на самолеты для нужд военно–воздушного флота. А государственный заказ для меня то же самое, что урожай для фермера. Три сухих года — и от всего моего могущества останутся только приятные воспоминания. Конкуренты проглотят меня вместе…

— …с табличкой «Побеждает тот, кто молчит», — пробормотал про себя Мун.

Брэдок вопрошающе взглянул на него.

— Мистер Брэдок не расслышал вашего замечания, — прокомментировал Мэкхилери.

— К счастью!

— Что к счастью?

— К моему счастью, я имел возможность убедиться, что мистер Брэдок не так уж молчалив, когда излагает свое кредо. Наоборот, очень красноречив. Я не сомневаюсь, что он победит на предстоящих выборах. Особенно если будет чаще выступать перед промышленниками.