Восход Паргелия. Аделина - Лия Готверд

— А где ее место, Эраис? В твоей тёмной жизни и пустой душе?

— Я сам решу, где её место! Но место Хташа не в её теле! Ты знаешь, как изгнать его?

— Хташ порождение Скверны. Все люди рано или поздно становятся порочны и открыты для его приспешников. Твоя женщина была чиста, пока ты не лег с ней. Ты сам открыл врата для Хташа, тебе и закрывать.

— Ты знаешь, как изгнать его?

— Если бы знал, то тебе не пришлось бы мучить себя долгие годы, — Сиен призадумался. — В Багровом замке ответа ты не найдешь. Но способ есть.

— Откуда знаешь?

— Мать-настоятельница из монастыря Светлых была у меня. Она сказала, что у Созерцающей были видения. — Сиен отвернулся к огню и взял паузу.

— Ты сможешь найти лекарство, но оно обойдется тебе очень дорого, Эраис, — Сиен виновато потупился вниз, взял кочергу и поворошил поленья в камине.

— Какой ценой, Сиен? — нетерпеливо расспрашивал я.

— Ценой твоей жизни.

Огонь в камине трещал все сильнее, как с треском рассыпалось мое каменное сердце. Созерцающая была провидицей, ее дар вещал будущее, точное и неоспоримое. Я глубоко вздохнул, ощущая скорбь и, впервые, сожаление. Мне было жаль, что я испортил жизнь бескорыстно любящей женщине в самом начале ее жизненного пути, предрекая на боль и мучения. Я забрал ее для собственной выгоды, дабы избавиться от неудобства и не дать Хташу завладеть способностью открывать порталы в другие миры. А в конце концов я все равно расстанусь с жизнью. Если бы я знал, что меня ждет эта участь, я бы намного раньше собственноручно уничтожил своё тело и Хташа в нём. Но раз уж мне предрешено уйти, я должен исправить всё, что сделал ей — моей сладкой Аделине, долгожданному свету во тьме, единственной покровительнице моей темной души.

— Ясно, Сиен. У тебя такой вид, будто ты опечален?

— Ты, Эраис, честно служил Ковену все эти века, ты был достойным сыном Князя Тьмы, твоя тьма всегда поддерживала баланс, не нарушая таинство связи Светлых и Темных. Ты мог бы стать новым Кардиналом…

— Сиен, я еще не умер, подожди говорить обо мне в прошлом. Куда ты собрался? Почему ты говоришь о смене сана?

Кардинал улыбнулся и продолжил.

— Я не справился. Подвел тебя и весь Ковен. Хранители разъехались по землям Империи. Теперь поиски и уничтожение предателей станет последним моим делом для Темных. И кроме тебя, я никого не вижу на своем месте. К сожалению.

— Провидица могла увидеть один из вариантов будущего, Сиен. Я пока что здесь и собираюсь посетить Лайго. Он наверняка знает как мне поступить.

— Возможно, Эраис. Но ты должен кое-что знать. Твоя женщина вернется на трон и должна будет родить наследника престола. Она из древнего могущественного рода и ты не можешь пленить её. Так что, пока ты здесь, подыщи ей подходящего смертного, и поскорее.

Сиен продолжал резать на кусочки мою и без того обессиленную душу. Я был в смятении. Подавленный и лишенный надежды, я почувствовал как тьма высоким облаком бури окутала зал и погасила все свечи и огонь в камине.

— Светлого тебе пути и темных деяний, Эраис.

Кардинал произнес заклинание и снова зажег факелы у выхода. Я еще долго стоял в размышлениях, ибо не в силах был покинуть туман собственной тьмы.

Я не мог подарить Аделине будущее, которое она заслуживала. Славная и милая, готовая на все ради меня, полна великодушия и любви. Сказала, что простит мне все заранее. Но она еще не ведает, на что я пошел ради ее спасения из гнусных лап Хранителей и сколько темных деяний ждет нас впереди, дабы избавить ее от Хташа. Однако, я не намерен был ей читать свою исповедь, ибо женщина моя и только моя, и только мне решать о праведности поступков. Ради нее я пожертвую любой душой, ее сестры или своей собственной. Даже если она не простит меня. И да будет так.

Делиться или отдавать свою женщину я не был намерен. В моем рукаве был еще один козырь и пришло время им воспользоваться.

Похрустывая по гравию Весеннего Сада императорского дворца, я прошел сквозь душистую арку из чайных роз и уже на подходе в тронный зал, встретил Альберта в сопровождении охраны.

— Эраис, — кивнул он в знак приветствия и велел стражам оставить нас наедине.

— Ваше Величество, — присоединился я к прогулке в такт его шагам.

— Благодарю тебя за доблесть и проявленную отвагу в отношении борьбы с захватчиками трона, ты будешь вознагражден орденом имперских сил…

— Альберт, давай опустим формальности. Ты признал Аделину своей дочерью? Зачем?

— Я должен был. Какая разница, моя она дочь или моего единоутробного брата. Она наших кровей и должна стать преемницей трона, — Альберт тряхнул черной косой с едва заметной проседью.

— Она моя жена, Альберт, мы обвенчались перед лицом всех Богов. И скрепили союз, понимаешь?

— Это не имеет значения. Она наследница престола и родит следующего императора. Решение этого вопроса не в твоей компетенции. Но сначала избавь ее от Хташа, сейчас только это в приоритете. Этот паразит очень сильный, я видел его и он настоящее зло.

— Альберт, я не могу иметь человеческих детей. Но Аделину я тоже никому не отдам, пока жив. — Я сделал паузу и поднял лицо вверх, ловя первые капли летнего дождя.

— Какая тебе разница? Ты получил от ее божественных покровителей всё, что хотел! — вспылил Альберт и нахмурился, раздувая ноздри. — Или ты… — он сделал паузу, всматриваясь в мои глаза, — или ты что-то чувствуешь к ней?

— Я чувствую ровно то, что она ко мне испытывает, Альберт. Это взаимно.

— Ты изменился Эраис. Твое поведение и движения теперь больше похожи на человеческие. Если так и пойдет, я потеряю твою непредвзятую рассудительность, — Альберт слегка улыбнулся.

— Дочь Лантаны расцвела кровавой розой у меня прямо в сердце. Когда я заключил сделку с ее матерью, я не видел этого будущего, ибо провидение её Богов неподвластно моему разуму.

— Тогда, Эраис, спроси у ее Богов, почему они позволили единственному потомку всех четырех стихий стать одержимой самим порождением Скверны?

— Она не единственная, Альберт. Жаль, что мне приходится сейчас об этом говорить, но у Элеоноры родилась тройня. Две девочки и мальчик.

Альберт ошарашенно застыл и проглотил образовавшийся ком в горле.

— У Арнольда есть сын, — прошептал он себе под нос, опуская задумчивый взгляд в землю, вспоминая как его брат когда-то давно занял место императора и с достоинством встретил