Незримое, или Война в иномирье. Монасюк А. В.: Из хроник жизни – удивительной и многообразной. Книга вторая - Виталий Полищук

– Обоснуйте-ка это!

– Не могу, сэр. Это задача для психологов. Но получается, что у него как-будто в голове компьютер – он постоянно все рассчитывает и все, что его окружает, держит под контролем.

– Ну, хорошо, – Бейтс сложил бумаги обратно в папку. – Сможем ли мы убедить его работать на нас?

– Он – из России, сэр. Они там – малопредсказуемые люди. Там человек если не захочет работать – он не будет работать ни за какие деньги. И это так, сэр. У них и социализм рухнул не только из-за того, что мы приложили к этому все усилия, но и потому, что большинство русских работали еле-еле, для видимости.

– А как он относится к нам, американцам?

– Он нас ненавидит.

– Но почему?

– Да потому, что справедливо полагает, что социализм разрушили, в частности, мы. Вы ведь читали его книги – он выступает за двухполярный мир, он считает именно такое устройство – наиболее гармоничным.

– Но ведь они сами отказались от социализма! Их Горбачев и Ельцин…

– Простите, сэр! Вам не кажется, что об этом лучше рассуждать политикам и журналистам? Монасюк американцев на бытовом уровне воспринимает вполне нормально, хотя и считает, что они, русские, и мы, американцы – разные, но так и должно быть.

– Но, если говорить в общем, какие бы полезные для нас черты Монасюка вы бы выделили в первую очередь?

– К позитивным, учитывая, что Монасюка мы разыскали в соответствии с пожеланиями нашего гостя из вакуумной камеры, я бы отнес верность данному слову, желание помогать слабым, ну, и то обстоятельство, что он – природный экстрасенс.

А к негативным – его упертость, упрямство, нелюбовь к власть предержащим. И самое главное – полное довольство тем, что у него есть.

Мы не нашли у него слабых мест, сэр. Пока – не нашли.

Сразу после этого разговора Бейтс отправил Дони домой, отдыхать, но предупредил, что он может понадобиться в любой момент.

А сам достал из стола свой старый, еще первый электронный органайзер, нашел в блоке памяти нужный телефон и позвонил по нему.

Он получил необходимую информацию, и уже через несколько минут дозвонился Осиновскому.

– Это Бейтс, – сказал он, когда в далеком Лондоне Осиновский снял трубку телефона. – Пора нам через столько лет снова собраться прежней компанией. Так что срочно вылетай в Женеву!

Женева. Зал для совещаний в центральном офисе Бейтс Индастриз, но теперь за столом для переговоров участников больше, чем прежде.

Кроме Джанни Абрахамса и Марии Оверман, за столом сидели Павел Абрамович Осиновский, Сейдзе Сото и Фостер Дони. Рядом с ними, а не во главе стола, сидел и Гил Бейтс.

Совещание длилось уже второй час, но особое неудобство ощущала лишь Мария Оверман – ей запретили курить, так как Сейдзе Сото не переносил запаха табака.

Сейчас наступил момент, когда утихли споры, были исчерпаны все доказательства и приведены все аргументы как «за», так и «против» и наступило время делового резюме – не окрашенного эмоциями, не оспариваемого никем вывода. Конечно, слово было за Оверман – аналитиком-профессионалом высочайшего класса, имеющего также диплом психолога.

– Итак, с кем мы имеем дело…

Монасюк – человек, с детства обладающий всеми качествами лидера, то есть сильным харизматическим характером, волей, умом, и заслуженно пользовался и уважением сверстников, и их признанием.

Одновременно, он – не авантюрист, а человек, исключительно расчетливый, планирующий все свои действия и не допускающий случайностей. Так что это, конечно, человек, СПОСОБНЫЙ нам помочь.

Но!.. К числу слабостей у таких людей обычно относят (если они есть!) некую сентиментальность и романтизм – и эти качества также свойственны Монасюку. Доказательство – стремление помогать другим даже в ущерб себе.

– Но позвольте, Мария, это единственная черта характера Монасюка, которую мы просто обязаны использовать, – запротестовал Осиновский.

– Нет-нет, господин Осиновский! – Мария энергично ткнула указательным пальцем в его сторону. – Я прошу вас просто представить себя сентиментальным романтиком со склонностью в ущерб себе помогать людям – вы стали бы тем, чем вы стали? Я имею ввиду ваши успехи в бизнесе?

Осиновский вынужден был лишь пожать плечами и развести обе руки – со всех сторон Оверман была, конечно, права.

– Господин Осиновский не ошибается в одном – если и пытаться уговорить Монасюка, то делая упор именно на его стремлении помогать людям.

И вот здесь я вновь должна сказать – но! Это качество, боюсь, осталось в прошлом. А сейчас…

…а сейчас в целом я бы охарактеризовала этого русского так.

Монасюк – это как бы закрытая система. Конструкция, замкнутая на себя. По сути, такая система это жестко огражденный от любого влияния извне некий внутренний мир.

Смотрите, у Монасюка совсем небольшой доход, но денег хватает как раз на то, чтобы удовлетворять все его потребности, поскольку они невелики.

Его жизнь сложилась так, что в ней было больше разочарований, чем радостей. Поэтому теперь у него нет какой-либо возвышенной мечты, а та, которая была – это была мечта о покое и стабильном, не нарушаемом никакими потрясениями ритме жизни. И эта его мечта сбылась! И именно потому, что это была его единственная мечта, он дорожит своим покоем и изо всех сил будет противиться всему, что может его нарушить.

Такого человека никому в принципе невозможно принудить работать на себя. Деньги его не интересуют, да и никогда особо не интересовали. Обращение к нему с воплем о помощи? Как я уже говорила, результата не будет – все т а к о е у него уже в прошлом.

Если только силой или обманом – но каков будет результат? Он – человек умный, по натуре – политик в высшем смысле слова, а значит – он просто притворится на время, что подчинился, а после этого, не торопясь, разработает такой идеальный способ уйти, что при этом еще и умудрится наказать вас же за насилие или обман.

Присутствующие переглянулись, их лица выразили разочарование. Чувствовалось, что от Оверман они ожидали совсем иного.

– Что же делать, Мария? – негромко спросил Бейтс. – Он жизненно необходим, причем на условиях добровольного согласия помогать нам.

Оверман пожала плечами.

– Знаете, – сказала она, собирая в аккуратную стопку разбросанные по столу перед ней бумаги. – На ум приходит лишь одно – найдите способ раскрыть, взломать его жизненную систему. Сейчас он защищает ее от внешнего мира. Так удивите его, огорошьте так, чтобы он раскрылся, на время забыл о своей защите.

Вот в этот момент, возможно, вы сможете использовать когда-то свойственное ему качество помогать другим, и вам удастся уговорить его помочь.