Страсть и расчёт - Эмилия Остен

– Миледи. – Том Виггс, слуга Руперта, поклонился графине.

– Добрый вечер, Том. – Луиза вошла и огляделась – граф не прятался за занавеской, его здесь не было. – Я полагала, что мой супруг меня опередит.

– Нет, миледи. – Том выглядел несколько растерянным. – Его светлость немного задерживается. Прошу вас, располагайтесь, а я постараюсь его поторопить.

Луиза села в отодвинутое для нее кресло, кивком отпустила слугу, который поспешно удалился, и принялась ждать.

Что ж, Руперт должен быть здесь, но Руперта нет… и это может означать что угодно.

Разгадать значение происходящего было легко: граф жаждет примирения. Луиза и сама устала от затянувшегося непонимания. И она готова пойти навстречу, если только Руперт не потребует невозможного.

Темная пелена, которая накрыла ее после смерти отца, понемногу отступала, и Луиза возвращалась к себе прежней; а та, прежняя Луиза, вышла замуж за графа своей мечты, потому что захотела его. Тогда, на балу у Гринуэев, она подумала: он должен быть ее, – и заполучила самого прекрасного мужчину на земле, и сказала ему, что любит. Исчезло ли это? Нет. Просто все меняется. Возможно, нужно вместе искать путь…

В коридоре послышался шум, и через мгновение дверь распахнулась. На пороге стоял Руперт, но вовсе не в том виде, в каком обаятельный муж должен являться вечером в гостиную на романтический ужин к супруге, коль скоро он нашел в себе силы его организовать.

Это был совсем незнакомый Руперт. Грязный, будто валялся на мостовой, с застывшим, залитым кровью лицом, в порванной одежде. Хромая, он прошел на середину комнаты, с грохотом швырнул на пол трость, которая подскочила и покатилась, и бросил Луизе презрительно, сверкая глазами:

– Если я так надоел тебе, вовсе незачем меня убивать!

– Ч… что? – растерянно переспросила Луиза.

– Милорд! – в гостиной возник Виггс, однако граф, не оборачиваясь, рявкнул:

– Вон! Немедленно! – И слугу как ветром сдуло. Дверь предусмотрительно захлопнулась.

Руперт стянул испачканные чем-то липким перчатки и бросил их на стол; они упали, марая скатерть, оставляя на ней ало-бурые следы, и Луиза вдруг поняла, что это. Она стремительно встала и шагнула к мужу.

– Ты ранен?!

– Это неважно. Я хочу знать. Какого черта ты сделала это?! Если я тебе неприятен, если наш брак перестал казаться хорошей идеей, почему бы просто не развестись? Потому что долго и трудно, а убить – дешево?

Луиза никогда не видела Руперта в таком бешенстве, и произносимые им слова казались бессмыслицей.

– Объясни мне, о чем ты говоришь?

– Двое, – холодно сказал граф Рэйвенвуд. – напали на меня в переулке. Они знали, кто я, и желали меня прикончить. Я вижу единственное объяснение произошедшему. Я стал неудобен, не так ли, Луиза? Задавал слишком много вопросов о компании, пожелал нарушить твои планы, поинтересовался делами, начал настаивать. Я захотел, чтобы ты была графиней, а ты – нет. Тебе нужен был от меня титул. Ты получила его, и зачем тебе нужен я?

– Остановись, – попросила его Луиза, но граф не внял.

– Если ты хочешь развода, следовало сказать мне об этом. Мое положение, конечно, не блестящее, но я предпочитаю жизнь, а не полученное ценою жизни богатство. И если я был настолько омерзителен тебе, ты знала, что могла говорить со мной откровенно. Я не ожидал подобного предательства.

– Прежде чем обвинять меня в предательстве, выслушай. Я не подсылала к тебе убийц, если ты это имеешь в виду. Как ты мог вообразить себе такое?

– Я мог, потому что это логично.

– Ничего не логично! – закричала Луиза. – Ты взвинчен, ты ранен и не даешь себе труда подумать! Грабители упомянули твое имя?

– Они назвали меня графом.

– Они могли следить за тобой не первый день и поджидать удобного случая. У них мог быть сообщник в том клубе, куда ты ходишь… Ты ведь проводил время в клубе? Объяснений может быть тысяча.

– Или одно.

– Я не собиралась поступать так, Руперт. – Луиза коснулась ладонями его лица, пачкая пальцы кровью. – Веришь ли ты мне? Я никогда бы так не поступила.

Он молча смотрел на нее, и ничего не менялось ни в его лице, ни в выражении глаз. Впервые Луиза вообще не могла понять, о чем он думает и что решает. Если он так уверен, что она наняла убийц, что же с ним произошло там, в переулке, где он сражался и остался в живых? Что с ним произошло за все это время? С ними обоими?!

Луиза не понимала почему, но ей казалось очень важным, чтобы Руперт сейчас ей поверил. И что-то изменилось: дрогнули застывшие брови, разгладилась складка на лбу. Лицо графа стало очень усталым.

– Хорошо, – сказал он, – пусть будет так, как ты говоришь. Но я не намерен продолжать эти игры. Мы возвратимся в Лондон.

Луиза опустила руки.

– Руперт, ты знаешь, что я не могу уехать, пока мы не решим все с контрактом.

– Просто прекрасно. Тогда, моя дорогая графиня, я предлагаю тебе пари.

И хищно улыбнулся.

– Какое пари? – спросила Луиза с некоторой опаской. Этого Руперта она не знала и даже не предполагала, что ее муж может быть таким.

– Очень простое. Тебе важен контракт? Чудесно. А мне важна ты, и если не тобой нанятые убийцы пытались сегодня меня прикончить, тогда мои планы не изменились. Я предлагаю следующие условия. Если мне удастся заключить для «Грэхем и Ко» этот, дьявол его побери, контракт на строительство драгоценной железной дороги в Вест-Индии, мы вернемся к тому, с чего начинали. Ты будешь жить со мной как с супругом, исполняя обязанности жены и графини. Скажем… полгода. Этого хватит, чтобы разобраться, может ли у нас получиться та совместная жизнь, на которую я уж было начал надеяться.

– Мне придется оставить компанию? – уточнила Луиза.

– Да. Если я выиграю, ты передашь дела управляющему и этому Фланнагану, или кому захочешь, и не станешь заниматься всем этим сама.

– Полгода – это слишком большой срок. Мне кажется, мы все сможем понять уже через три месяца.

– Хорошо, – кивнул Руперт, – три месяца.

– А что получу я, если выиграю?

– Свободу, Луиза. Свободу делать что хочешь. Я больше и слова поперек не скажу. Но очень хотел бы, чтоб ты все-таки коснулась моей жизни и поняла ее, как я пытаюсь понять твою.

– Ладно, милорд, я согласна. – Ей было почти все равно – более важным казалось, чтобы он сейчас просто сел и успокоился. – Я ничего не теряю. Считаем, что пари заключено. А теперь позволь мне позвать слуг и позаботиться о тебе. Я прикажу вызвать лекаря.

– Не надо, – сказал граф Рэйвенвуд, становящийся понемногу похожим на того Руперта, которого она знала. Он притронулся к виску и с удивлением посмотрел на испачканные кровью пальцы. – Обо мне позаботится Том. Они не причинили мне серьезного вреда. Я переоденусь и спущусь к ужину.