Научи меня умирать - Мацуо Монро

– Привет! – сказала Вик и оперлась о мой стол.

– Что ты здесь делаешь? – прошипел я, изо всех сил изображая приветливую улыбку.

– Ничего. Просто захотела посмотреть, где ты работаешь. Обычное любопытство.

– Черт тебя дери, Вик! Я в одном шаге от увольнения. Сюда звонила полиция. Они что-то подозревают. Мой шеф тоже думает, что я что-то скрываю. Я по макушку в проблемах. И еще приходишь ты…

– А что, это запрещено? У вас закрытое предприятие? – Она как ни в чем ни бывало ногой подвинула к себе стул и села.

– Нет. Это не запрещено. Но шеф обязательно поинтересуется, кто ко мне приходил.

– Ну и что? Скажешь, твоя подруга. Вот и все.

– Нет, не все. Он разговаривал с полицией, понимаешь? И знает, что меня там видели с какой-то женщиной. Я всем говорю, что это была обыкновенная проститутка. Ямаде ничего не стоит позвонить туда еще раз и попросить ее описание. Наверняка чертовы подростки запомнили твою прическу, раз уж у них хватило ума запомнить мою машину.

– Ну и что? Во всем Токио только у меня такая прическа?

– Нет. – Я пытался говорить спокойно и не переставать улыбаться. – Нет, не только у тебя. Но получится уж очень странное совпадение. Любой дурак концы с концами свяжет. А Ямада не дурак. И покемоны не дураки. Так что меня поймают на лжи.

– Подумаешь!

Если бы мог, я бы стукнул ее.

– Не прикидывайся дурой, Вик. Все очень серьезно. Мало того, что они выйдут на тебя. Они еще как следует нажмут на меня. Им только дай понять, что ты врешь…

– Да и плевать, – пожала она плечами. Потом встала со стула, с грохотом перевернула его и оседлала, положив руки на спинку.

Теперь внимание на нее обратил весь офис. Судя по всему, этого она и добивалась.

– Сядь нормально. На нас смотрят.

– Пусть идут в задницу.

– Ты хочешь, чтобы меня вышвырнули отсюда?

– Тебе это было бы полезно.

– Кормить меня ты будешь? На деньги, вырученные от продажи трусиков?

– Иди в задницу.

– Сейчас я сам тебя вышвырну.

– Ага. Попробуй, – сказала она, вытащила жвачку изо рта и прилепила ее к столешнице.

– Уходи отсюда, пожалуйста.

Я соскреб резинку и бросил ее в корзину. Ямада стоял около своего окна и смотрел на нас. Это нервировало больше всего. Нетрудно предположить, что потом меня ожидает разговор с ним. «Что это за вульгарная девица, Ито-сан?» – «О, это всего лишь та самая проститутка, о которой я вам говорил. Я произвел на нее неизгладимое впечатление, и она никак не может со мной расстаться».

– Пока не хочу. – Вик с любопытством оглядывала офис. – Так, значит, ты здесь работаешь? Круто.

– Ничего крутого. Работа как работа…

– Хороший офис. Чисто, светло, тепло… И липко, да?

– Не понял?

– Ну, липко… Сел один раз и прилип. Никуда уже не денешься.

– Кажется, благодаря тебе, денусь и еще как.

– Да перестань ты. Если хочешь жить – давно пора бросить эту работу.

– А что я буду есть? Чем платить за квартиру?

– Ну я-то плачу.

– Прости, но мое нижнее белье никто покупать не будет. Да и платить деньги только за то, чтобы я посидел с ним в баре, тоже. Ты женщина, а я мужчина. У нас все немножко по-разному, если тебе невдомек.

– Ладно, говорить с тобой бесполезно. Это я давно поняла. Придурок.

– Спасибо. Это все, что ты хотела сказать? Может, теперь пойдешь? Если хочешь – позвони мне сегодня вечером. Мы что-нибудь обсудим. Даже мою работу, если захочешь. Только сейчас уходи, пожалуйста. Пойми, у меня будут неприятности.

– Какие?

– Вон стоит мой начальник. – Я взглядом указал на окно, за которым по-прежнему маячил Ямада. – У него будет масса вопросов ко мне, когда ты уйдешь. На половину из них я не хочу отвечать. Вторую половину не хочу даже слышать…

– Не слушай и не отвечай. Что он тебе может сделать?

– Он мой начальник. Он может меня уволить.

– Тебя пугает не увольнение, а сам шеф. Как будто он имеет над тобой безусловную власть… Сам себе сделал пугало и теперь его боишься, – фыркнула Вик. – Как его зовут, ты говоришь?

– Ямада. Ямада Кадзуки.

Вик повернулась в сторону кабинета Ямады. Он смотрел на нас, совершенно не смущаясь. Похоже, он вообще не имел понятия, что такое личная жизнь. Я даже не знал, чья беспардонность меня больше раздражает – его или Вик. Оба были хороши.

– Какой-то он у тебя противный, тебе не кажется? – задумчиво сказала Вик, а потом крикнула: «Эй, Кадзуки!», вытянула сжатую в кулак руку в сторону Ямады и отогнула средний палец.

Тишина, последовавшая за этой выходкой, была настолько тихой, что у меня заложило уши.

Девушка по имени Вик. Девушка с необычным лицом.

Она только что сделала меня безработным. Другими словами, она только что разрушила мою жизнь. Налаженную, спокойную, вполне обеспеченную жизнь. Единственное, чего мне не хватало для полного счастья, – своего дома. Но по моим расчетам, через пару лет я смог бы его себе позволить.

Хорошая жизнь. Мечта любого среднестатистического японца тридцати лет.

Все рухнуло.

Благодаря девушке по имени Вик.

Честно говоря, я был в таком состоянии, что даже не смог ничего ей сказать. Как и все остальные, я замер с открытым ртом. Вот и все, на что я оказался способен в минуту своего краха.

Впрочем, Ямада тоже потерял лицо. Он был похож… Похож на кота, которому крыса показала «птичку». Вообще-то, будь я на его месте, не уверен, что повел бы себя достойнее.

У поступка Вик был только один положительный результат. Ямада опустил жалюзи.

– Ты соображаешь, что сейчас сделала? – спросил я, будто во сне. Умом я понимал, что произошло нечто непоправимое. Но поверить пока не мог.

– Не будь занудой. Все нормально. Гляди, как все встряхнулись. – Она обвела веселым взглядом офис. Смотреть ей в глаза желающих не нашлось.

Зато смотрели на меня. Так, что живи мы лет двести назад, я вынужден был бы вспороть себе живот. Хотя, может быть, Ямада именно этого и потребует. Ну или чего-нибудь в этом духе. Если только сам ничего мне не вспорет.

– Уходи, Вик, – сказал я. – Ты уже дел натворила. Не надо обижать здесь еще кого-нибудь. Ни к чему это.

– Никого я и не думала обижать. А этот, – она кивнула в сторону кабинета Ямады, – сам напросился. Жуткий он. Я когда его увидела, впечатление было такое, будто лягушку раздавила босой ногой. Фу, гадость.

– Эта гадость устроит мне такую жизнь… Черт, да лучше бы я станцевал босиком на лягушках! Как представлю, что скоро начнется… Зачем, Вик, зачем?

– Приходи вечером ко мне. Расскажешь, чем кончилось дело.

Она продолжала жить, как хочет. При этом ломать жизнь другим и даже не считать нужным извиниться. Отличное воспитание. Скорее всего, чисто французское… или американское. А может, ее вообще не воспитывали. Очень похоже на то.

Вик встала со стула, опять с грохотом вернула его на место и, вихляя бедрами, вышла из офиса.

Я как мог, извинился перед коллегами. Толку от извинений было немного.

Черт, спасибо тебе, Вик.

Зайти с объяснениями и извинениями к Ямаде мужества у меня не хватило. Все равно что кинуть в морду тигру горящий окурок сигары, а потом подойти и попробовать его погладить. Я хоть и сошел с ума, но не настолько.

До вечера я просидел, уставившись в монитор. О работе не могло быть и речи. Приговоренному к смертной казни через расчленение не до уборки в камере.

Новое место я себе, конечно, найду. Возможно, что и не хуже, чем это. Но произойдет это не сразу. И там все придется начинать сначала. Времена изменились, и никто не будет платить мне деньги только за мой возраст. Да, в этой конторе мне уже не стать мадогивадзоку.[45] Похоже, теперь вообще не успеть… И дом… С мечтой о собственном доме придется проститься на неопределенное время.

Спасибо тебе, Вик.

Я горестно вздыхал до самого сигнала об окончании рабочего дня. Но и после него остался сидеть на своем месте, пока не ушел самый чокнутый трудоголик. Только тогда я поднял голову и обвел взглядом опустевший офис. Жалко будет с ним расставаться. Я успел к нему привыкнуть. Хотя не слишком любил свою работу. И ни с кем не успел сойтись близко.

Есть люди, которые привыкают к человеку. Есть такие, кто привыкает к образу жизни. Вообще, есть сотни вещей, к которым можно привыкнуть. Я же привязываюсь к домам. Мне проще расстаться с человеком, чем, например, с квартирой. Наверное, потому, что я эгоист.

В любой привычке есть толика эгоизма. Расставаясь с любимым человеком, приходится терять не только его, но и тот образ самого себя, который он создал. Он вообразил себе, что ты веселый парень, и через какое-то время начинаешь сам считать себя таким. Стоит расстаться, ты опять становишься брюзгой и занудой. Ведь никто в тебе ничего веселого не находил. Да и сам ты так не считал. Без поддержки со стороны этот образ разрушается. Потому зачастую так больно терять любимых и друзей. С ними уходит частичка тебя. Пусть не настоящая. Выдуманная другими. Но с этой частичкой жить было чуть светлее.