Красный властелин - Сергей Шкенев

Всё испортил профессор. Никого не предупреждая и не говоря ни слова, он поднялся на колени и вытянул руки с раскрытыми ладонями в сторону глорхийского дозора. Уплывшее в темноту шелестящее облачко едва заметно вспыхивало серебристыми искрами, и через несколько мгновений послышался звук падения тел.

— Можно разговаривать вслух. — Еремей поднялся в полный рост и пинком отшвырнул не связанную сигнальными верёвками рогатку. — Только не режьте их сразу, пожалуйста.

— Обалдеть! — старший сотник первым оказался около обездвиженного дозора и ногой потрогал хлопающего глазами глорхийца. — Профессор, что это было?

— Я откуда знаю, — пожал плечами Еремей. — Оно само как-то… Но вот эти красные ниточки скорее всего обозначают сторожевые поводки, идущие к колдунам и настроенные на биение сердца. Перехватишь уродам глотку — и сразу тебе тревога. Видишь?

Сколько Медведик ни вглядывался, но никаких нитей разглядеть не смог. Зато появился вопрос, и не один:

— Ты опять поставил полог?

— Да я не знаю, как он называется!

— Но каким образом? Ты же не пиктийский аристократ? Впрочем, о чём это я… Тогда бы мы на собственных зарядных кристаллах подорвались. На глорхийского шамана тоже не похож, тем более им для колдовства нужен долгий ритуал…

Еремей усмехнулся и произнёс неожиданно всплывшее в памяти:

— Четыреста лет назад в трактате «О превратности военных судеб» мастер-воевода Ириней Шварц писал, что убить дракона может каждый. Для убийства двух нужно быть героем. Но чтобы убить сотню и самому не превратиться в дракона — просто оставайся человеком. Я не герой, товарищ старший сотник.

— Понятно. — Вольдемар в глубокой задумчивости пнул ближайшего степняка по печени. — А товарищ обычный человек сможет снять пиктийский щит?

— На Баргузина надейся, а сам не плошай! — Барабаш сильным ударом последовал примеру командира. — Вдруг у него не получится? Действуем, как договаривались.

И вообще Матвея не оставляло чувство некоторой театральности происходящего. Они, как актёры на сцене, только и делают, что треплют языками при каждом удобном случае, осталось только подпустить в голос пафосу и картинно заламывать руки, прямо-таки проституция провинциальной труппы. В смысле — презентация… но какая, к кагулам, разница!

— Предлагаешь подкапываться под щит?

— Да, но сначала попробуем найти оставленный для дозора проход. Он точно должен быть.

— Не волнуйся, — вмешался профессор. — Там завязано на всё те же поводки. Сунешься — сожжёт мозги.

— Плохо, — вздохнул Барабаш. — Ерёма, а ты этот щит увидеть можешь?

— Угу… он в трёх шагах за твоей задницей.

Слабое место в защите имперских колдунов обнаружил Кочик. Изображающий трудолюбивого кошкокрота командир послал Михася за водой к сбегающему с холма ручью, и там обнаружилась лазейка. Бывший лётчик не искал её специально, просто сначала вляпался сапогом в кучу дерьма, а потом увидел глубокую промоину, очищенную от мусора и камней. Вроде бы канава канавой, но когда вслед за объёмистым бурдюком появилась счастливая рожа степняка…

Прибежавший на шум Барабаш с большим трудом оттащил Михася от валяющегося со сломанным позвоночником глорхийца.

— Ты где эту падаль нашёл?

— Оттуда вылез.

— Ну-ка… — Матвей выдернул деревянную пробку из горловины бурдюка, принюхался и с отвращением поморщился. — Чёрная буза. Ублюдки квасили на посту, а этого ушлёпка за добавкой посылали. Мало, видите ли, показалось.

— Ага, в трактир бегал, — согласился Михась. — В степи этих трактиров… А ещё они в ручей гадили.

— Да? — Барабаш плюнул. — Мы ниже по течению воду для каши брали. Скоты…

— Мы???

— Они. И не путай, придурок.

Командир манипулы находке обрадовался — руки преподавателя разведшколы не приспособлены к лопате, и уж если подвернулся достойный повод прекратить глупое занятие, способствующее потере мастерства… Искусство самоснабжения и самофинансирования в условиях вражеского города требует тонких и чувствительных пальцев без усталой дрожи и мозолей. Нож, стилет, бритва, заточенная монетка — вот настоящий инструмент, но уж никак не лопата.

— Лезем по одному. Адам, ты первый, и в случае чего… ну ты сам понимаешь…

— Понимаю, — кивнул алхимик. — Бабушка Рахиль всегда говорила, что не нужно надеяться на вечную жизнь. Но не забудь про драконью чешую, командир, дядя таки готов дать неплохие деньги.

— Ладно, не забуду. Ползи, негоциант…

— Попрошу без оскорблений, товарищ старший сотник! — боец исчез в промоине, и через несколько томительных минут ожидания оттуда показалась его голова. — Всё в порядке, там никого нет.

Для настоящего пиктийского аристократа, чьи благородные предки не одну тысячу лет служили опорой империи, не существует невозможных заданий. Да, не существует, но Эфиальт Расмус неоднократно проклял тот день, когда лорд-протектор эрл Филиорн Эрдалер отдал приказ найти и убить человека, нанёсшего Пиктии оскорбление, выраженное в уничтожении трёх драконирских полков. Как и когда такое могло произойти, могущественнейший вельможа не объяснил, но предупредил об ответственности за невыполнение. В том, что она непременно наступит, можно не сомневаться — Императорский Совет в почти полном составе познакомился с петлёй на площади Седого Утра, а обыкновенного боевого мага из корпуса Стражей Тумана вообще в порошок сотрут и не заметят приложенных усилий.

Отыскать роденийца оказалось очень нелегко — враг короны полностью закрылся в себе, и поисковые заклинания, отражаясь от абсолютной защиты, возвращались и больно били по пославшему их. Неделю мучился, пока не догадался подойти к вопросу с другой стороны… лорд-протектор наверняка похвалит за новейшее открытие в разведывательном разделе боевой магии.

Спутники святотатца настолько пропитались болью умирающих в огне драконов и их наездников, что на скорую руку сделанный амулет тут же вспыхнул, успев выдать указание цели. Двух целей. Забрав приданный в помощь сборный отряд из нескольких оставшихся безлошадными магов и десятка глорхов с шаманом во главе, Расмус отправился в путь.

Увы, неудача постигла и тут — сначала выяснилось, что родениец уже покинул так называемый фильтрационный лагерь, а ещё через неделю головожопое драконье мясо без всякого разрешения напало на двигавшийся с большой охраной самоход. Да что глорхи… пиктийские недоумки тоже с удовольствием приняли участие в обстреле колонны боевыми заклинаниями. Уроды… не перебей их всех подоспевшая к роденийцам подмога, висеть бы эрлиховым выродкам в петле. Вшестером не смогли отправить на тот свет одного человека! Туда им и дорога!

К своим Эфиальт возвращался в полном одиночестве пешим ходом. Это поклонники Тёмного Властелина могут себе позволить переговариваться через особые устройства на дальние расстояния, а настоящий аристократ до такого не опустится. И, тем не менее, пешком, да ещё с вцепившейся в след погоней, немного неудобно.

Выход в расположение имперских частей запланирован заранее — это один из запасных вариантов на самый крайний случай. Вот он и наступил — не от хорошей жизни пришлось бежать через половину Родении на север. Там фронт уже больше месяца как застыл на месте, а вспыхивающие то и дело бои местного значения никак не влияли на общую обстановку. Шаг вперёд и два назад — похоже на смешной танец лапонских пожирателей трески, с недавних пор пляшущих под дудку Великой императрицы Элизии, да будет добр к ней Благой Вестник.

Пиктиец устал. Пиктиец смертельно устал… Последние силы ушли на незаметное прохождение сквозь позиции Северной армии тёмных, да и то приходилось как можно дальше держаться от любого вооружённого огнеметателем бойца. Да чтоб их Эрлих Белоглазый к себе живьём забрал!

При упоминании извечного противника Благой Вести впереди едва заметно что-то сверкнуло, а в висках застучали кузнечные молоты, отдаваясь в затылке страшной болью. Святотатец и убийца драконов приоткрылся?

— Хошайя эш-ш-ш-ш…

Да будет проклято ночное зрение! Родениец сиял так, что казалось, будто Расмуса окунули лицом в расплавленный металл… Рядом двое с сильным запахом чужих смертей… Они?

— Сальве люциус хох-х-х…

Нет, бесполезно, тёмный выродок опять закрылся. Ничего, его спутники видны как на ладони.

— Ох-х-х…

Это уже не заклинание. Это новая вспышка силы бросила Эфиальта навзничь и выбила дух. Слёзы на сожжённых глазах? Вздор, благородным д'орам не пристало плакать. Больно-то как…

Найти силы подняться. Пятьдесят поколений предков с надеждой смотрят с небес… Помогите. Ну что вам стоит?

Расмус с трудом перевернулся на живот и встал на четвереньки. Вот так! Хоть ползком, но достать роденийца необходимо. Страшно подумать, что такая мощь обрушится на Империю…