Революция - Анатолий Федорович Дроздов

От голубиной возни веяло чем-то удивительно мирным, уютным, воркующим. Не хотелось верить, что где-то идет война больших государств, стреляют пушки, ежедневно гибнут сотни и тысячи людей. А здесь, на нейтральной территории, эта же война продолжается невидимо, но тоже с жертвами, свидетель чему ждет своего часа в угольном мешке.

– Второй сидит в холле, – сообщил Друг. – Делает вид, что кого-то ждет. Читает газету. Твои соображения?

– Убивать его в гостинице нельзя. Вот что я думаю… Он следит за Юлей и ее спутниками. Мы – за ним. Выгадаем удачный момент. Тем более, у нас теперь есть револьвер.

– Ты прав. Войти в холл и пустить Гельмуту пулю в лоб будет феерически. Весь Берн сбежится. Ждем.

– Неизвестно, сколько времени займет, – вздохнул Федор.

– Да обнимешь ты свою Юлию Сергеевну, успеешь… А чего, собственно, ждать? Гельмут никуда не денется. Конечно, есть риск, что он попросит на стойке телефонный аппарат и сделает звонок местным коллегам. Но он мог сделать это уже сто раз. Я подглядел, когда журнал регистрации на стойке был открыт, фройлян Соколова вселилась в 318 номер. У отеля, кроме главного, непременно должен быть служебный вход. Иди – ищи. А я покараулю Гельмута.

– Спасибо!

Запасной выход, где выгружались продукты для ресторана, нашелся. Но там возникло препятствие в виде монументального субъекта в отельной форме, твердившего «не положено».

– Понимаю, – сокрушенно согласился Федор. – Только в холле у главного входа сидит частный детектив, нанятый следить за одной дамой ее ревнивым мужем. Я непременно должен пройти мимо него незамеченным.

– Отелю не нужны скандалы!

– Именно! Мне – тем более. А вот подтверждение серьезности моих намерений.

Купюра в пятьдесят швейцарских франков была принята и спрятана в жилетный карман с тем же неподкупным выражением на лице, с которым субъект утверждал «не положено». Теперь он не только провел внутрь, но и показал ход на лестницу, ведущую на этажи мимо холла.

Федор вбежал на третий этаж и постучался в 318-й номер. Оглянулся – в коридоре никого. Хотя Друг заметил бы.

– Кто? – донеслось изнутри по-французски. Голос мужской.

– Мне нужна мадемуазель Соколова. Позовите ее, месье.

– Кто ее спрашивает?

– Скажите – Клаус.

Распахнулась дверь с табличкой 319. Очевидно, компания сняла два сообщающихся люкса. В апреле они вдвоем останавливались в самом дешевом номере. Сейчас Юлия, имея два миллиона франков на руках, могла позволить себе некоторый шик.

Впрочем, о финансах задумался вернувшийся Друг, Федор же буквально ворвался в номер. Соколова осмотрительно не вышла в коридор, дверь открыл невысокий отечный мужчина, руку он держал в кармане. Федор пронесся мимо него, слегка отпихнув. И только внутри номера распахнулись и сомкнулись объятия…

– Боже… Наконец!

– Я тоже соскучилась… Так ждала… – она прижалась губами к его уху. – Как тебя представить французам? Они заметили тебя у вагона. Лейтенант видел портрет покойного князя…

Женщины – удивительные существа. Гораздо больше мужчин подвержены эмоциям и могут натворить немало глупостей под их воздействием. Но зачастую способны быстрей вернуться к делам насущным и мыслить трезво.

Легенда о германском подданном Клаусе Вольфе вспыхнула ярким пламенем и сгорела.

– Представь братом Федора Кошкина. Петром, – шепнул он в ответ.

– Петя! Как же я тебе рада! Знакомься! Лейтенант Анри Робер и суб-лейтенант Даниель Бонье. Оба – доверенные лица его сиятельства маркиза де Пре. Месье Эжен Брилье представляет концерн «Рено», ему поручено сделать анализ эскизов бронированной машины.

Федор раскланялся. Специально подчеркнул, что постарается донести господину инженеру все технические соображения гениального покойного брата. Но сейчас проблема насущнее: путешественники привезли немецкий хвост из Парижа.

– Вот как? – вскинул точеную бровь лейтенант Робер. – Опишите мне их.

В военную пору дорога из Парижа в Берн удлинилась: поезда не ходили по кратчайшему пути через Рейх. На станциях и в вагоне-ресторане французские офицеры, выходя по одному из купе Соколовой, видели большинство пассажиров.

Выслушав Федора, Бонье надул губы и скептически прищурился.

– Расплывчатое описание, месье Петр. Или месье Клаус. Под него подходят слишком многие из пассажиров. Вам известно, где они сейчас?

– Конечно. Младший из пары шел за мной по пятам. Видимо, как и вы, срисовал меня у поезда. К сожалению, был не сдержан и в одном укромном местечке достал револьвер. Этот, – Федор продемонстрировал оружие, вытащив рукоятью вперед, чтоб не нервировать офицеров.

– Он пытался вас застрелить? Только из-за того, что вы обратили внимание у вагона на мадемуазель Жюли? Простите за откровенность, если разбираться со всеми, кто на нее засматривается, пришлось бы повторить битву на Марне!

– Мерси, месье Робер, – проворковала Юлия.

– Быть может, он не стал бы сразу стрелять, предпочитая для начала задать пару вопросов. Но я решил не искушать судьбу.

– Где тело? – деловито уточнил Бонье.

– Отдыхает в одном кафе неподалеку. В угольном мешке, заваленном другими мешками. Пока не начнет разлагаться, вряд ли обнаружат. Бумажник я забрал и выбросил. Паспорт французский, руку на отсечение – липовый.

– Грубая работа, – резюмировал суб-лейтенант. Судя по решительному виду, он имел достаточный опыт действий в подобных ситуациях. – Всегда находят раньше, чем хотелось бы. Где второй?

– Тот отправился за вами и увлеченно читает газету в холле, за колонной. Откуда прекрасно видно, кто заходит в отель через главный вход и выходит. Мне пришлось красться через кухню.

Офицеры переглянулись.

– Месье Петр! – подключилась Соколова. – Попрошу вас вместе с суб-лейтенантом спуститься в холл. Сможете, не привлекая внимания, показать ему того агента?

– Естественно. Дорогая! Мы не виделись три недели! Выдержим еще десять минут расставания.

– Конечно… Я намеревалась сегодня же ехать в банк, не злоупотребляя услугами двух благородных офицеров по охране наших денег.

– «Наших денег»! Твоя девушка – не промах, – весело прокомментировал Друг.

Федору было не до его шуток.

– Ты совершенно права, душа моя. Но только Гельмут, так зовут шпика в холле, не должен проследить за нами. Я смог подслушать очень небольшой фрагмент их разговора. Они собирались вечером встречаться на конспиративной квартире и устанавливать связь