Роза с шипами - Наталья Якобсон

В помещении без окон с закрытой дверью я вдруг кожей ощутил легкий ветерок и мое самочувствие значительно улучшилось. Вдруг само по себе мне многое стало понятно, и не нужны были больше ни догадки, ни вычисления, ни тщетные напряжения и концентрация мыслей. Вся сложная математика колдовства отошла на задний план. Я понял все без нее. Перо в моих пальцах нервно забилось, как пойманная птичка, будто хотело вырваться и писать без посторонней помощи. Я с силой вжал его в бумагу, и страница разорвалась. Нужно скорее записать все, что я усвоил. Я скомкал порванный листок, выкинул его и принялся за записи, как вдруг кто-то рядом со мной вздохнул. Тихий, глубокий, грудной вздох, так шелестит ветер в аллеях лиственниц. Кто-то стоял рядом со мной. Кто-то вошел хотя дверь заперта и теперь можно почувствовать чье-то неслышное, почти неощутимое присутствие в пустой лаборатории. От этого по коже пробежал холодок. До сих пор я думал, что только мне одному дано незаметно проникать в помещение сквозь узкие щели. Оказывается кроме меня был еще кто-то такой же одаренный, о чьем существование я до сих пор не подозревал. Я поднял голову, чтобы взглянуть и оценить нежданного соперника. Свеча вспыхнула ярче, давая достаточно света, чтобы я увидел Розу. Надо же, вот так соперник. Я почувствовал, как уголки губ трогает улыбка. Я и не услышал, как она вошла. Не заметил сияния над ее головой. Ее голову венчала моя корона - подарок, который я сделал ей по возвращению в империю. Над чистым лбом Розы этот венец с изящными зубцами, крупными жемчужинами и рубином выглядел подобием роскошного нимба. Я всегда считал, что корона это больше женское украшение, чем мужское, поэтому без всякого сожаления отдал Розе символ своей власти. Пусть муза носит венец. Ей он очень идет.

Еще я отдал ей марионеток, которых подобрал когда-то Перси. Это они красиво причесали ее длинные локоны и туго зашнуровали белый атласный корсет на и без того тонкой талии. Не может же леди обойтись без служанок, а мне эти глупые кокетливые куклы нужны не были. До сих пор они сидели на чердаке вместе с сундуками со старым хламом и двумя-тремя гарпиями, и чудом остались целы. Так, что я смог преподнести Розе еще один подарок, который пришелся ей по душе.

Роза хоть и не сказала ни слова, но была удивлена, что я не левша, но левой рукой могу писать так же хорошо, как и правой. На самом деле я писал левой рукой только, когда правая слишком уставала, и справлялся вполне успешно, но сейчас растерялся и выпустил перо. Вместо того, чтобы мягко опуститься на бумагу оно повисло в воздухе, будто ожидая приказа. Очевидно, легкий взмах рукой был воспринят, как приказ и перо, скользнув вниз, быстро заплясало по бумаге, аккуратно выводя все то, что я хотел записать.

Роза чуть не присвистнула, наблюдая за такими чудесами, но вовремя вспомнила, что на ней изысканный дамский наряд, а не видавший виды костюм пажа. Те манеры, которые привычны для мальчишки пусть и ряженого, для элегантной дамы были неприемлемы.

-- Когда ты рядом даже со мной происходят невозможные вещи, - не задумываясь, сболтнул я и только мгновение спустя понял, что ее присутствие принесло мне нежданное озарение. Она всего лишь встала возле стола, и мне вдруг стало понятно то, над чем до этого я бился долго и безрезультатно.

Снова работа сдвинулась с мертвой точки и на этот раз помощь пришла от Розы. У меня в мозгу будто взорвались сотни сверкающих искр и, из-под пера начали выходить символы, которые до этого были для меня просто непонятными значками, а теперь складывались в длинные формулы, обещавшие принести пользу. Я жадно следил за движениями пера из-под полуопущенных век, стараясь запомнить все, не упустив ни одной самой мелкой детали. Роза осматривала лабораторию, прикасалась к ярлычкам на флаконах с эликсирами и мазями, словно хотела узнать названия всего того, что есть в фармакопее чародеев. Свитки ее тоже заинтересовали. Она выбрала один и осторожно развернула. Никому кроме нее я бы не позволил прикасаться к своим вещам. Я уже привык, что все, чем владею я, принадлежит так же и Розе.

-- Ты можешь это прочесть? - спросил я.

-- Да, - она на миг оторвалась от манускрипта и посмотрела на меня с таким странным выражением в расширившихся изумрудных глазах, будто видит меня впервые.

-- Ты видишь там нечто такое, с помощью чего ты смогла бы одолеть даже меня?

-- Возможно. Я не уверена, - она положила свиток обратно, точно в то место откуда взяла, ни отклонившись ни на миллиметр. - Во всяком случае, у меня не хватит опыта, чтобы применить это на практике. Да, я бы и не стала. Зачем?

-- Не стала бы сражаться со мной, даже имея на это силу? За это я должен как-то отблагодарить тебя.

-- Согласна, - кивнула Роза и задумалась. - Ты лучше всего выразишь свою благодарность. Если преподашь мне еще один урок фехтования...и танцев. Я знаю, на втором этаже есть просторный бальный зал, видела через замочную скважину.

Танцы? Я задумался. Всего одного слова хватило, чтобы в ушах снова зазвенели одному мне слышимые ноты, которые обычно сопровождают па менуэта.

Винсент удивлялся каждый раз, когда мы с Розой брали шпаги из арсенала, как заговорщики, собравшиеся на запрещенную законом дуэль, уходили в какую-нибудь отдаленную галерею.

-- Ты готовишь из нее офицера? - как-то раз попытался упрекнуть меня Винсент. Он был согласен учить ее азам магии, но дуэли, шпаги, копья, мечи, словом любое способное порезать оружие вызывало у него неприязнь.

-- Она должна уметь защищаться, - объяснил я, выбирая себе подходящую шпагу.

-- От кого? - чуть ли не с насмешкой поинтересовался Винсент. "Уж не от тебя ли?" с ехидцей вопрошали его прищуренные глаза.

От кого? Я сам толком не знал, поэтому просто обобщил:

-- От всех, в том числе и от нас с тобой.

-- Я понял...- последовал тяжелый вздох, означавший, что Винсент успел устать от наставлений и предостережений. Он что-то обиженно фыркнул, заметив, что я уже скинул камзол, оставшись только в блузе и вышитом жилете, легко подхватил шпагу с тяжелым эфесом и судя по всему готов к тренировкам. Роза, нарядившаяся примерно так же, уже ждала в галерее, а Винсента в нашу компанию никто не приглашал. Да, он и сам вряд ли бы решился расстаться хоть на миг со своим теплым черным кафтаном и жабо, только ради удовольствия доказать, что как дуэлянт он мог бы заказывать гроб уже до первого поединка.

-- Поэтому я и пошел в школу чернокнижия, - обиженно буркнул он, прочтя или угадав мои мысли. - Я не такой, как мой брат, я не собирался грабить прохожих, а потом служить его высочеству и, в конце концов, молиться о спасении души в горящем городе, не имея возможности взлететь ввысь над горящими крышами и умчаться прочь.