Стихия (СИ) - Барминская Марианна

Командир отрицательно помотал головой.

— Нет, мы не будем использовать магию. Здесь повсюду могут быть враги, это их территория, а у нас нет преимуществ. Придется ходить и искать, поэтому я и не уверен в твоих силах, — пояснил он. Я на минутку задумалась.

— Ты ведь разжег огонь.

— Спичками, — усмехнулся Макс.

— Спичками? — изумилась я. Они, конечно, могут быть у любого, но только не у огненного друга!

— Завалялись в рюкзаке со времен какого-то похода. И, оказалось, пришлись очень кстати.

— Да уж. Ой, тихо, прислушайся, — я перешла на шепот. — Чьи-то шаги, слышишь?

Максим утвердительно кивнул и посмотрел на огонь. Понятно, он хочет его затушить. Я потянулась к огню рукой, но Макс взглядом меня остановил, напоминая, что магию лучше не использовать. Я раздраженно вздохнула и вылила на огонь остатки минеральной воды. В один миг нас окутала темнота, и отголоски прошедшего страха напомнили о себе. В горле тут же пересохло. Нашарив в темноте руку Макса, я схватилась за нее, и он в ответ сжал мою ладонь. Так мы и сидели, думая, что делать, и боясь пошевелиться, чтобы не раскрыть себя. Не знаю, сколько минут вот так прошло, но я снова начала замерзать. Где-то неподалеку свалился камешек, и от этого неожиданного звука я подпрыгнула чуть ли не до потолка. Голова закружилась, и я бы упала, но Максим успел меня подхватить. Я заметила, что его руки стали гораздо теплее, и посмотрела другу в глаза. Никогда не привыкну к этому красному цвету. Макс собирал силы. Шаги приближались, и я готовила себя к худшему.

— Эй, — раздался из темноты неуверенный голос. Черт, я даже была готова к тому, что нас сейчас убьют, но не к этому «эй»!

— Глеб? — позвал Максим.

— Да, я. Наконец-то я вас нашел, народ. А что вы в темноте сидите?

Когда он подошел ближе, его изумрудные глаза стали терять свой цвет и слились с темнотой.

— Максим считает, что миртранцы могут нас найти, если мы будем пользоваться магией, — с ноткой сарказма сообщила я.

— Здесь больше никого нет, — полный уверенности в голосе, возразил Глеб.

— Откуда такая информация? — спросил Максим. Судя по звуку, Глеб ухмыльнулся.

— Мы же в пещере, мне стены говорят. Давай, включай свет, не видно ничего.

— Ну, я думаю, стены скажут тебе, куда идти, чтобы ты не споткнулся, — сыронизировал Макс, но огонь разжег. Яркий свет ударил по глазам. Я тут же посмотрела на Глеба: он был целый и невредимый. Видимо, и впрямь чувствует себя здесь очень уютно. А где его сестра?

— Где Эрика? — вслух спросила я. Глеб нахмурился.

— Она в другой части пещеры, недалеко от Прохода, он выбросил нас там. Она ногу поранила, не могу понять, как только умудрилась. Даже сесть не может, поэтому я оставил ее лежать среди растений, чтобы рана заживала, а сам пошел искать вас. А с тобой-то что? — Глеб посмотрел на мою перевязанную голову.

— Ударилась обо что-то в приступе неуправляемого бреда. Проход явно решил проверить нас на прочность. Кстати, нам же нужно его закрыть. Говоришь, знаешь, где он находится?

— Да, я видел его, просто какие-то узоры на стене, а вокруг рисунка изображения наших Стихий. Наверное, он закрывается по тому же принципу, что и открывался. Ты идти-то сможешь? — с сомнением спросил Глеб, еще раз взглянув на мою голову. От него не укрылось и то, что я держала Максима за руку.

— Еще один! Конечно, смогу, — ответила я и, высвободив свою ладонь, резко поднялась. Пещера тут же поплыла, превращаясь в какой-то калейдоскоп. Наш огненный друг снова успел меня поймать.

— Вот о чем я и спрашиваю, — хмурясь, проговорил Глеб. Я попыталась вырваться из стальной хватки Макса, но он не был уверен в моей способности передвигаться и вообще находиться в вертикальном положении.

— Отпусти, все будет нормально. Макс, я сама пойду, — повторила я, повышая голос. Объятия разомкнулись.

— Как скажешь, — Максим отвернулся и схватил рюкзак. Я наклонилась за своим, борясь с тошнотворным головокружением и стараясь ничем не выдать свое состояние. Рюкзак вдруг оказался совершенно неподъемным: пришлось пересилить гордость и попросить ребят его понести.

Мы шли по каменному лабиринту довольно долго. У меня все плыло перед глазами, и я могла ориентироваться лишь по огоньку, который Максим держал на раскрытой ладони. Всю дорогу молилась, чтобы это путешествие по пещере закончилось как можно скорее, потому что с каждой минутой сил оставалось все меньше и я могла потерять сознание. Показать собственную слабость было сродни катастрофе. Черт, неужели у меня сотрясение? Вроде бы и ударилась не слишком сильно. Хотя кто его знает, как я ударилась, в таком сумасшедшем состоянии соображать было трудно. Сейчас хотелось лишь прилечь и поспать, всего чуть-чуть…

Пройдя уже, наверное, сотый поворот, парни остановились. Воспользовавшись моментом, я прислонилась к холодной стене и осмотрелась. Точнее, попыталась осмотреться, насколько мне позволяло зрение. На стенах висели факелы (интересно, они все время здесь зажженные?), небольшой коридор заканчивался тупиком, на стене которого были нарисованы различные узоры, заключенные в один огромный круг. В нем в разбросанном виде оказались изображены символы наших Стихий. Недалеко от нас лежала Эрика, а невиданные растения, выросшие из каменного пола, густой сетью обвивали ее ногу. Увидев нас, подруга смущенно улыбнулась, словно извиняясь за свой вид. Едва заметно шатаясь, я подошла к ней и опустилась рядом на ледяной пол.

— Как ты? — спросила я ее, пытаясь рассмотреть рану. Что-то в районе бедра, по-моему.

— Гораздо лучше, чем было вначале. Хорошо, что ты этого не видела, — ответила девушка. — Боль почти ушла, спасибо Глебу и его внезапно открывшемуся медицинскому таланту. А с тобой что? Ты же как пьяная ходишь, ни на чем взгляд сфокусировать не можешь!

— Со мной все нормально, не волнуйся, просто слегка ударилась головой, — постаралась я ее успокоить. Вряд ли получилось.

— Ник, ты сама-то в это веришь? У тебя наверняка сотрясение! Голова кружится, тошнит? — стала допытываться Эрика и, не дождавшись ответа, позвала своего брата. Тот, бросив разглядывание настенных узоров, примчался к нам. Максим последовал за ним, но не так быстро.

— Глеб, ну у нее же сотрясение, вы что, не видите? Как она вообще смогла дойти сюда? Эти мужчины вечно ничего не замечают!

Глеб не стал терять времени на оправдание и велел мне лечь. Повинуясь его указаниям, я перестала сопротивляться безумной усталости и в ту же секунду закрыла глаза, стремительно отключаясь. Ощутила, как меня стали оплетать нити растительного происхождения. Потом друг о чем-то меня спросил, но я не смогла вникнуть в смысл его слов и ответила лишь:

— Холодно.

Темнота снова стала обрушиваться со всех сторон, заманивая в черную бездну, и сквозь плотную завесу подступающего сна я услышала:

— Сейчас будет тепло.

Спустя мгновение неумолимый Морфей забрал меня в свою страну.

Когда я проснулась, ничего не изменилось. Все та же пещера с каменными стенами и свисающими глыбами, все тот же полумрак. Только к запаху сырости добавился еще один. Я сделала глубокий вдох принюхиваясь. Колбаса?!

Осторожно повертев головой, чтобы не напороться еще на какой-нибудь камень, поняла, что боли больше нет. Тошноты и головокружения — тоже. Ну надо же, Глеб творит чудеса! Медленно сев, я огляделась. Ребята сидели недалеко от Прохода и с аппетитом уничтожали бутерброды. Мой желудок возмутился обделенностью и срочно потребовал себе еды. Я аккуратно сняла с головы повязку, осторожно встала, боясь новых приступов головокружения, и не спеша подошла к друзьям. Глеб что-то усердно пережевывал, поэтому лишь взглядом спросил о моем состоянии. Присев рядом, я улыбнулась ему.

— Я твоя вечная должница.

— Значит, я могу взять тебя в рабство? — осведомился он.

— Ну уж нет, обойдешься, — осклабившись, я потянулась за бутербродом. — Кто тот молодец, позаботившийся о провианте?

— Я, — ответила Эрика. — Никогда не знаешь, как все обернется, а бутерброд — это спасительная еда на все времена. Только вода кончилась, — расстроенно сообщила девушка. Я удивленно на нее посмотрела. Нашла проблему!