Стальной узел - Сергей Иванович Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо, Мухин, хорошо! – крикнул Соколов. – Мажут они, как сопляки зеленые!
Танк выскочил на дорогу и резко развернулся навстречу немцам. Резкий разворот, танк пошел поперек дороги, а затем почти мгновенно остановился, взревел и рванул назад к обочине. И тут же выстрелил «тигр», за ним – второй. Но немецкие наводчики брали упреждение с расчетом, что советская машина будет двигаться вперед. И бронебойные снаряды улетели далеко в поле. Соколов просто физически чувствовал, что немцы не воспринимают его танк всерьез, действуют лениво, с сознанием своего превосходства, мощи своей брони и пушек. И что тут один русский легкий танк с тонкой броней сделает?..
И тут раздались выстрелы. Один, второй, третий! Советские «БТ», замаскированные стволиками молодых деревьев, били по бортам головных машин. Вот загорелся один немецкий легкий танк, встал как вкопанный второй и начал дымить. Тут же взорвался и заполыхал бронетранспортер, а из него с криками стали выбегать и падать горящие солдаты. Они падали под пулеметным огнем. Теперь немецкая колонна начала останавливаться.
И тут был подбит первый «тигр»! Удачно пущенный снаряд угодил в его ходовую часть, и гусеница начала разматываться. Танк развернуло поперек дороги, но он продолжал поворачивать башню в поисках цели. Удар в корму в моторный отсек! Соколов хорошо видел, как вспучилось серое облако дыма в месте попадания. Потом еще одно, и «тигр» заглох. А потом из моторного отсека, через воздухозаборники потянуло дымом, показались языки пламени и… Взрыв! Могучий и зловещий «тигр» стоял объятый пламенем. Танкисты быстро покидали машину, и тут же падали под пулеметным огнем. Дорога была уже усеяна телами немецких солдат из подбитых бронетранспортеров и танка. Соколов посмотрел на часы. «Эх, ребята, не увлекайтесь, – стиснув зубы, подумал он. – Время, время!»
И тут советские легкие танки, как по команде, развернулись и стали уходить за лес. На опушке остались лежать лишь деревца, которыми они были замаскированы. Кто-то из немцев успел выстрелить, но их снаряды не достигли цели. А «семерка» продолжала маневрировать, имитируя остановки для выстрела, а затем снова срываясь с места и уносясь в поле. Потом Мухин резко разворачивал машину, разгонялся и поворачивал, крутился на месте, делая несколько оборотов, совершенно неожиданных для немцев. И опять снаряды летели в ту сторону, в которую немецкие наводчики предполагали будет двигаться юркий советский танк. И снова рывок. Соколов смотрел на часы. Так, еще минута такой пляски, и начнется второй акт нашего спектакля. Пехоту мы перебили, теперь надо как следует дать по мордам и танкам.
Немцы, обходя своих подбитых собратьев, ринулись вперед в погоню за советским танком, который странно маячил впереди, как будто дразня, и к советскому штабу, выполняя поставленную перед ними командованием задачу. Мелкая стычка не могла и не должна была помешать бронированной колонне прорваться к цели. Но случилось невероятное. Легкие советские танки не ушли, не скрылись, испугавшись огня мощных пушек немецких танков, они снова выскочили из-за леса справа и слева от дороги. Этого фашисты никак не ожидали. Это была не смелость, не наглость. Это было безрассудство!
Теперь «БТ» действовали иначе, так, как учил их Алексей. Они двигались одновременно с двух сторон. По три танка с каждой стороны дороги начали одновременно стрелять по одной цели. Три танка выпустили по снаряду по ходовой части «тигра», точно так же и с другой стороны три бронебойных снаряда разбили вдребезги катки и амортизаторы другого «тигра». Немецкие танки замерли, преграждая дорогу идущим следом машинам. А советские легкие «БТ» останавливались, били по корме, в моторные отсеки и опять неслись по полю. Остановка, выстрел, и снова машина понеслась вперед. Загорелся еще один «тигр», два танка стояли с разорванными гусеницами и водили стволами, пытаясь навести пушки на советские танки. Выстрел, выстрел! Шесть легких машин снова ушли за лес, а на дороге торчали железными гробами пять «тигров». Соколов хорошо видел в бинокль, что натворили его танкисты. Такие поломки не починить в чистом поле. Эти пять танков никуда не уйдут отсюда. Только на буксире. А его здесь для них не найдется.
– Что, командир, половина «тигров» на приколе? – послышался в шлемофоне веселый голос Мухина. – Уходим?
– Давай к мосту! – ответил Алексей, надеясь, что танкисты не поддадутся неуместному азарту и не пойдут атаковать колонну в третий раз, воодушевленные легкой победой. Он предупреждал, строго предупреждал, что делать этого не следует. Ни в коем случае!
Механик-водитель снова бросал «семерку» то вправо, то влево, делал неожиданные остановки и повороты, разворачивал машину и двигался назад и снова возвращался. «Тигры» начали охоту за советским танком – единственной целью, доступной им сейчас. И это хорошо. Если бы они ринулись догонять атаковавшие их «БТ», то вполне могли обойти лесок и успеть на прямой видимости подбить несколько машин, пока те не скрылись. Вот тут Соколов и подставил им себя. До мостика оставалось не больше четырехсот метров, когда немцы сообразили, что русский сейчас уйдет. И уйдет по этому деревянному мосту.
Два огненно-черных фонтана взметнулись возле мостика, а потом в воздух взлетели бревна, обломки досок. Но странно, советский танк, не сбавляя скорости, шел к мосту. Немцы даже перестали стрелять, глядя на сумасшедшего танкиста. Но Соколову только это и было нужно. Мухин рывком открыл передний люк, чтобы лучше было видно путь. Мотор «бетушки» работал на предельных оборотах. Еще немного, и вот гусеницы рванули траками еще целые бревна перекрытия моста на самом краю, а потом… Грудь наполнилась воздухом, и Соколов на миг почувствовал всеми своими внутренностями, что под танком пустота. Удар с хрустом древесины, спружинили амортизаторы, и танк вылетел на противоположную сторону разбитого моста. Поворот, и он скрылся в лощине за кривыми березками.
– Ну, ты мастер! – вытирая пот со лба, восхищенно сказал Соколов. – Ювелирно прошел!
– На том стоим, командир! – отозвался Мухин, и в его голосе почувствовалась усталость. – А неслабо мы фрицам навтыкали?
– И еще… навтыкаем, – пообещал лейтенант. – Давай на следующую точку. Как себя чувствуешь, Володя? Не сменить тебя?
– Нормально, командир. Мы привычные! Пока доберемся, передохну.
Штаб дивизии замер в ожидании. Полковник Островерхов понимал, чем он рискует, и все же приказал приостановить эвакуацию. Машины стояли с откинутыми бортами, в кабинетах из сейфов многое уложено в мешки. В километре от здания в поле и на опушке леса в старых окопах, оставшихся после прежних боев, заняли позиции сто сорок восемь бойцов комендантской роты, саперной роты и взвода связи.
