Капкан для «Барбароссы» - Александр Викторович Горохов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Херня! — заключил он. — Касательная по рёбрам. Паре рёбер, конечно, песец, но ничего смертельного.
— Ширни его промедолом и каким-нибудь антибиотиком попроще: у них тут микробы ещё не избалованные, от любого дохнут.
В руках Боширова оказались два небольших тюбика с иголками на конце, прикрытыми целлулоидными колпачками, а потом Кижеватов почувствовал, как его дважды кольнуло в бедро.
— Товарищ… — взял под козырёк младший сержант Гордеев, обращаясь к старшему из «чёрных».
— Петров, — козырнул в ответ тот. — Просто товарищ Петров.
— Разрешите доложить?
— Да не тяни ты, блин!
— В ходе боестолкновения погиб ефрейтор Надымов. Ефрейтор Ушаков тяжело ранен в грудь. Ну, про товарища лейтенанта вы знаете. Лёгкие ранения у Сиротина и Хивренко: в руку и в голову. Уничтожено…
— Это можешь не докладывать, я их уже пересчитал, когда контролировал.
— Когда что делали?
— Добивал, чтобы нам никто в спину не выстрелил! Боширов, посмотри, что там с Ушаковым.
У Кижеватова закружилась голова, а потом боль, рвавшая грудь, куда-то отступила, и он попытался сесть.
— Полежи ещё минут пять, — остановил его «чёрный». — Младший сержант!
— Младший сержант Гордеев!
— Двум бойцам выкопать могилку Надымову. Положите на неё его каску с фамилией и датой гибели. Нацарапаешь на ней чем-нибудь. Диверсантов раздеть и свалить в какую-нибудь яму.
— Раздевать-то зачем?
— Чтобы, когда после войны найдут их кости, не приняли за красноармейцев.
На удивление, к моменту выдвижения отряда, Кижеватов уже мог идти самостоятельно, практически не чувствуя боли. В качестве боевого дозора двигался Боширов. Двое пограничников несли на импровизированных носилках Ушакова. Остальные кряхтели под весом трофейного оружия.
— Ничего, — успокоил людей Петров, взявший на себя обязанности командира. — Совсем немного осталось.
Это да! «Чёрный» при Кижеватове связался по рации с каким-то «Ослябей»:
— Прошу выслать людей навстречу. Имели боестолкновение с диверсантами, у нас четыре «трёхсотых», один тяжёлый.
— Петрову. Ваше местонахождение запеленговали. Как опознаемся?
— Передовым дозором идёт Боширов.
— Принято, Петров.
Кижеватова ничуть не удивило, что встречали их такие же затянутые в чёрное люди в масках. Двое тут же подменили пограничников, несущих Ушакова, а остальные принялись разбирать «лишнее» оружие.
— Товарищ полковник, задание выполнено! Мосты через Западный Буг уничтожены. Батарея сверхтяжёлых мортир «Карл» обнаружена и уничтожена ударом «Смерчей». Осуществлена корректировка огня установок «Буратино». В результате удара реактивных огнемётных систем уничтожено около двух батальонов пехоты, приготовившихся к прорыву через Тереспольское укрепление к Цитадели.
— Молодцы!
— Служу… — вытянулся «Петров», но полковник оборвал его движением руки, мотнув головой в сторону пограничников.
— А это?
— Так точно, товарищ полковник. Тот самый.
— Так что же ты его, майор, не уберёг?
— Капитан уже шутил, что ему, видимо, как и в прошлый раз, суждено поймать пулю в первый же день войны. В тот раз после неё выжил, а в этот и подавно выживет.
Майор? Капитан? Ничего себе! И в какой такой прошлый раз?
Глава 28
Пришлось возвращаться на станцию. И вовремя! К этому времени как раз привели изрядно помятого немецкого лётчика. Но начальник патруля старший лейтенант Ларионов бросился не к нему, а к Виктору.
— Юдин! Живой!
— А чего ж мне помирать-то?
— Так ведь вашу редакцию разбомбили?
— Как разбомбили?
— Прямое попадание бомбы. Здание штаба дивизии накрыло, а одна из бомб в ваш домик угодила. Там сейчас яма да куча обломков вокруг неё. Я думал, и ты там полёг!
Младший политрук оторопело замер. Как же так? Он же после разговора с главным редактором едва успел добежать до станции… Даже не успел, в общем-то. А если бы минут на пять задержался? И что теперь делать? Редакции больше нет, люди, даже не успевшие привести себя в порядок после побудки канонадой, всё оборудование уничтожено.
— А мне теперь куда? — растерянно спросил Юдин.
— Штаб дивизии всё равно через город отступать будет, вот и найдёшь замполита, он решит. Слушай, ты по-немецки понимаешь? Вон, пойманного лётчика ведут, допросить надо.
— Немного…
— А я — вообще дуб дубом. Пойдём!
Красноармейцы, захватившие выпрыгнувшего с парашютом лётчика, выглядели злыми.
— Отстреливался из пистолета, сволочь! — пояснил один из них. — Бутейко чуть-чуть зацепило. Хотели его застрелить, да только приказ был таких, как он, в комендатуру сдавать.
На удивление, даже с разбитым носом и «фонарём» под глазом пленный держался нагло, презрительно поглядывая на столпившихся вокруг него людей.
На звук подошедшей полуторки Виктор не оглянулся, соображая, о чём он должен спрашивать пленного пилота.
— Что здесь происходит? — послышался властный голос, когда хлопнула дверца.
— Да вот, товарищ лейтенант госбезопасности, сбитого немецкого лётчика поймали, — ответил кто-то.
— Молодцы! Я его забираю! Щербинин, Сабонис, грузите его в кузов.
Возле грузовичка, кроме чекиста, уже стояли два бойца в форме НКВД, вооружённые ППД. Такой же автомат висел на плече лейтенанта госбезопасности. А за рулём ГАЗ-А замер третий боец, с окровавленной повязкой на голове.
— Начальник патруля старший лейтенант Ларионов. Предъявите, пожалуйста, документы, товарищ лейтенант госбезопасности.
— Ты что, охренел, старший лейтенант? Не видишь, с кем разговариваешь?
— Никак нет, пока не вижу: вы же документы не предъявили…
— Ты ответишь за свою наглость, старший лейтенант! — зло прорычал чекист, но удостоверение протянул, глядя на сопровождающих Ларионова, уже направивших на него и его людей свои автоматы.
Читал старший лейтенант медленно, бесконечно отрываясь, чтобы глянуть куда-нибудь в сторону. Один из таких взглядов перехватил Юдин, уловив и то, что глядя на него начальник патруля как бы невзначай коснулся кобуры своего пистолета. Это же сигнал ему, чтобы он приготовил оружие!
— Вы арестованы! Положить оружие на землю!
— Что? — ошалел лейтенант госбезопасности. — Ты свихнулся, старший лейтенант?
— Быстро! — рявкнул Ларионов.
Теперь на подъехавших смотрели уже три пистолета-пулемёта. А Виктор всё ещё копался, неловко пытаясь вытащить за что-то зацепившийся ТТ. Что-то сообразили и некоторые другие красноармейцы, принявшиеся сдёргивать с плеч кто карабин, кто пистолет-пулемёт.
— Ты, крыса, тут в тылу отсиживался, пока мы кровь проливали, — взялся за ремень ППД «гэбэшник», и вдруг метнулся в сторону, намереваясь откатиться за «морду» грузовика.
Автомат уже был в его руках, а ствол медленно поворачивался в сторону патруля. Коротко татакнул ППШ Ларионова, пригвождая «чекиста» к земле.
