На всех хватит! - Андрей Уланов

— Мисс?

— Там, на совете у полковника Кребса, — Мигер с трудом удержался от удивленного вздоха — привычка брать быка за рога, равно как и четкий деловой тон вместо легкомысленного щебетания были до сего дня совсем не характерны для секретарши вашингтонского чинуши, — вам не дали договорить. Закончите сейчас то, что хотели сказать там.

— Вы забыли кое-что добавить, мисс, — усмехнулся капитан, снимая шляпу и подтягивая к себе скатанное пончо. — Одно волшебное слово.

— Я не шучу, Патрик, — холода в этом голосе, отстранение подумал Мигер, хватило бы на десяток лотков с мороженым. — Это не просьба, а приказ.

Даже так?!

— Мисс, — медленно сказал ирландец, — я, как истинный сын Зеленого Эрина, готов выполнить любое указание, исходящее из столь прекрасных уст, но как капитан кавалерии все же хотел бы увидеть подтверждение вашего права отдавать мне подобный приказ.

— Разумеется, — кивнула мисс Келлер, начав расстегивать верхние пуговки блузки.

Мигер приготовился было издать восторженный вопль — но вместо ожидаемых пленительных округлостей его взгляд уперся в небольшой голубой конверт.

— Что это?

— Мои полномочия, — проигнорировав тоскливый взгляд бравого капитана, Линда аккуратно застегнула все пуговки. — Видите ли, поддакивание и восхваление всяких, как вы недавно изволили выразиться, жирных боровов вовсе не основная моя профессия… равно как и стенография.

— У вас, должно быть, чертовски хороший слух, мисс, — заметил Патрик, — раз уж вы сумели расслышать приватную беседу на противоположном конце лагеря.

— Именно, — ничуть не смутившись, кивнула Линда. — Это и есть моя работа. Я — агент бюро Алана Пинкертона.

— Однако, — только и смог произнести пораженный Мигер.

— Полагаю, — улыбнулась мисс Келлер, — если бы я назвалась переодетым полковником морской пехоты, это смутило бы вас куда меньше.

— По крайней мере, с полковником я бы точно знал, как мне следует себя вести, — буркнул ирландец, вертя в руках злосчастный конверт.

— А вы, — все с той же лучезарной улыбкой посоветовала ему агентесса, — попробуйте вести себя со мной точно так же, как и с любым другим начальством.

— Слушаюсь, сэр, — криво ухмыльнулся Мигер и, шутовски отсалютовав зажатым в руке конвертом, протянул его обратно.

— Не будете проверять? — удивленно вскинула брови Линда.

— Начальству принято верить на слово, сэр! — рявкнул Мигер, уставившись в дальний полог характерным остекленелым взглядом новобранца.

— Тише, Патрик, тише, — поморщилась мисс Келлер. — О том, что ваша луженая ирландская глотка способна издавать очень громкие звуки, я осведомлена и так.

Патрик?!

Видимо, этот немой вопрос огненными буквами вспыхнул на капитанском лбу — и именно отсверки этих букв веселыми искорками заплясали в голубых глазах агентессы.

— Да-да, ты не ослышался, я назвала тебя по имени, — сказала она и после короткой паузы добавила: — Так же и ты можешь называть меня просто Линдой… пока.

Мигер подумал, что белокурая красотка отрабатывает на нем метод кнута и пряника, даже не особо скрывая это, потом еще раз взглянул на сидящую перед ним девушку и решил, что ему на это глубоко наплевать!

— Итак, сэр, что именно вы желали бы узнать?

— Твое, — Линда, словно бы не замечая напряженного взгляда Мигера, вновь потеребила верхнюю пуговку блузки, — мнение по поводу происходящего.

— Сэр, а вам нужен хороший ответ или правдивый? — дословно процитировал капитан недавнее высказывание сержанта Флеминга.

— Откровенный.

Мигер фыркнул:

— Выразиться откровенно мне мешает тот факт, что, даже в ипостаси агента пинкертоновского бюро ты все еще продолжаешь оставаться женщиной… и чертовски красивой, не могу не уточнить, женщиной.

— Ситуация настолько плоха?

— Ситуация плоха настолько, что хуже она быть уже практически не может, — сказал ирландец. — Разве что с рассветом к Союзу Племен присоединятся Легионы Сатаны…

— Патрик! Ночью! Нашел, кого помянуть!

— А ведь это нас, ирландцев, считают суеверными.

— Не путай суеверие со знанием, — строго сказала Линда. — Особенно если речь идет о могучих силах, к которым ты, похоже, относишься с незаслуженным ими пренебрежением.

— Я ко многим вещам отношусь с пренебрежением, — отозвался капитан. — Особенно когда ставка на то, что хоть кто-то из нас доживет до следующего вечера, не составляет и один к ста.

— Но ведь сегодня мы отбили все атаки, — возразила Линда. — Почему ты так уверен, что этого не удастся сделать и завтра?

— Потому что я уже четыре года служу в Пограничье, — капитан принялся медленно расстегивать мундир. — И сумел за это время заработать новые погоны… а не свинцовую пилюлю в живот, как многие другие. У зеленошкурых неплохие мозги, правда, пользуются они ими неохотно. Сегодняшнее кровопускание, которое мы им устроили, было как раз подходящим поводом.

— Но что они могут придумать? — озабоченно спросила девушка.

— Для ответа на этот вопрос тебе нужен хороший шаман, — усмехнулся капитан, стаскивая куртку — Или дипломированный гадальщик… о, кстати, у нас же есть один такой. Этот чокнутый проф-астролог, как его… Моринау?

— Профессор Генри Моргенау, — поправила Линда. — И это вторая причина, по которой я пришла к тебе.

— Что за причина?

— Он должен уцелеть в завтрашнем бою! — прозвучавшие в голосе Линды нотки Мигер — после недолгого раздумья — классифицировал как истерические. — Что бы ни случилось!

— Это он по своим звездам высчитал? — с интересом осведомился ирландец.

— Это я тебе говорю! — с нажимом произнесла Линда. — Ты, Патрик, должен будешь сделать все, чтобы Моргенау остался жив и невредим.

— Хорошая идея, — Мигер задумчиво поскреб щетину на правой щеке и попытался вспомнить — брился он последний раз три дня назад или только позавчера утром.

— Я и сам вовсе не прочь остаться живым и невредимым. И оказать ту же услугу своим парням. Да и, — взгляд ирландца медленно скользнул по девушке, заставив ее зябко поежиться, — оставлять тебя на десерт каким-то вонючим гоблам тоже не хочется.

— Обо мне не беспокойся, — резко отозвалась она. — Я вполне способна позаботиться о себе самостоятельно.

В следующий миг агент бюро Алана Пинкертона обнаружила себя лежащей и вдобавок придавленной сверху чем-то ужасно тяжелым, состоящим, похоже, из одних стальных мышц… и, на удивление, возбуждающе пахнущим.

— И каким же, позволь узнать, способом, — голос Патрика в точности походил на мурлыканье объевшейся пумы.