Пропавшие в лесах Нетландии - Эйден Томас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У миссис Дарлинг вырвался короткий смешок.
– Я тоже очень рада познакомиться с тобой, Барри, – ответила она, приглаживая волосы.
Странно было смотреть на то, как мать общается с Питером. Венди почувствовала какую-то непонятную боль. Она целую вечность не видела, чтобы мама так улыбалась или смеялась. Пять лет тому назад, когда Венди наконец привезли домой, она все дни напролет старалась как-то развлечь ее – рисовала, делала бусы из обрезков журнальных страниц, шутила. И вела счет улыбкам матери, вызванным ее стараниями. Венди рассказала об этом своему врачу, и так уж совпало, что миссис Дарлинг начала улыбаться чаще. Но ее улыбки были натянутыми – глаза оставались печальными.
Венди почувствовала легкую ревность – Питеру слишком уж просто удалось сделать то, чего всеми силами пыталась добиться она. В то же самое время Питер был ее тайной, ее собственной частицей волшебства, но между этими двумя определенно что-то такое было.
– Хочешь поужинать с нами? – спросила миссис Дарлинг, убирая с лица выбившиеся из прически волосы. – Я не уверена, что у нас дома есть что-то вкусное, но можно заказать еду из ресторана…
– Не-е-е-ет, нет, не беспокойся, – с нервным смехом перебила ее Венди. – Барри нужно идти домой, правда, Барри?
– Э, – невразумительно ответил Питер.
Венди схватила его за руку и сжала ее.
– Ага, думаю, это так. – Питер выглядел разочарованным, но Венди было наплевать на его эмоции. Ей нужно было увести его отсюда. Она не знала, как сделать так, чтобы мать ни о чем не догадалась, а Питер никак не помогал ей.
– О, – расстроилась миссис Дарлинг. – Может, тогда хотя бы отвезти тебя домой? Небезопасно ходить по городу так поздно, учитывая, что происходит в последнее время.
Питер посмотрел на Венди, выгнув брови, – он ждал, что она подскажет ему, как ответить.
– Все хорошо, мамочка. Он живет совсем близко, верно, Барри?
Питер энергично кивнул:
– Да, ближе некуда.
Венди видела, что он изо всех сил старается не рассмеяться. Ей захотелось как следует толкнуть его, но она удержалась.
– Ну, если так… – сказала миссис Дарлинг, но Венди уже подталкивала Питера к двери.
– Провожу его до крыльца! – бросила она через плечо. Венди распахнула входную дверь. Когда Питер обернулся, чтобы помахать на прощание ее маме, она уперлась обеими руками ему в спину и вытолкала из дома.
Снаружи все было тихо, лишь с главной дороги доносился шум автомобилей.
Венди захлопнула за собой дверь и с большим облегчением вздохнула.
– Ну вот, едва не прокололись, – сказала она и прижала ладонь ко лбу, надеясь, что ее сердце перестанет так бешено колотиться. Хорошо, что это был не ее отец, но все же Питеру не повезло встретиться с мамой. Ему нельзя было привлекать к себе внимание – чем меньше людей увидят его, тем лучше.
Питер ничего не сказал. Он смотрел поверх плеча Венди на закрытую дверь. Его брови сошлись на переносице, а челюсть двигалась так, словно он жевал щеку.
Венди тут же вспомнила, как вели себя только что Питер и ее мать. До чего же Питер был любопытен, а мать, казалось, погрузилась в воспоминания. У Венди было такое чувство, будто она подслушала не предназначенный для ее ушей разговор. Она сложила на груди руки и прислонилась спиной к двери.
– Ты знал мою маму? Когда она была моложе? – тихо спросила она, глядя на Питера.
Питер кивнул.
– Да, те истории, что она тебе рассказывала – не просто истории. И, по правде говоря, она лучше владеет мечом, чем ты, – добавил он со смешком, засовывая руки в карманы. – Хотя сейчас она явно не помнит всего этого. – Он пожал плечами, словно это было совершенно несущественно, но в его голосе прозвучала обида. – Вот что происходит, когда люди становятся взрослыми, – они забывают о волшебстве, свидетелем которого были.
Венди задумалась: а что это значит – быть Питером. Общаться с людьми, пока они молоды и все еще способны верить в волшебство. Вовлекать их в самые разные приключения, показывать им места, которые не могли присниться им даже в самых невероятных снах, а потом, со временем, когда они повзрослеют, быть забытым ими. Он, должно быть, так одинок…
– Наверное, именно поэтому ты тоже забыла меня. Тебе исполнилось тринадцать, ты перестала быть ребенком, и когда я спас тебя и принес обратно в лес, ты уже не помнила о Нетландии… и обо мне…
Венди закусила губу. Это может служить объяснением тому, что она не способна вспомнить, что происходило с ней в те шесть месяцев?
– Ты считаешь, именно поэтому в Нетландии все пошло не так? – спросила она.
Питер помотал головой и нахмурился – он не понял вопроса.
– Мне исполнилось тринадцать в тот самый день, когда ты принес меня обратно, верно? А что, если все непонятные вещи начали происходить на острове, потому что я повзрослела? Если, становясь старше, теряешь волшебство, то, может, проблемы в Нетландии возникли из-за того, что там была я?
– Может, и так, – неуверенно сказал Питер. – Но это все равно не объясняет моих отношений с тенью. Ты взрослела и игнорировала правила Нетландии, и потому животные и феи начали вести себя странно, но почему начал взрослеть и терять свою волшебную силу я?
Венди вздохнула и пожала плечами:
– Не знаю. Но по крайней мере у нас появились какие-то идеи. – Она дрожала от холода. Начал подниматься ветер. – Ничего, что тебе придется вернуться в охотничий домик? – спросила она.
Сейчас, больше чем когда-либо, ее пугала перспектива оказаться в лесу, особенно ночью и в одиночестве. И ей не нравилось, что это придется сделать Питеру. Что, если он станет следующим, за кем начнет охотиться тень? Ей хотелось попросить его остаться, но нужные слова застряли у нее в горле.
Питер засмеялся:
– Э, ага. Спасибо, мамочка, но я способен сам позаботиться о себе.
Венди нахмурилась и ткнула его локтем.
– Да заткнись ты. Когда я увижу тебя завтра? Нам нужно придумать план. Где встретимся? – забросала она Питера вопросами. Было бы куда проще, окажись он нормальным подростком с мобильником.
– Не беспокойся. – Он пошевелил бровями и заговорил зловещим голосом: – Я найду тебя, когда придет время.
Венди прищурилась:
– Ты это серьезно?
Питер засмеялся и широко улыбнулся, так что стал виден крохотный скол на его зубе. И это была первая его искренняя улыбка за весь день, не натянутая и не опасливая. Венди почувствовала облегчение.
– Не то чтобы очень, – ответил Питер, довольный
