Пропавшие в лесах Нетландии - Эйден Томас

– А где папа? – спросила Венди.

Ее мать снова вздохнула.

– После расспросов в больнице полицейские задали мне вопрос и о той ночи, когда ты пропала. – Венди кольнуло, что мать не упомянула о ее братьях. – А потом вызвали твоего отца в отделение, сейчас он там. – Должно быть, выражение лица Венди стало встревоженным, потому что миссис Дарлинг быстро добавила: – Но тут не о чем беспокоиться, просто они хотят узнать как можно больше подробностей того дня.

Она взяла в руки тарелку и наконец села за стол.

– Возможно, они снова захотят поговорить с тобой, – сказала она, осторожно положив ладонь на руку Венди. – Кто знает. – Миссис Дарлинг перевела взгляд на тарелку. – Может, мы в конце концов поймем, что же тогда случилось…

Венди отодвинула от себя тарелку с едой.

– Я пошла спать, – тихо проговорила она, вставая со стула.

Венди увидела пробежавшую по лицу матери тень разочарования, но она просто улыбнулась дочери и кивнула.

– Спокойной ночи, мамочка, – сказала Венди. Она хотела бы обнять мать, но ей показалось, она забыла, как это делается и куда надо положить руки. Вместо этого она взяла тарелку с недоеденным цыпленком.

– Спокойной ночи, Венди.

Венди поднялась на второй этаж, и, как всегда, ей попалась на глаза дверь в ее прежнюю комнату. Она немного постояла перед ней с тарелкой в руке, глядя на дверную ручку. Хотя Джона и Майкла там не было, ей все-таки казалось, что если она откроет дверь, то увидит их сидящих на кровати и роющихся в ее принадлежностях для рисования, которые нужны им, чтобы нарисовать карту для поисков сокровищ или выдуманных зверей.

Венди положила ладонь на дверную ручку. И почувствовала, как по кончикам ее пальцев пробежал холодный электрический ток.

Если Питер прав и они смогут остановить его тень, то она наконец-то вернет своих братьев.

Венди ощутила резкий всплеск энергии в позвоночнике, а потом он по руке переместился в ее ладонь. Впервые за пять лет Венди повернула дверную ручку.

Но дверь была заперта.

И рука Венди безжизненно повисла вдоль тела. Разумеется, дверь заперта. Почему она не предвидела этого? Наверное, ее запер отец после того, как Венди отказалась войти в комнату. И с тех пор, возможно, ее ни разу не отпирали.

Венди потерла глаза – их пощипывало от подступивших слез. И хотя рядом никого не было, она смутилась и почувствовала себя глупо. Не глядя больше на дверь, Венди развернулась и вошла в свою спальню. Она поставила тарелку с едой на комод, потому что аппетит у нее совсем пропал. Нужно было привести себя в порядок, и она, встав под душ, долго отскребала грязь и пепел со своего тела – до тех пор, пока их запахи не сменились запахами жасмина и зеленого чая.

Потом она переоделась в безразмерную ночную рубашку и включила электрическую гирлянду, вокруг окна загорелись разноцветные огоньки. Но Венди не спешила ложиться в кровать. С тех самых пор, как она сегодня вечером вошла в лес, ее не покидало какое-то странное чувство – чувство тяжести. И дело было не только в том, что она беспокоилась из-за необходимости сохранить тайну Питера и остановить тень ради того, чтобы найти братьев, но и в чем-то еще. В чем-то темном. Она не могла избавиться от ощущения, будто за ней следят.

Венди выглянула из окна. Вдали лениво мерцали огни центра города. Впервые за все лето она взобралась на кровать, закрыла окно и крепко-накрепко заперла его. В спальне по-прежнему было жарко и душно, но она предпочла испытывать эти неудобства, лишь бы не волноваться, что кто-то может проникнуть в комнату, когда она будет спать.

Венди плотно задернула шторы и сняла с кровати одеяло, так что на ней осталась только белая хлопковая простыня.

Желудь по-прежнему лежал на тумбочке, где она оставила его утром. Венди откинулась на подушки и принялась осторожно вертеть его кончиками пальцев.

Несмотря на запертое окно и предусмотрительно задернутые шторы, так что никто не мог заглянуть к ней в комнату, Венди не чувствовала себя хоть чуточку лучше. Казалось, то, с чем она столкнулась в лесу, прилипло к ее спине и проникло под кожу, не важно, что она усердно пыталась отмыть ее.

Если она хочет выспаться сегодня ночью, ей нужно отвлечься на что-нибудь.

Зажав желудь в кулаке, Венди достала из ящика тумбочки ноутбук, красный маркер и стопку брошюр. Университет прислал ей большое письмо в конверте из манильской бумаги с информацией о жилье и учебе.

Джордан убедила Венди поселиться в общежитии для студентов, изучающих медико-санитарные дисциплины. Подруга знала, чем хочет заниматься, и уже много чего выяснила у слушателей медицинского бакалавриата.

Венди хотела бы испытывать такую же уверенность в собственных силах.

Покусывая крышечку красного маркера, она открыла на заложенной ленточкой странице ежедневник. Вверху по центру она написала когда-то Уход за больными, а на следующих нескольких страницах были всяческие списки, даты и календари. Изучив раздел сайта университета, посвященный учебному процессу, она составила список курсов на все четыре года, которые позволят ей получить диплом медсестры. Разноцветными чернилами она тщательно разметила свой график учебы с указанием баллов за каждый из курсов.

У Венди все было хорошо спланировано. Если она будет следовать этому плану, то после окончания колледжа получит диплом медсестры и окажется готова к существованию в реальном мире. У нее будет стабильная работа в востребованной области.

Но…

Венди открыла чистую страницу. И написала наверху маленькими красными буквами: Медицинский бакалавриат.

Это была безумная идея. Нужна целая вечность, чтобы стать доктором, – четыре года в колледже, четыре года медицинской школы, а затем от трех до семи лет ординатуры. Очень много времени, и очень много денег. А Венди полагалась большей частью на гранты и стипендии на время учебы в колледже. Разве она может позволить себе учиться в медицинской школе?

Профессия медсестры очень уважаемая. Она получит диплом гораздо быстрее и будет зарабатывать приличные деньги. Иногда она рассматривала идею о том, чтобы стать доктором, конкретно – педиатром, но не всерьез. Если взглянуть на вещи здраво, то слишком велик был риск и слишком большую цену ей пришлось бы заплатить, если бы у нее ничего не получилось.

Если она станет педиатром, то здоровье детей – их жизни – окажется у нее в руках. И Венди прошибал холодный пот при одной только мысли о том, что она может принять неверное решение или же навредить пациенту так, что потеряет его. Она никак не