Последняя жизнь нечисти - Елена Малиновская

— Ого, — без малейшего удивления произнес Рикки, увидев, в какие лохмотья те превратились. — Видимо, ты действительно сильно обиделась на моего отца.

— Не обиделась, — поправила я, присаживаясь ближе к жарким углям. — Просто решила наказать. Он был так уверен, что я приму его предложение. За подобную самоуверенность не грех проучить маленькой шалостью.

— Подобная напускная самоуверенность — лишь страх отказа, — с легкой улыбкой поправил меня Рикки. — Тефна, тебе ли этого не знать? Тот, кто громче всего бахвалится своими победами и достоинствами, чаще всего не имеет ни первого, ни второго. Ты не представляешь, каких трудов мне стоило убедить отца предложить тебе это. Он до последнего отказывался, боясь быть отвергнутым. Как видимо, не без причины.

— Вот как? — вежливо удивилась я. — Значит, это была твоя идея? Ну что же, учту, что на самом деле надо было красть твои штаны, сыночек.

— Матушка. — Рикки улыбался, но его глаза оставались на удивление холодными. — Честное слово, я посчитал, что подобное решение проблемы будет самым простым, легким и приятным для всех сторон. Как ни печально осознавать, но Широкая все еще перед нами. И я готов поклясться, что стоит тебе начать переправу, как на нас ополчится вся водная нечисть. Глупо рисковать понапрасну, когда можно обойтись куда меньшими жертвами.

— И все-таки нам придется, — с нажимом проговорила я. — Рикки, это не обсуждается.

— Но почему? — С искренним недоумением воскликнул он. Шерьян перевернулся на другой бок, что-то недовольно пробурчав сквозь сон, и юноша, опомнившись, продолжил уже тише: — Тефна, я тебя не понимаю. Мы не знаем, что случится с нами у круга мертвых. Быть может, нас ожидает смерть. Всех — включая и тебя. Почему бы к тому моменту не попробовать взять от жизни все? Неужели тебе самой не интересно, каково это — заснуть и проснуться в объятиях любящего человека, разгоряченной от его ласк, разнеженной и расслабленной?

— Интересно, — призналась я. — Но при данных обстоятельствах это будет выглядеть так, будто я подчинилась необходимости. В то время как я хотела бы, чтобы это произошло безо всякого принуждения.

— Да кому какая разница! — взревел Рикки. — Тефна, ты живешь один-единственный раз! Ты никому не обязана отчитываться в своих поступках. Наслаждайся каждым днем, будто он последний. Ибо так оно и может случиться. Забудь свои никому не нужные правила и убеждения. Расслабься и позволь течению нести тебя. Если в твоей судьбе уже все предопределено, то к чему отказывать себе в маленьких радостях?

— К тому, — резко оборвала его я. — Рикки, без обид, но твой отец — не тот, о ком я вздыхаю по ночам. Моя ненависть к нему, когда я вспомнила прошлое, сыграла с нами странную шутку. Я была готова вцепиться ему в глотку, но не знала, для чего именно: перегрызть ее или же поцеловать. Я мечтала о его смерти и в то же время страшилась ее больше всего на свете. Поэтому согласие на твое предложение будет означать для меня предательство, и ничто иное. Шерьяну я дам лишь ненужную надежду, которая помешает ему исполнить свой долг, когда бог-отступник войдет в наш мир. Себе же… Для себя же я навсегда закрою двери к тому, кого действительно люблю.

— То есть ты любишь Гвория? — переспросил Рикки и тут же продолжил, не ожидая ответа: — Тефна, но ты же знаешь…

— Да, знаю. — Я взмахнула когтистой лапой почти перед лицом юноши, и он испуганно отшатнулся. — Знаю все, что ты хочешь мне сказать. Мол, Гворий отныне недостижим для меня. Он — почти что эльфийский Владыка, я — презренная нечисть, убившая предыдущего правителя, а значит, на меня отныне объявлена охота со стороны всех эльфов. Мало того, однажды Гворий уже отказался от меня во имя трона и наверняка сделает это опять, когда до престола остался лишь шаг. И значит, нас разделила не просто пропасть, а нескончаемая вражда до моей смерти. Но мне плевать. Рикки, ты слышишь меня? Мне плевать! Я прекрасно понимаю, что между нами ничего не может быть. Точно так же, как между мной и твоим отцом. Сколько бы Шерьян ни клялся в своей любви ко мне — в кошмарах я всегда буду слышать свист кнута и чувствовать боль от побоев. В подобной ситуации лучше и правильнее всего найти третьего. Того, кто, возможно, будет уступать в своих качествах и твоему отцу, и Гворию. Но у кого за плечами не будет столько мрачных тайн.

Я замолчала, пытаясь отдышаться после яростной тирады. Рикки смотрел на меня так, словно впервые увидел. Внимательно и, как мне показалось, с нескрываемым уважением.

— Возможно, ты и права, — произнес он, наконец. — Возможно, тебе, в самом деле, лучше найти третьего. Но успеешь ли до дня зимнего солнцестояния?

— Не повезет в этой жизни — отыграюсь в следующей.

Рикки кивнул. Подбросил еще полешко в почти погасший костер и несколько брезгливо подцепил обслюнявленные мною штаны своего отца.

— А знатно ты их подрала, — сказал он с веселой усмешкой. — Представляю, в каком бешенстве отец утром будет.

Я покосилась на мирно спящего Шерьяна. Ох, сдается мне, кто-то очень умело притворяется. Вон как ресницы дрожат, а губы кривятся, словно храмовник так и сдерживается от того, чтобы вступить в спор.

— В любом случае с Гворием мне не быть никогда, — невпопад произнесла я, заканчивая оборванную мысль. — Он уже выбрал себе в жены Дорию. Она из знатного рода, который поддержит его в притязаниях на трон.

— Дория сейчас более напоминает сломанную куклу, — возразил Рикки, искоса кольнув меня острыми стилетами глаз.

— Не думаю. — Я широко зевнула, показав клыки. — Виррейн мертв, а значит, все кровные клятвы, данные ему, рассыпались в прах. Дория отныне свободна. Наверняка Гворий уже наслаждается ее обществом.

Как я ни старалась, в последней фразе все же мелькнуло тщательно скрытое сожаление. Рикки понятливо хмыкнул, но продолжать щекотливую тему не стал. Вместо этого он вытащил еще одно одеяло и расстелил его перед самым костром.

— Не замерзни, Тефна, — проговорил он, сам укладываясь рядом с отцом.

Я с благодарностью рыкнула, растянувшись на мягкой ткани. Заурчала, пристально глядя в слабое дрожание язычков умирающего пламени. Танцуй для меня, огненная кошка! Изгибайся и катайся на спине, выпрашивая ласку! И, быть может, я забуду про свои невзгоды. Хотя бы на эту ночь.

Утром, как и ожидалось, меня разбудил разъяренный рык Шерьяна, когда он примерил вернувшиеся к нему штаны. Я поспешно вскочила на лапы и на всякий случай сиганула на ближайшую ветку, спасаясь от его возможной мести. Вальяжно разлеглась на толстом суку, с любопытством поглядывая вниз. Уж очень забавно потрясал кулаками Шерьян, призывая на мой серый хвост всевозможные проклятья и кары.

— Рикки, ты только посмотри! — орал храмовник, безуспешно пытаясь прикрыть зияющую дыру чуть пониже поясницы. — Что она натворила?! Как мне теперь на люди показаться?

— Никак, — ответила за пасынка я, благоразумно оставаясь вне досягаемости Шерьяна. — Но мы вроде и не собирались ни с кем встречаться. Или, потерпев неудачу со мной, решил попытать счастья с прелестными селянками?

— Ах ты! — Шерьян запнулся, выискивая наиболее подходящее для меня ругательство. Я склонила голову набок, заинтересованно ожидая продолжения. Ну-ну, дорогой, и что ты хочешь мне сказать?

— Отец, — встрял Рикки, почуяв, как на полянке сгустились действительно серьезные тучи, — не стоит. Прости Тефну за ее шутку.

— Простить? — взвыл храмовник, обнаружив еще парочку дырок на коленях и обмусоленные обрывки брючин. — Пусть мне сначала штаны заштопает! Как прикажешь в таком виде договариваться о лодке через Широкую? Меня же сочтут за голодранца и даже разговаривать не станут!

— Я могу договориться, — поспешил его успокоить Рикки.

— Все равно. — Шерьян чуть не плакал от бешенства, явно не ожидая, что моя фантазия окажется настолько богатой. — Мы идем к Лутиону. Там в это время года, если кто не знает или забыл, весьма прохладно. Куда холоднее, чем в эльфийских лесах.

— Тефна, — укоризненно проговорил Рикки, задрав голову и встретившись со мной взглядом, — действительно, а об этом ты подумала, когда штаны моему отцу рвала? Он же заболеет и простудится!

— Пешком мы все равно до круга к сроку не поспеем, — отозвалась я из своего убежища. — Точнее, я-то успею. Ты тоже. А вот Шерьян вряд ли. Вообще, я полагаю, ему незачем участвовать в нашем походе.

— Что? — ошарашенно переспросил храмовник, не ожидая подобного поворота разговора и моментально растеряв боевой пыл. — Как это — незачем?

— Ты только тормозишь нас, — прямо объяснила я. — Пустошь мы с Рикки могли бы преодолеть менее чем за неделю. С тобой же тащились полмесяца. С такими темпами мы точно не успеем к кругу до дня зимнего солнцеворота.

— Но… — как-то жалко забормотал Шерьян. — Вы его все равно не найдете без моей помощи. Из вас только я точно знаю, где он находится.