Папа на сезон (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— И почему же они не поженились? – спрашиваю тихо, надеясь, что мой интерес не выглядит слишком явным.

— Потому что она предпочла браку контракт с известным американским фотографом. Она модель. Бросила Демьяна Александровича и улетела. Четыре года назад. Основная проблема в том, что по нашей легенде вы появились примерно в то же время. Раскопать истину о нем и той девушке несложно, потому возникает логичный вопрос о большой любви к вам и к ней. Но, – Касторин поднимает вверх указательный палец, – дело уже сделано, так что будем работать с тем, что есть. Для начала мы развернем ситуацию в другом ракурсе. Раздуем интерес публики к самой проблематике выбора. Кто победит: яркая сексапильная красотка или милая скромница с ребенком. Не обижайтесь на оценки, если что, – он, видимо, замечает, как я быстро хмурюсь. – Это газетное преувеличение. Сенсации не терпят середин, нужно все гиперболизировать, возводить до максимума эмоции и характеры.

— Понимаю, – выдавливаю, лишь бы что-то сказать. – А вы уверены, что Демьян готов продолжать это все? Я имею в виду, что он...

— Выберет вас? Безусловно. Прежде чем ехать сюда, я переговорил с ним. Он однозначно заявил, что мы продолжаем нашу кампанию и что я могу не волноваться: никаких отношений с этой девушкой у него нет и не будет.

Сердце начинает биться быстрее, а на губах расползается дурацкая улыбка, которую я давлю. Он не выбрал ее, что бы там между ними ни случилось, он не захотел быть с ней. Конечно, для меня это ничего не значит, со мной он тоже не будет, но... Но все равно почему-то радостно.

"Урвала еще немного счастья себе, да, Настя?" – шепчет внутренний голос, я отмахиваюсь от него.

— Тогда о чем вы хотели поговорить? – задаю Касторину вопрос.

— Нам нужно немного сместить фокус внимания с этой ситуации. Нужно яркое видео, на которое клюнут.

Он замолкает, поправляя на переносице очки.

— И? – смотрю выжидающе.

— Нужен секс. Ваш с Демьяном.

Я так ошарашена, что даже не сразу осознаю, что Касторин сказал это при ребенке, хотя и понизив голос. Слава богу, Андрюша в это время был занят постройкой парусника из салфетки и палочки для размешивания и не обращал на нас внимания.

— Вы шутите? – выталкиваю из себя слова, с трудом находя силы.

— Речь, конечно, не о настоящем акте, – тут же уточняет Евгений Борисович, – никто вас не заставляет. Просто имитация, снимем через окно, так что будет только намек на происходящее: движения, объятья, силуэты, – понимаете? Видео будет в сети всего несколько часов, потом мы его заблокируем по жалобе.

Я хлопаю глазами, сидя с открытым ртом. Касторин, воспользовавшись тем, что лишил меня дара речи, быстро продолжает:

— Безусловно, я понимаю, что о таком мы не договаривались, пропишем отдельным приложением, за эту сцену будет выплачена дополнительная сумма. Так сказал Демьян Александрович.

— А он сам согласен?

— Не буду врать, мое предложение вызывало у него примерно такую же реакцию, что и у вас, но в итоге он согласился, если мне удастся уговорить вас. Сам он не решился на подобное.

Евгений Борисович улыбается, поглядывая на меня, я откидываюсь на спинку стула. Сразу же вспоминаются слова Аньки о том, что меня заставят делать что-нибудь эдакое. Секс с Демьяном... От одного сочетания этих слов внутри появляется приятное томление. Не секс, одергиваю себя, имитация секса. Это наверняка будет так нелепо и глупо выглядеть для нас с ним... Я могу отказаться, в конце концов, на такое мы не договаривались.

— И сколько вы мне заплатите? – задаю вопрос.

Скорее, из любопытства, потому что деньги сейчас для меня не играют решающую роль. Однако сумма впечатляет. Видимо, Демьян решил бросить все силы на восстановление своей репутации. Он ведь отказался от этой Дарины, отказался... Могу и я пойти ему навстречу.

— Хорошо, – говорю в итоге, – но учтите, это единственный раз, больше подобного не предлагайте. И чтобы это не выглядело, как сцена из порнофильма.

— Отлично, – Касторин сразу приободряется, – тогда не будем тянуть и устроим все сегодня вечером. Слушайте подробности. Ничего такого, – уверяет он, так как я кошусь на сына. – Я об организации.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Остаток дня проходит для меня, как в тумане. Я по инерции готовлю, играю с сыном, но мыслями в предстоящем вечере. В целом все просто. Опять же в определенный час нам с Демьяном нужно появиться в его комнате напротив окна при зажженном свете и имитировать, как говорит Касторин, процесс интимной близости. Чтобы он выглядел более-менее достоверно, велено делать это, усадив меня на подоконник.

На самом деле, если бы я слушала это со стороны или смотрела фильм, было бы даже смешно, но сейчас... мне совсем не до смеха. Не представляю, как мы справимся, хотя понимаю, что в камере моего лица и неуклюжего нервного состояния видно не будет. Это немного успокаивает, хотелось бы уложиться в один, так сказать, дубль.

Демьян появляется только в девятом часу, уставший. Я не лезу с расспросами и обсуждениями, уверена, Касторин все и так рассказал. Кормлю мужчину, поблагодарив, он говорит:

— Я немного посплю, ладно? Тяжелые дни последнее время. Разбуди к нужному часу.

Быстро кивнув, иду в кухню. Он спокоен в отличие от меня. Чем ближе время икс, тем больше нарастает волнение. С трудом уложив сына, смотрю в потолок, потом принимаю душ. Переодевшись в пижаму, иду к комнате Демьяна и застываю у двери. Надо бы постучать, но вместо этого тихо заглядываю внутрь.

Демьян спит при свете настольной лампы, лежит на животе, подложив под голову руки. Закусив губу, проскальзываю ближе, любуюсь его идеальным профилем. Какой же он красивый, просто невозможно. Словно вылеплен умелой рукой, никаких изъянов.

Аккуратно касаюсь плеча, он просыпается почти сразу. Сонно щурясь, садится на кровати.

— Пора уже? – задает вопрос.

— Еще полчаса.

— Отлично, успею принять душ.

Кивнув, ухожу из комнаты, Демьян через пару минут идет мимо меня, еще через пятнадцать садится в кресло напротив, тряхнув мокрыми волосами.

— Извини, что приходится тебя так напрягать, – говорит мне, я начинаю тереть ладони, пряча взгляд.

— Ничего страшного.

Да уж, ответ что надо.

— Насть, – Демьян зовет меня как будто нежно, но я все равно смотрю настороженно. – У меня с Дариной ничего не было, и то, что Артем вчера орал в прихожей...

— Не стоит, – спешно перебиваю, пытаясь унять зашедшее в груди сердце. – Все нормально, Демьян, правда.

Мы замолкаем, я надеюсь, что выгляжу спокойной, хотя внутри до этого далеко. Он не был с ней... Правда не был или врет, чтобы меня успокоить? Ему могло вообще не быть дела до моего мнения, но он решил сказать... Значит, наверное, так и есть? Боже, я не знаю уже, что и думать.

Кинув взгляд на часы, Демьян говорит:

— Мы должны войти в комнату уже типа охваченные страстью. Так что начать лучше до. Давай будем целоваться и двигаться по направлению к подоконнику.

Снова киваю. Все это звучит так неестественно, что кажется почти невыполнимым. Ну то есть невыполнимым хорошо.

— Да, давай так, – снова киваю.

Мы синхронно поднимаемся, замерев, разглядываем друг друга, и я думаю: это все очень плохая идея. Зря я согласилась.

Молча идем к дверям комнаты, там снова замираем, словно пара школьников, чувствующих себя неловко, впервые оставшись наедине.

Демьян, положив руку мне на талию, легко тянет на себя, я делаю неуверенный шаг навстречу. Вторая рука ложится мне на шею, я выдыхаю, чувствуя нарастающее волнение, перевожу взгляд на губы мужчины и приоткрываю рот. Он пару секунд просто смотрит на мое лицо, а потом, притянув, начинает целовать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как только его губы накрывают мои, я теряю связь с реальностью, не могу ничего с собой поделать. Пусть это только игра, но я ведь могу наслаждаться происходящим, разве нет? И я, махнув рукой на все, так и поступаю. Отпускаю тормоза, обвивая шею Демьяна, зарываясь пальцами в волосы. Поцелуй становится глубже, дыхание сбивается, а последние мысли уносятся в далекие дали. Не остается ничего, кроме этого поцелуя.