Ликует форвард на бегу СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич

— Да на костыль твой, — рассеянно ответил Бесков, думая о чем-то своем. — Говорят, сразу в нескольких странах им заинтересовались, хотят наладить производство. Вроде бы, кто-то из наших эскулапов на какой-то международной конференции похвастался твоим изобретением, вот и завертелась карусель.

— Ух ты! — восхитился Мельник. — Это что же, мне теперь гонорар полагается? Ну, за «рацуху».

— По шее тебе полагается, — устало вздохнул Константин Иванович. — В придачу за твою «Мафию» и за идею с картинками в альбомах.

— А что не так с ними? — искренне поразился Данила. — Обычная игра. А альбомы вообще в жилу детишкам должны зайти.

— Угу, конечно, — саркастически усмехнулся Бесков. — Только вот, брат, какая закавыка: игра твоя откровенно буржуазная и пропагандирует совершенно нездоровые настроения и принципы. Можно сказать, прославляет криминальные идеи. Бандиты, убийцы, провокации…ты чем думал, когда эту гадость ребятам подсовывал?

— Бред какой-то, — потер лоб Мельник. — Вы так все повернули, что я даже не знаю, что сказать.

— А не надо мне ничего говорить! — рассердился наставник. — Если хочешь знать, это не мое мнение. Это я тебе почти дословно процитировал то, что мне в очень высоких кабинетах сказали. Товарища Семенова, небось, помнишь?

— Вон оно что, — медленно протянул Данила. — Теперь понятно, откуда ветер дует!

— Молчи, — снова попросил Константин Иванович. — А то, боюсь, не сдержусь и в лоб тебе дам. По свойски.

— Но-но, — отодвинулся от него подальше Мельник. — Рукоприкладство, между прочим, это тоже не наш метод.

— Неужели? — удивился Бесков. — Поговорку про Сидорову козу забыл? А «Коли быть собаке битой — и палка найдется»? Удивляешь ты меня, Малой.

— Пусть так, — сдался Данила. — Хрен с ней, с «Мафией». Но альбом с картинками чем помешал?

— А бумагу для твоей задумки где взять? — тренер посмотрел с участием. — Подумал об этом? В стране, знаешь ли, хорошая бумага в большом дефиците. Вот, к примеру, когда требуется, приходится в Финляндии заказывать — за валюту, между прочим!

— Погодите, но ведь неувязочка здесь у вас, Константин Иванович, — насупился недовольно Мельник. — Неувязочка! Я тут недавно в киоске «Союзпечать» газеты покупал и обратил внимание на то, сколько там самых разных карточек известных актеров и актрис продают. К слову, Валерия Николаевна там тоже присутствовала! — парень обвиняюще ткнул пальцем в сторону тренера. — И на карточки эти бумага находится в должном объеме. Отменного качества. С лихвой! А ведь любителей футбола у нас, без обид, всяко больше, чем театральных поклонников. Или вот еще: во всех электричках и поездах глухонемые картинки такие продают…Ну, с бабами голыми. И тоже никаких проблем с бумагой — только деньги покажи, так они тебе мигом хоть плакат во всю стену притащат!

Бесков крякнул. Остановился и глубоко задумался, кидая на Мельника время от времени гневные взгляды. Данила замолчал и терпеливо ждал рядом, демонстративно отвернувшись к окну. Даже принялся насвистывать какой-то мотивчик.

— Завязывай, Малой! — не выдержал, в конце концов, Константин Иванович. — Сколько раз тебе уже говорено-переговорено: медведь тебе не просто на ухо наступил, он там со всей своей родней у тебя вдоволь оттоптался. Фальшивишь — тихий ужас!

— Да без проблем, — легко согласился Данила. Он уже давно смирился с тем, что в отличии от канонических попаданцев, ему точно не грозит слава певца. В лучшем случае, поэта. Да и то, при всем своем увлечении стихами, следовало быть предельно осторожным — а ну, как начнешь читать что-то, что уже давно здесь известно? Или, что еще хуже, наоборот, продекламируешь то, что еще не написано. Зато сошлешься при этом на автора, который еще о своих будущих виршах ни сном, ни духом. И так уже Татьяна думает, что ее кавалер грешит рифмоплетством.

— Задачку ты мне задал непростую, — признал Бесков. — Не смотрел я на проблему с такой стороны. Поэтому, буду думать.

— Можно ведь еще артель наладить, — возбужденно сказал Данила, радостный от того, что его идея не так уж и провальна. — А что, выделить им помещение в том же Новогорске, пусть себе клепают сувенирную продукцию — вымпелы, шарфы клубные, значки…

— Что-ооо?!! — побагровел Константин Иванович. — Артель⁈ Да я тебя за такие предложения!! Мы за страну всю жизнь играли, о деньгах в последнюю очередь думали! Пошел прочь, мерзавец!

Ох, ходу отседова, решил Мельник, пятясь осторожно по-рачьи, задом, подальше от разъяренного наставника. А то, не ровен час, грохнет его Бес прямо в этих светлых коридорах. Возьмет за шкирку и ка-ак даст башкой о стену! А у нас еще «Милан» в Суперкубке не прибит, «золото» чемпионата под большим вопросом. Да и в сборной требуется утвердиться. Так, чтобы стать железным игроком основы на грядущем через год чемпионате мира. Эх, жаль, в памяти о нем только отрывочные сведения. Нет, то, что бразильцы стали тогда чемпионами — это Данила помнил точно. Но вот уже такой вопрос, с кем именно они играли в финале — вызывал серьезные затруднения. Не говоря уже о бронзовом призере. И про сборную СССР смутно. Вроде бы там скандал какой-то произошел: не то мяч через внешнюю сетку в ворота попал, не то судья начудил? Нет, не помнил Мельник всех деталей. А с другой стороны, на хрена они ему теперь? Нынче он сам эти детали создает!

— Я вас у машины подожду.

Глава 19

1969 год. Москва. Август.

На выезд в Минск Данила не попал. Бесков посоветовался с доктором команды и решил таки поберечь своего центрфорварда. Константин Иванович вообще в последнее время здорово изменился: стал, гм…человечнее что ли, мягче? По крайней мере, внешне. Нет, диктаторские замашки Барина никуда не делись и облаять он мог любого, скорее, он вынужденно временно усмирил свой тяжелый характер из-за сложной ситуации, в которую попала команда. Потеря Яшина, Численко, Ривелино — врагу не пожелаешь таких кадровых проблем одновременно.

В итоге, без основного ударного нападающего, москвичи совершенно неожиданно уступили своим белорусским одноклубникам. В самом конце матча, когда, казалось, дело плавно шло к ничьей, полузащитник хозяев Евгений Толейко после подачи с фланга вдруг взял, да и пробил головой неотразимо в дальний угол ворот Баужи метров с пяти и Йонас ничем не смог помочь своей команде. 0–1

— Мы в поезде из купе боялись даже нос высунуть, — возбужденно рассказывал Мельнику Володька Эштреков. — Иваныч по коридору идет-идет, потом остановится, да по закрытой двери вдруг ка-ак даст со всего размаху кулаком: «Что попрятались, как мыши, хвосты поджали?» Постоит, послушает минуту-другую и дальше идет. И так всю дорогу! Взад — вперед!

— Во, дела! — тихонько присвистнул Данила и зябко поежился. — Не хотел бы я Бесу под горячую руку снова попасть.

— А когда это тебе прилететь успело? — изумился Юрка Семин. Он тоже сидел в комнате Мельника на пустующей кровати Ривелино, поджав под себя одну ногу. — Ты ведь, Малой, здесь припухал, в Минск с нами не ездил.

— Да в центральный совет «Динамо» недавно вызывали, — нехотя сказал Данила.

— Что, к самому Куприянову⁈ — обалдело вытаращился на него Юрка. — Врешь!

— Какое там, — безнадежно махнул рукой Мельник. — Я сдуру в высоту прыгнул больше, чем нужно, вот тренеры тамошние возбудились не на шутку и потребовали, чтобы я к ним немедленно заниматься перешел. Ну а Бесков, разумеется, уперся и послал всех — далеко и надолго. Так, как он умеет, не вам рассказывать. Пришлось в совете разбираться.

— Погоди, — удивился Эштреков. — Как тебя к ним вообще занесло-то? Ну, к прыгунам этим. Ой, темнишь ты что-то, паря, ой, темнишь!

— Во-во, колись, Малой! — поддержал его Семин. — Где мы, а где они. Нет, я, конечно Брумеля и других прыгунов видел здесь, в Новогорске, но только издали. У них, как говорится, своя свадьба, у нас — своя.

Мельник слегка покраснел. И с видимой неохотой признался: