Легенда Лукоморья. - Юлия Набокова

Убоявшись расправы, блудная Зорька мчалась обратно к стаду и, казалось, даже не видела меня на своем пути. Дрогнув, я замахала метлой, призывая корову остановиться. Не знаю, что на нее подействовало больше, демонстрация метлы в действии или моя угроза повыдергивать ей не только ноги, но и рога, но корова резко затормозила, ее пышный зад занесло в сторону, и, словно грузный самосвал, она принялась неловко разворачиваться назад. Пользуясь моментом, Варфоломей кубарем скатился на землю и, клубком одолев несколько шагов, разделявшие нас, спрятался за мою юбку.

Тем временем пастух призвал распоясавшуюся буренку к порядку, та остановилась и задрожала всем телом, словно заглохший «Запорожец», который нервно пытается завести потерявший терпение хозяин.

— Что это с ней? — мяукнул снизу Варфоломей.

— Бензин кончился,— выпалила я.

— А мне кажется, она...— несмело начал кот.

Но тут из-за буренки выступил пастух с хлыстом, и нам стало не до разговоров. Опухший со сна, злой, что его потревожили, раскрасневшийся от бега, мужик тяжело дышал и, набычившись, смотрел на меня исподлобья,

— День добрый,— миролюбиво поздоровалась я.

У мужика дернулся кадык, как будто он проглотил ком травы.

— Вот и свиделись,— процедил он.— давненько мечтал познакомиться, так сказать, лично.

Он чуть наклонил голову, как бык на корриде, и попер на меня с явным желанием вздеть на рога.

Варфоломей тревожно мяукнул. Я попятилась.

— Вы меня с кем-то путаете!

— Да неужто? — не поверил пастух, продолжая напирать и гневно посверкивать глазками.— Скажешь, не ты вчерась невесту увела?!

— Да зачем мне чужая невеста?! — поразилась я.

— Не скажи! — Мужик погрозил пальцем и перечислил, будто бы нахваливая товар: — Она у меня справная: ладная, кругленькая. Одно загляденье!

— Верю-верю! — быстро согласилась я.— Но даже не уговаривайте. Меня невесты не интересуют. Я, знаете ли, больше по женихам!

— Ага! — вскричал он и обвиняющее ткнул в меня пальцем.— Вот ты и созналась, лиходейка! А ну отвечай, куды жениха дела?

— Стыдно с вашей стороны девице такие вопросы задавать,— укорила его я. Какое ему дело до моего Ива?

— А ну сказывай, где жених! — завопил пастух, бешено вращая глазами.

— В город едет,— от неожиданности сдала Ива я. Кстати, должен бы уже и доехать!

— Женишок мой! — сокрушенно взвыл мужик и мелко затряс бородой.— Я всегда говорил, что ему самое лучшее место при царском дворе. Такого красавца во всем Лукоморье не сыщешь.

«Да он бредит!» — поняла я, глядя в мутные глаза пастуха. Похоже, перед тем как провалиться в сон, он изрядно накачался самогоном, а теперь несет всякую ересь, обвиняя меня в хищении чужих невест и женихов. Как бы незаметно слинять? Я покрепче перехватила метлу и, настороженно поглядывая на хлыст в руке пастуха, попятилась назад.

— Куды?! — Хлыст угрожающе рассек воздух.— А ну сказывай, кому жениха запродала! Да вертай взад мою незабудку с ромашкой!

— Вы мне незабудок с ромашками не дарили,— возразила я, соображая, как бы заговорить невменяемому мужику зубы да добежать до ближайшего леска. Вот влипла-то! С хлыстом пастух и пьяный играючи управляется, а у меня никаких навыков владения боем метлой. Так что исход нашего поединка заранее предрешен.

— Ясен пень, не дарил! — Лицо пастуха перекосила злобная гримаса.— Ты их у меня украла, пока я спал!

Он осекся и воровато огляделся по сторонам, не слышит ли кто. Но в поле были мы одни, поэтому недобросовестный пастух приободрился и продолжил наступать на меня:

— А ну говори, куда сметанку умыкнула?!

Я поспешно перевела стрелки на кота.

— Сметанку — это с него спрашивайте!

— Как же с него спросишь? — Пастух удивленно округлил глаза.— Разве ж бессловесная скотина ответит?

«Ответит,— злорадно подумала я,— еще так ответит, что у тебя уши завянут. Тут-то мы и воспользуемся твоим замешательством и сиганем в сторону леса». Но, вопреки моим чаяниям, «бессловесная скотина» изображала немоту и лишь жалостливо таращила глазищи, видимо, в надежде загипнотизировать и усыпить рьяного пастуха.

Пастух не усыплялся. Поднял глаза на меня и требовательно спросил:

— Иде моя сметанка?

— Он ее съел,— мстительно сказала я.

Мужик схватился за сердце и чуть не выронил хлыст.

— Как? Всю?!

— Да чего там было той сметанки-то,— копируя кошачьи интонации, ответила я.— даже досыта не наесться.

— И куда ж только поместилось? — ахнул пастух и со злобой уставился на кота.— Ах ты, пройдоха, ах элодей!

— Котика моего не обижайте! — Я закрыла кота подолом.

И тут пастух поднял на меня глаза, и я дрогнула. Горячка окончательно завладела мужиком. Убьет, и рука не дрогнет.

— Убью-у-у! — в подтверждение моих слов взвыл он.— За сметанку, за ромашку, за незабудку...

— Недорого же вы цените человеческую жизнь! — попыталась охолонить его я.

— Да за твою, воровская шкура, жизнь,— с ненавистью выдавил пастух,— я бы и одну свою корову не отдал, а тут речь о десятке идет! Али скажешь, Пеструха с Рыжухой — не твоих рук дело? — Он, набычившись, двинулся на меня.— А Муся и Галка? А Беляна? да за одного Жениха тебе ноги оторвать мало. Мой лучший племенной бык, кормилец мой, поилец!

Так вот в похищении какого жениха меня обвиняют! Я прыснула со смеху, не в силах сдержаться.

— Што-о-о? — Пастух налился краской.— И тебе еще хватает наглости смеяться мне в лицо? Мне, Соловью?!

Он с шумом втянул в себя воздух и вдруг свистнул. Да так, что на небо налетела грозовая туча, деревья встревожено зароптали, трава ковром прильнула к земле, коровы испуганно сбились в стадо, а буренка-спринтер, стоящая за спиной пастуха, затряслась пуще прежнего. В лицо ударил холодный порыв ветра, пахнуло скошенной травой, словно по ней прошлись косой, и свежими коровьими лепешками. Даже Варфоломей шерстяным ковриком вжался в землю. Лишь на меня художественный свист не произвел особого впечатления. Подумаешь, я Витаса слушала на концерте на стадионе, сидя рядом с колонкой. И ничего, даже не оглохла. А свист пастуха не идет ни в какое сравнение с усиленным мощной стереосистемой воем модного певуна. Так, жалкий плагиат!

На пастуха было больно смотреть. Наверное, так выглядит суперстар мирового масштаба, снизошедший с Олимпа, чтобы осчастливить своим пением посетителей дома культуры деревни Гадюкино, и вместо рукоплесканий и криков «браво» после выступления услышавший гробовое молчание, а после раскатистый окрик: «А наш Петрович под гармонь спевает лучше!»

— Как? — просипел он.— И ты стоишь как ни в чем не бывало?

— Мне похлопать? — вежливо поинтересовалась я.

— Ты ничего не чувствуешь? — поразился пастух, глядя на меня округлившимися глазами.

— Вообще есть кое-что,— призналась я, с беспокойством поглядывая на кота. Судя потому, как он тряс головой и переводил осоловевший взор с меня на пастуха, Варфоломей временно оглох и не слышал ничего из того, что мы говорили.

— Что? — с надеждой воззрился на меня мужик.— Говори!

Ну он сам напросился!

— Фальшивите изрядно,— оценила его старания я.— Тройка вам по свисту.

Мужик начал наливаться краской:

— Меня, Соловья-разбойника, учить?!

Тут уж настала пора мне удивляться:

— Вы — Соловей?

— Соловей! — гордо тряхнул бородой пастух.

— Разбойник? — еще более недоверчиво уточнила я.

— Разбойник! — Он еще с большей гордостью задрал нос. Но тут же спохватился и добавил: — Это в прошлом. Ныне я добропорядочный пастух.

— Какой же вы добропорядочный, если у вас коровы пропадают? — упрекнула я.

Соловей встрепенулся и впился в меня глазами.

— Отдай по-хорошему! А иначе придется по-плохому.

— По-плохому я уже слышала,— хмыкнула я, заставив его покраснеть от злости.— А по-хорошему я бы и рада, да не могу.

— Отдай по-хорошему, — заладил он.— А я никому не скажу, что тебя за руку поймал. Скажу, коровы сами вернулись, и тебя не выдам.

— Да вы что! — оскорбилась я.— Я с коровами дела не имею! Хоть они Женихи, хоть Невесты, хоть Сметанки. Я добропорядочная... крестьянка! — Я с достоинством оперлась на метлу.

— Добропорядочная, значит? — нехорошо ухмыльнулся Соловей. — А что же ты делаешь в чистом поле с метлой в руках?

Наблюдательный ты мой, заметил! А действительно, я в задумчивости повертела метлу в руках, что я тут делаю?

— Я к бабушке иду,— вывернулась я.— Метлу ей в подарок несу.

— А я тебе так скажу,— сощурился он.— Ты — неуловимый коровий вор. Ай да хитро придумано! — Он хлопнул себя рукой по колену.— Мы-то все на мужика валили, а девицу в злодействах и не подозревали.

Вот попала так попала! Ступа выбрала самое подходящее место и время, чтобы скинуть нас в эпицентр коровьего стада.