Безжалостный. Свидание со зверем (СИ) - Владимирова Анна

Меня ковырнуло неприятное чувство — теперь ведь и Рейн станет таким. Он станет, как Виммер — безжалостным, одержимым, вечно отсутствующим…

— Видел, — усмехнулся Виммер и снова посмотрел на Рэнди так, что захотелось его закрыть от него.

— Зря ты предложил Рейну свою должность, — с горечью выдохнула я.

— Ты не можешь за него решать, забыла? — неожиданно холодно отозвался он.

— Зная тебя, ты тоже не дал ему решать, а просто загнал в угол! — вспылила я.

— Видимо, у нас это семейное! — не остался он в долгу.

— Что? — показалось, я ослышалась.

Он опустил плечи и прикрыл глаза на вдох, прежде чем продолжил:

— Я — твой отец, Энди.

Мне показалось, что мир вокруг лопнул мыльным пузырем, и я оглохла. И все, что могла — хлопать глазами на него и стараться не забывать дышать.

— Мэйбл не сказала мне о тебе. Отказалась от предложения стать моей и попросила ее не искать…

— Зачем тебе это? — прошептала я, потому что голос отказал. — Зачем ты мне сейчас врешь?

— Я не вру, — слишком спокойно произнес он и выпрямился, будто у него с плеч съехала самая последняя гора в жизни. — Это я с ней встречался и собирался жениться…

— Я видела своего отца! Это не ты!

— Тебе показать результаты анализа ДНК? Или при тебе сделаем новый? — сузил он недобро глаза и вдруг прорычал со злостью: — Я бы убил твою мать сейчас за тебя!.. — Взгляд его при этом вспыхнул таким незнакомым гневом, что стало страшно находиться рядом. И сомнений не стало. — Ты увидела меня с такой стороны, которую я бы никогда не хотел тебе показывать! И я не знал, как это исправить… кроме как просто быть рядом. Но Рейн сказал мне, что я должен признаться…

— Он знал?! — воскликнула я возмущенно.

— Он понял вчера.

А я отвела взгляд и уставилась перед собой, пытаясь понять, как мне вообще дальше быть и что говорить. Рейн понял?! А я? Как я не поняла?

— Тебе надо было сказать… — наконец, вырвалось у меня.

— Я уже потерял тебя раз. Не готов был терять снова…

— Не могу поверить, что ты такой трус, — обернулась я.

— Могу себе позволить иногда, — ничуть не смутился он. — Я бы и не сказал, если бы не Рейн.

— Да почему?!

— А зачем? Я все упустил и так. Теперь хотя бы иметь возможность быть рядом…

— Да, ты лишил меня выбора! Ты просто приходил!..

— Я не знал, каким мне быть! — снова повысил он голос. — У меня нет никого! Я должен был быть тебе отцом, а стал палачом, Энди!

— Черт, какой же бред! — схватилась я за голову свободной рукой. — Ну спасибо, мамочка! — Выходило, моей собственной матери по какой-то причине не хватило духа признаться мне, кто мой отец! — Почему ты так? — вопросила я в пустоту перед собой. — У меня все это время мог быть отец! Черт!..

— Она решила, что мы не подходим, — отозвался Петр. — Что мое общество не для нее. Даже не захотела попытаться… Ей оказалось проще сбежать.

Ну что тут скажешь? Я вобрала худшее от обоих родителей.

— И ты позволил мне сбежать от Рейна… — покачала я головой. — Видимо, тест ДНК не понадобится.

— Я не знал, что мне делать и на что я вообще имею право, Энди. Я только узнал… а ты уже стояла напротив и просила тебе помочь.

Я помнила его взгляд в тот момент, когда напоролась на него в коридоре медицинского сектора в Порт Роксмаунт год назад — мне он и правда показался растерянным. Я была уверена, что он не поможет и даже внимания не обратит, но Виммер тогда долго смотрел мне в глаза и выглядел таким несчастным, что, показалось, у него кто-то умер. Но я списала это тогда на спасенных детей. Теперь же все становилось на свои места.

— Черт, Петр! — рычала я, тяжело дыша. И снова хотелось сбежать в темную пещерку, пересидеть, спрятаться и ничего не решать! Ну и наследие! — Тебе надо было сказать раньше!

— И что бы поменялось? — спокойно вопросил он.

— Я бы знала, что не одна! — вскричала.

— Ты и не была одна.

Но тут Рэнди не выдержал моих децибелов и жалобно всхлипнул, пытаясь обернуться снова в зверя… только будто застрял на половине!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Петр! — вскочила я в панике. — Что с ним?!

— Не знаю, — поднялся он следом. — Вызову неотложку!

Я металась по дорожке взад и вперед, пытаясь помочь Рэнди и успокоить, только котенок выворачивался и выгибался, истошно крича. Как и откуда взялся вдруг рядом Рейн, я даже не поняла. Петр уже называл адрес в мобильный, тревожно поглядывая на нас.

— Что случилось? — потребовал сурово Рейн.

— Я не знаю! — тяжело дышала я. — Он проснулся, и вот…

Со мной тоже творилось что-то непонятное — от эмоций совсем вдруг отказали мозги, по щекам побежали слезы, а в груди едва выносимо запекло, сбивая дыхание.

— А с тобой что? — нахмурился Рейн, забрав у меня сына.

— Да какая разница?! — забылась я, и неожиданно оказалась схваченной за горло и притянутой вплотную к его злым глазам:

— Повторяю вопрос — что с тобой? — холодно процедил он.

— В груди печет, — проскулила я.

— Рейн, отпусти ее, — вступился Петр.

— А ты не влезай под горячую лапу! — огрызнулся Рейн.

— Рэнди нужна помощь! — пытался вразумить его Петр.

— Ему нужно, чтобы вы заткнулись тут все вокруг! — рявкнул Рейн и выпустил меня, опускаясь с сыном на траву. Тот выглядел жутко — личико покрылось шерстью, из-под крошечной губы торчали клыки, ручки-ножки скрючены в судорогах… Какая-то животная часть внутри вздыбила шерсть, готовая спасать своего котенка, но Рейн и этот бунт подавил одним злым взглядом в мою сторону. Захотелось заскулить и отползти побитой собакой, но он вдруг притянул меня к себе: — У тебя футболка взмокла…

— Что? — прохрипела я.

— Молоком пахнешь. — И он усадил меня рядом, вручил Рэнди и задрал мне футболку до подбородка. — Корми.

Петр ошалело вытаращился на мой топлес, но тут же деликатно отвернулся, а Рейн не останавливался на достигнутом — оголил мне грудь и приложил сына.

— Рейн, я пробовала, — лепетала я растерянно, — у меня не было молока…

— Ну, теперь, очевидно, есть. — Он уселся лицом ко мне так, что Рэнди оказался между нами. — Все хорошо. Давай…

— Что давать?

— Корми сына, я сказал. — Он поддерживал головку ребенка у груди, пока тот не втянул клыки, определившись с ипостасью, и не впился в сосок. — Держи… — Рейн осторожно устроил ребенка у меня на локте, продолжая поддерживать, а я разрыдалась в голос. — Энди, ну ты что?..

— Ничего-о-о… — скулила я. Внутри меня все будто блендером смешали — чувство вины перед Рейном и сыном, гнев на мать, неопределенность по поводу найденного отца, а на фоне всего этого еще отчетливо ворочался мой зверь, которому не нравился запах чужой самки, принесенный Рейном. И, конечно же, я задала самый важный вопрос в этот момент: — Ты ее обнимал, что ли?!

— Кого? — опешил Рейн.

— Жену свою! — рыкнула я. — От тебя пахнет!

— Помог вывести в руки офицерам, чтобы она ничего не выкинула, да, — нахмурился он.

— В следующий раз пусть другие ее выводят в руки, понял?! — ревела я полную чушь.

Но Рейн и ухом не повел:

— Понял, — кивнул настороженно.

— Как он? — не вытерпел Виммер, выглядывая из-за плеча Рейна. — Я вызвал вертолет…

—  Я тебя покусаю, если тут еще вертолет сядет! — вызверился Рейн. — Хватит нервировать ребенка! Он ест!

— Рейн, а вдруг анализы… — не отступал Петр.

— С ним все нормально, — перебил его Рейн. — Дай ему поесть, и я сам свожу их к НОРМАЛЬНОМУ специалисту, чтобы ты уже не вызывал вертолетов!

— Сегодня, — бесстрашно поставил условие Петр.

А у меня вырвался истеричный смешок. Смотреть на этих двоих вдруг оказалось забавно. Бывший серый кардинал и настоящий — дед и отец моего сына!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Какой кошмар! — закатила я глаза к небу как раз в тот момент, когда на нем нарисовался злосчастный вертолет.

К счастью, Петр быстро его развернул под злым взглядом Рейна, и мы остались в тишине. В довольно уютной тишине, надо сказать. Рэнди уснул на груди с потеками молока по щекам, а меня затопило счастьем. Я выпала Рейну в руки, уткнувшись в его неправильно пахнувшую футболку, но зверь перестал на это ворчать — нас обеих сразила уверенность и спокойствие избранного мужчины в то время, когда все вокруг паниковали. Пожалуй, в его руки можно сдаться и перестать все решать самой. По крайней мере, я постараюсь.