Восток. Запад. Цивилизация - Лесина Екатерина

Тем более непонятно куда.

– Нам туда. – Тори решительно направилась к кустам.

– Постой!

Эдди? Он ведь где-то тоже тут. Рядом.

Но…

Тори идет.

И ждать она не станет. И вообще, к Эдди относится с насмешкой. И лучше так, чем… Она ведь ведьма. И красивая. В книгах ведьмы всегда роковые красавицы, которые заставляют забыть об истинной любви.

На время, конечно, потому что любое заклятье рано или поздно распадается, но…

Нет, Эдди звать она не станет.

И лучше бы им с Тори пореже встречаться. Потому что… Просто потому что.

Вот.

Эва подхватила юбки и бросилась за сестрой.

– Ты же не собираешься ломиться через кусты? – перехватила она Тори у самой ограды.

И та вздрогнула. Повернулась.

– Это ты, – выдохнула.

А глаза у нее черные. И светятся. Едва-едва, но все равно жутковато.

– Я, конечно. – Эва заставила себя выдержать этот взгляд. – Идем. Тут рядом должен быть выход на дорожку. И я с тобой, хорошо?

– Не уверена. – Тори повела плечом. – Луна сегодня полная.

– И что это значит?

– А мне откуда знать. Но мне танцевать хочется. И еще идти. Я чувствую здесь что-то. Близко. И далеко. Странно так. Понимаешь?

– Нет.

– И я, – вздохнула Тори и сама вцепилась в руку сестры. – Идем. А то и вправду хватятся, искать начнут. А оно нам надо?

Эва подумала и согласилась, что вовсе не надо.

И поспешила за сестрой. Благо та все-таки сумела выбраться на дорожку. Сперва Тори шла по ней, потом свернула куда-то вбок, на едва заметную тропинку. Та вилась между деревьями, тянулась, становясь все более узкой. Домашние туфли промокли от вечерней росы. Тори нырнула под ветки какого-то дерева. И второго.

Третьего.

Деревьев становилось все больше, словно… словно они попали вдруг в лес.

В странный и страшный лес, из тех, что бывают лишь в сказках. Но они уже выросли для сказок. Нет, надо успокоиться. Это не лес, а парк.

В университете.

Парки бывают очень большими, и в некоторых деревьям дают расти вот так вольно. И не только деревьям. За шаль зацепились тонкие ветви шиповника.

– Тори. – Эва дернула сестру за руку. – Погоди немного!

Она потянула шаль, но ветви лишь наклонились, а одна, особенно длинная, скользнула по шее.

– Ай! Тори!

Пальцы соскользнули с влажного запястья.

– Тори! Стой! Не смей уходить!

Эва рванулась, выбираясь из объятий шали, мятой тряпкой повисшей на кустах.

– Подожди!

Белое пятно мелькнуло впереди.

Близко.

Только…

Нога угодила в расщелину, и ступню обожгло сперва холодом, а потом и болью.

Ручей? В любом заколдованном лесу должен быть ручей. И зачарованный. Но надо выбираться. Эва вытащила ногу и попыталась наступить. Больно! Как же больно… Она стиснула зубы, сделав шаг.

Кричать?

Звать на помощь?

Кого?

Возвращаться? Какая же она дура, что опять позволила втянуть себя в подобное приключение. Но пятно впереди почти исчезло, растворившись в ночи.

Надо.

Идти. Надо. Потихоньку. Если ставить ногу осторожно, то…

Она сумела сделать три шага, прежде чем снова провалилась. И покатилась с высокого берега. Ручей, вильнув, вернулся, правда теперь он стал шире. И черная вода поблескивала, отражая лунный свет. Крутые берега поросли жесткой осокой, за которую Эва попыталась ухватиться.

И завыла от боли.

Осока разодрала руки. Кровь. Запахло кровью, и запах этот показался невероятно резким, будто Эва не пару капель уронила, а…

Мир вдруг задрожал.

– Нет! – Эва поспешно встала на четвереньки. Ее рубашка пропиталась водой и жирной черной землей. Кажется, где-то прилипли и травинки. – Нет, нет и нет!

Ей нельзя туда.

На другую сторону.

Никак нельзя. Надо встать. И вернуться. Или Тори найти. Или…

Она не успела додумать, как ее подхватили, дернули, почти вытаскивая из влажной теплой земли.

– Вот ни на минуту тебя оставить нельзя, – проворчал Эдди.

А Эва расплакалась от облегчения. И даже с готовностью согласилась, что да, то есть нет. Или все-таки да. Но она больше не хочет оставаться одна.

– Ты… ты за мной следил? – выдавила она сквозь слезы.

– Приглядывал.

– С-спасибо.

– Да не за что. Стало просто интересно, что это вы затеяли.

– Не мы. – Эва быстро-быстро заморгала, пытаясь унять слезы. Оно, конечно, бесполезно.

И еще выглядит она ужасно.

– Это Тори. Она… сказала, что чувствует что-то. И надо идти. И что сегодня полнолуние. А почему это так важно, не объяснила. Наверное, и сама не понимает.

Страх отступил. А вот мокрая рубашка осталась и прилипла к коже. Холодно. А еще… лучше не думать о том, в каком Эва виде.

– Твое? – На плечи упала мягкая шаль. – Идти сможешь?

Эва мужественно кивнула и даже постаралась сделать шаг.

– А… а Тори? – пискнула она, когда ее подхватили на руки.

Еще подумалось, что ни в одной книге героиню столько на руках не носили, как вот ее.

– Я, конечно, хороший охотник, но найти ведьму в лесу, в полнолуние… – Эдди покачал головой. – Вернется.

– А если нет?

– Тогда и будем искать.

– А… а вдруг с ней что-то случится? Вдруг она встретит кого-нибудь?

– Это будут не наши проблемы.

– А чьи тогда?

Эдди шел широким шагом, и лес больше не казался таким уж густым. В самом деле, что это Эва себе придумала? Парк ведь. Парки бывают разных стилей, ей рассказывали, и…

– Того, кого встретит. Знаешь, у нас там считалось, что встретить ведьму в полнолуние – это не к добру. Хотя и вообще встретить ведьму – так себе примета.

Эва сидела на его руках тихо-тихо.

Мокрая рубашка парадоксальным образом становилась еще более мокрой, и шаль от нее тоже набиралась мокроты. И во всем этом было холодно.

Эдди, конечно, теплый, но…

– Ее нельзя бросать, – сказала она, хотя искушение было преогромным. – Она ведь тоже ничего не знает. И не умеет. И если кто обидит…

– Я поищу, – пообещал Эдди. – Но сперва с тобой разберемся.

Стало и радостно.

И грустно.

Потому что в самом деле полнолуние. И луна круглая-круглая, как монета. Поблескивает на небесах масляно, а вот звезд почти и не видать.

Тихо.

И в тишине этой слышно, как стучит сердце Эдди. И ее собственное тоже. И от этого стука становится так уютно, что… что не хочется отпускать его. Ни в лес, ни вообще.

– Ты… ты куда? – Она очнулась уже у домиков. – Мы живем вон там…

– Ногу поглядеть надо. – Эдди открыл свою дверь. – Эй, остроухий, воды нагрей. И полотенец найди. Одежды, извини, под тебя нету, но уж как оно есть. Вытереться надо. И растереться. Если хочешь, Милисенту позову.

– Нет! – поспешно замотала головой Эва.

От одной мысли показаться кому-то в подобном виде становилось дурно.

– Я сама! Я…

– Вот и отлично.

В его доме пахло хлебом и еще…

– Элайя! – Этот гулкий голос заставил подпрыгнуть не только Эву, но и Эдди. – Мне казалось, я и твоя достойная матушка воспитали тебя правильно!

Эва зажмурилась.

– И ты знаешь, что воспитанные люди по ночам спят, а не лазают не пойми где!

Голос приближался.

– И уж точно не тащат в дом сомнительных девиц!

Стало обидно.

Очень.

– Хватит. – Эва опять вздрогнула, потому что не представляла, что Эдди может говорить вот так, строго. – Ей помощь нужна, видишь?

Фырканье.

А Эву усадили на что-то мягкое. Кажется, кровать.

– Вон, замерзла вся и промокла. Еще простынет.

– У меня не простынет, – сказала та ужасная женщина, и Эва сразу ей поверила.

– Хорошо, что ты тут.

Хорошо?

– Присмотри. И она ногу подвернула. А мне уйти надо.

– Куда?

– За второй.

– Тебе одной мало?

Отвечать Эдди не стал, а потом и вовсе ушел. Ушел и бросил. Эву. Наедине с этой вот. С этой… Эва от страха закрылась одеялом.

– Только глупые девочки думают, что одеяло способно спасти от монстров, – сказали Эве назидательно.