Шизофрения - Наталия Вико

— Вот, Геннадий, это Александра, — Иван Фомич, как опытный капитан, попытался развернуть судно навстречу буре.

— А вот и десерт! — пришла ему на помощь жена отставника, вынося огромное трехярусное блюдо с восточными сластями и фруктами.

— Ну, под такую закуску грех не выпить. Почему тамада молчит? — Зам снова наклонил бутыль.

— Потому шта-а-а, — голосом первого российского президента протянул Иван Фомич, — прише-ел его за-ам. По то-остам. А я пойду на шезлонг прилягу, — он нетвердой походкой направился в сторону бассейна.

Зам приосанился. Александра, взглянув в его хитрющее лицо, поняла — праздник только начинается.

— Извините, я пойду! — она поднялась с места. — Спасибо за гостеприимство. Мне еще поработать надо. — На уговоры я не поддаюсь, делаю только то, что сама хочу, — шепнула на ухо опешившему Заму, попытавшемуся схватить ее за руку.

— А за новоселье? — тот не терял надежды.

— В другой раз, — она решительно направилась в сторону фойе.

— Понял. Значит, завтра.

— Александра, если вам что надо будет из крупных покупок в магазине, скажите, у меня же маши… — попытался предложить свои услуги хозяйственный Николай Сергеевич, но, наткнувшись на взгляд жены, дернулся, словно наколотый на булавку жучок, и оборвал себя на полуслове.

— А вот еще анекдот. Лежат мужчина и женщина… — новый тамада продолжил разминку…

Александра вышла в фойе и направилась к лифту.

— Мадам! — услышала она и обернулась.

— Мадам просили передать, — сказал охранник, протягивая небольшую коробочку в праздничной упаковке с бантиком.

— Вы уверены, что мне? — недоуменно поинтересовалась Александра, беря коробочку. — Кто?

— Музчина, — заулыбался охранник. — Сказал: «Суфенир для мадам доктор».

— Какой такой мужчина? — удивленно спросила она.

— Хороши-ий, краси-фый, добри-ий, — протяжно перечислил охранник достоинства незнакомца и таинственно улыбнулся.

— Зовут-то его как? — попыталась она выяснить хоть что-нибудь.

— Как его зофу-ут? — переспросил охранник с умильной улыбкой, которая означала, что он и сам бы хотел это знать.

Александра пожала плечами и вошла в лифт. Нажала на кнопку и пока лифт поднимался, развернула упаковку и открыла темно-зеленую бархатную коробочку, внутри которой оказался массивный золотой скарабей…

Перед тем как лечь в постель, она вышла на лоджию. Там оказалось ветрено и неуютно. Постояла всего минутку, вглядываясь в темноту, туда, где на другом берегу Нила дремали пирамиды — безмолвные хранители тайн и свидетели тысячелетней истории, и поспешно вернулась обратно. Забралась под одеяло, но прежде, чем погасить свет, снова взяла коробочку и достала золотого жука, который как живой нырнул ей в ладошку. «Кто же мне его передал? — подумала она. — Подарок в стиле Онуфриенко. Сначала записочка зеленым фломастером, а теперь… Здравствуй! — неожиданно для себя самой прошептала она, прикоснулась к скарабею губами, зажала в руке и повернулась на бок…

Утро началось с негромкого напоминания муэдзина с минарета по-соседству с домом о том, что скоро — рассвет. Его голос — негромкий и ласковый, был похож на прикосновение руки матери к голове любимого чада, которое, хочешь не хочешь, но приходится начинать будить, потому что скоро — в школу. Александра улыбнулась и снова погрузилась в сон. Но уже через час, как только первые солнечные лучи рассекли небо, над городом полетели протяжные звуки, многократно усиленные громкоговорителями: «Возрадуйтесь, правоверные, наступлению нового дня! Вознесите свои молитвы и хвалу великому Аллаху, который вам его дарит!» – именно так поняла Александра пронзительные призывы.

Утро продолжилось всего через пару часов настойчивыми телефонными трелями.

— Алло! — выдохнула она в трубку.

— Доброе утро, Александра! Как спалось? — голос радушного хозяина и тамады был вкрадчив и немного напряжен.

«Видно, плохо помнит, что вчера было, поэтому осторожничает, — подумала Александра. — Надо будет успокоить», — она села на кровати, подложив подушку под спину.

— Совершенно замечательно спалось! — постаралась бодро ответить она. — Хочу вас поблагодарить за прекрасный ужин. Все было очень вкусно!

— Еда это что, — напряженные нотки начали уходить из голоса Ивана Фомича, — нам главное — атмосферу создать, дух единой семьи.

— Ну, с духом все тоже было в порядке! — продолжила сеанс психотерапии Александра, — народ расслабился, раскрылся и оттого — еще больше сплотился. А вы-то где научились так застолье вести? Я такое обилие тостов только в Абхазии слышала, когда в детстве с отцом в Гагре отдыхала.

— Да чего уж там, — засмущался Иван Фомич. — Вот пришлось все же заму полномочия тамады делегировать. Старею, видно, — посетовал он.

— Он справился! — твердо заверила Александра. — Очень способный! Эстафетную палочку подхватил и понес. Как опытный спортсмен. В общем, растет смена молодая.

— Н-да? — почему-то забеспокоился Иван Фомич. — А я, собственно, что звоню — проинформировать. Мы вас в план мероприятий поставили. Послезавтра перед русскоговорящими арабами в Александрии выступить надо.

Александра насторожилась. Она не любила, когда ее ставили в план. Особенно без ее согласия.

— Я, Иван Фомич, петь и танцевать не умею, — попыталась она остудить организационный пыл начальника.

— Да вы не беспокойтесь, Александра, — пропустил тот намек мимо ушей. — Вам надо выступить по теме исследования. А петь и танцевать у нас — отдельные программы. Художественная самодеятельность. По праздникам. Если хотите — я вас туда тоже запишу, — с готовностью предложил он.

Александра поморщилась, но все же решила вести себя тактично.

— Иван Фомич, дорогой мой, я вас очень прошу помнить, что я ненадолго приехала. По делам. Собирать материалы для докторской. Поэтому, к величайшему моему сожалению, не смогу активно включиться в общественную жизнь вашего коллектива. И, кстати, часто работаю по ночам. По ночам лучше пишется, — решила заодно намекнуть на слишком ранний звонок.

— О-о, так вы сова! — в голосе Ивана Фомича послышалось разочарование. — А я вот — жаворонок. Утром порхаю, а к вечеру… Хотя на этой работе зачастую совой быть приходится. Куда ж деваться? Много работы. Особенно с делегациями. То приезжают, то отменяют, — скорбно посетовал он. — Ну, так не забудьте насчет выступления. Заодно и Александрию посмотрите. Не были еще там? А ведь город, можно сказать, в вашу честь назван. Прекрасный город, между прочим! И библиотека там огромная. На машине вместе поедем. Послезавтра с утречка. Не забудьте, — строго сказал он и повесил трубку.

Александра, опешившая от неожиданности и нелепости ситуации, потрясла головой, чтобы прийти в себя, а потом даже рассмеялась.

«А что ты хотела? — спросила сама себя, разглядывая замолкшую трубку, — известно: «Кто девушку кормит — тот ее и танцует». А бесплатный сыр… точнее, курбан-байрам на Востоке бывает только… для неимущих».

Всего через час с небольшим она уже ехала в такси на встречу с Питером, тем самым американцем, телефон которого получила в египетском минздраве. По телефону представилась Питеру «египтософом» — исследователем тайной мудрости Египта. Не рискнула назвать свою специальность и тему диссертации. Встретиться тот согласился сразу, без проволочек, будто ждал звонка. Может потому, что она из России? Или голос понравился? В любом случае — приятно! Что она узнала из короткого телефонного разговора? Американец занимается Древним Египтом уже десять лет. Живет в Каире почти постоянно. Сейчас пишет книгу, связанную с Большими и Малыми мистериями Осириса и Исиды, которых он почему-то по телефону назвал Асур и Асет.

Старый дом с обшарпанными серыми стенами на окраине Каира, возле которого остановилось такси, выглядел не слишком привлекательно. Украшением дома, несомненно, служила вывеска «Ресторан „Клеопатра“» справа от входа, которая зазывала посетителей в крохотную закусочную с несколькими пластиковыми столиками, два из которых были уже заняты пожилыми арабами, потягивающими кальян и погруженными в процесс созерцания улицы.

Дверь квартиры на втором этаже открыл высокий, загорелый мужчина лет пятидесяти в шортах и майке цвета хаки, похожий на Клинта Иствуда. Сетка мелких морщинок на обветренном лице говорила о том, что сидению дома под кондиционером он предпочитает путешествия под горячим солнцем.

— Welcome! — ни о чем не спросив, хозяин сделал шаг в сторону, пропуская гостью. Уважительная интонация, с которой он произнес «Добро пожаловать!» напомнила Александре, знаменитое Верещагинское «Заходи!», сказанное красноармейцу Сухову. После испытания с гранатой. Но она испытание не проходила.

«Может, у хозяина просто нет гранат? Или есть, но не той системы?» — спрятала она усмешку.