Первая миссия - Татьяна Леванова

— Я же сказала, мне никто не нужен. Уходите вместе с шарлатаном. Иди жить в таверну!

— Что я вам сделала? — расстроенно спросила Маша. — Почему вы меня гоните?

— Девочка, дело не в тебе, — мягко и печально сказала тетушка Душка. — Если бы я могла… Нет, лучше уходи.

— Я не уйду, пока вы не скажете мне, в чем дело! — топнула ногой Маша. Когда она хотела, то могла быть очень упрямой.

— Я больна, — с трудом сказала тетушка Душка, переводя дыхание. — Больна неизлечимо. Мне никто не в силах помочь, увы, я знаю это.

— Со мной самый лучший шарлатан, вернее, его двойник из отражателя, — настойчиво проговорила Маша. — Я уверена, у него есть средство…

— Нет такого средства, девочка, — торжественно сказала женщина и судорожно вздохнула. — Если ты настаиваешь — смотри…

Она немного подняла свою пышную зеленую юбку, и Маша, не удержавшись, ахнула. Ног у тетушки Душки не было. Вернее, были, но… птичьи… Сморщенная желтоватая кожа, короткие белые перья, постукивающие по полу полупрозрачные когти. Тетушка Душка опустила подол и закрыла лицо руками.

— Вы превращаетесь в священную Белую птицу знаний, — медленно сказала Маша, — потому что колдовали тайком. Магистр говорил, что в стародавние времена это считалось почетным.

— Но я хочу оставаться собой! — в отчаянии воскликнула тетушка Душка. — И я не хочу на Белый остров!

— Господин Фаринго, — позвала девочка двойника, — скажите, есть ли какое-либо лекарство от проклятия?

— Мне о нем неизвестно, — ответил тот, — но это не значит, что его не может быть в принципе.

— Если его существование возможно, — подбирая слова, медленно произнесла Маша, — то где о нем можно узнать подробнее? В библиотеке?

— Сомневаюсь, — ответил двойник. — Я думаю, что, скорее всего, на Белом острове о нем могут знать.

— Конечно! — чуть не закричала Маша. — Самые умные, самые продвинутые маги, как говорил магистр, неужели на Белом острове они не пытались продолжать свои исследования, чтобы избавиться от птичьего облика?

— Мы поедем на Белый остров? — робко спросила тетушка Душка.

— Тетушка, вы отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь. Я повешу на двери объявление, что вы уехали на ферму к дочке и что свежих плюшек не будет. А мы с господином Фаринго смотаемся на Белый остров и привезем вам лекарство!

— Неужели? — прошептала бедная женщина.

— Конечно, не сомневайтесь! — Маша чмокнула тетушку в щечку. — Но прежде мне надо поставить маячок. Давно надо было это сделать…

Маша понеслась на чердак, топая ногами по железной лестнице. Что может быть одинаковым? Конфетки, жвачка — нет, вдруг они растают или их утащат мыши, надо что-то более прочное, надежное. Может, в чемодане что-то найдется?

Маша бросилась к чемодану с сокровищами. Золото, драгоценные камни, ювелирные украшения сверкали, но их было слишком много, чтобы они казались красивыми. Больше всего они сейчас походили на груду разноцветных пуговиц в бабушкиной шкатулке. Что же выбрать?

— Монетки — их тут полно, и все одинаковые, — бормотала Маша, копаясь в сокровищах. — Нет, монетку может кто-то подобрать, или я перепутаю, какая именно служит маяком. Сережки? Их две, абсолютно одинаковые… Ага, а если одну утащит какая-нибудь сорока? Или я потеряю — меня ведь могут ограбить. Или зацепится за что-нибудь. Надо было проколоть уши. О! Браслет!

Девочка достала из чемодана браслет. Он был маленький, как раз на ее руку, наверняка принадлежал какой-то девочке, погибшей на аттракционе Коли Карнавалова. Возможно, даже сквозняку. Удивительно, что Алый Черт польстился на украшение из стекла — подобный браслет лежал у Маши дома, весь из круглых прозрачных бусин. Немного повертев его в руках, девочка обнаружила, что замочек легко снимается и бусинки можно доставать по одной. Наверно, поэтому браслет был такой маленький — его разбирали, и шарики терялись…

Девочка сняла одну бусинку и положила ее в сундук, рядом со своими темными очками. По крайней мере, она будет знать обстановку, совсем не как в тот раз, в подземелье, когда ей пришлось увидеть незнакомую комнату, где лежал малахитовый шарик. Теперь что? Щелкнуть пальцами, представляя, что это одна и та же вещь — в сундуке и на руке. Ну что, щелкнула. Ничего не происходит?

Из замочной скважины сундука вырвался одинокий белый лучик, вот и все. Наверное, сработало, половина маячка заряжена. Теперь вперед, на Белый остров!

Глава 40

Дама в халате

Маша выбежала из дома тетушки Душки, позвав за собой двойника, наскоро приклеила на двери объявление и остановилась в растерянности. Белый остров — значит, туда ходят корабли, должна быть какая-то пристань. Но из башен Академии Сквозного пути Маша не видела моря, только лес. И большой реки тоже не было — лишь каналы да озера… С кем бы посоветоваться? Почти ночь на дворе, учителей в Академии нет, тетушка Душка ни о чем не знает… Надо бежать домой к Никите, его папа-кузнец уже однажды помог ей.

— Где дом Никиты? — спросила Маша у фонарика и побежала, следуя за путеводным лучом. Позади пыхтел двойник шарлатана.

Темные улицы, желтые фонари, разбросанные конфетти, голые скелеты аттракционов и обрывки воздушных шариков на площадях. Некогда думать об осторожности — топот их ног разносится по засыпающему городу. Вот знакомая улица, вот дверь с вывеской, она заперта. Тяжело дыша, Маша привалилась к двери.

— Сейчас бы бегимоторчику, — отдуваясь, сказала Маша двойнику.

— Бегимотор изготовлен по старинному рецепту моего дедушки. Надо поймать вторым лицом солнечный лучик, расщепить его на радугу, взять оттуда целый красный и половину оранжевого… — начал перечислять тот, но Маша замахала на него руками.

— Прекрати, я это уже слышала, — сердито сказала девочка и громко постучала в дверь.

Открыл Никита. Был он, как обычно, одет в броню, словно и не собирался спать. Он нисколько не удивился Машиному приходу.

— Заходи, — бросил Никита и направился в кузницу.

Девочка пошла за ним, не забыв позвать двойника. В кузнице было на удивление холодно, пусто и чисто. Чуть тлела печь, возле нее грелась кружка с молоком.

— А где твой отец? — тихонько спросила Маша.

— Его арестовали. Увела стража думаков. Мама пока не знает. Я один.

— Арестовали? За что? — воскликнула Маша. — Неужели Натка… Или нет, наверняка Бруния…

— Попугай твой наболтал, — нехотя ответил Никита.

— Каркуша? — удивилась Маша. — Он не мог…

— Не мог, потому что ты с ним подружилась? — зло усмехнулся Никита.

— Нет, не поэтому, — обиженно сказала Маша. — Я не упоминала при нем броню и твоего отца.

— Ты не упоминала, — согласился Никита. — О броне, о шарлатанах, об Освободителе, о Жребии Власти, о гильдии балаганщиков, о спящем в подземелье между собой разговаривали в присутствии какаду Александр Нескучный и Фаринго Великолепный.

— Почему? — не поверила Маша. — Мы ни о чем таком не говорили. Мы писали записки…

— Уже весь город знает. Ты пришла к ним с какаду на плече, и они проявили осторожность. Потом ты потеряла сознание, они повезли тебя домой, к тетушке Душке, и по дороге, забыв про какаду, хорошенько все обсудили, невольно раскрыв попугаю все секреты. Теперь по всему городу аресты, тюрьмы переполнены. Великий Шут сбежал. Я думаю, Илью они уже схватили за то, что тебе помогал, теперь жду, когда за мной явятся. Странно, что ты пока на свободе — люди из уст в уста передают твои слова о красноволосом карлике в мамином халате… И вообще, что ты здесь делаешь?

— Мне нужно попасть на Белый остров, я надеялась, что твой папа мне что-то посоветует, — упавшим голосом сказала Маша.

В этот момент во входную дверь постучали.

— Именем закона, откройте!

Маша почувствовала, как ее сердце вдруг бухнуло громко-громко и упало…

— Это за мной, стража думаков! — побледнев, сказал Никита.

— Не глупи, мы же еще дети, — неуверенно проговорила Маша. — Нас не могут посадить в тюрьму…

— А бросить в подземелье? — Маша не нашлась, что на это ответить — ведь она уже была в подземелье. Ей стало очень страшно.

— Никита Кожаный, откройте, пока мы не начали ломать дверь!

Маша быстро огляделась — на стене висел чей-то огромный старый халат, очевидно, отец Никиты использовал его в качестве полотенца.

— Ты выдержишь, если я сяду тебе на плечи? — спросила Маша, сбрасывая куртку и натягивая халат. Потом вылила на ладонь немного молока из кружки, намазала лицо, затем зачерпнула горсть остывшего пепла с пола у печи и припудрилась.

— Тигровый ежик, что ты делаешь?! — удивился Никита.

— Спасаю нас, — ответила Маша, наматывая пряди на обрывки ткани — так делала ее бабушка по вечерам, презирая бигуди. Потом девочка залезла на табурет. Никита посадил ее на плечи и оказался полностью скрытым длинными полами халата.