Летнее убежище - Сьюзен Виггс

Он был слишком слаб, чтобы крикнуть. Но душа его кричала, сердце его кричало. Никто его не слышал. В голове звучали чьи-то голоса, какой-то шум. Он не знал, происходит ли все это в действительности или он разглядывает страшные истории в комиксах.

Все вокруг заливал ослепительно-белый свет. Белые простыни в больничной палате, белые шторы на окнах, длинный белый коридор, которому не видно конца.

Его отец. Над белой хирургической повязкой, закрывающей нижнюю часть лица, видны озабоченно сдвинутые брови, пустой рукав подколот к левому плечу. Зачем? Почему? Как здесь оказался папа?

Голоса в гулком коридоре. «В высшей степени заразная… Обычно передается через зараженную пищу». Они говорили так, будто он не мог их слышать. Может, так и было, просто ему слышались слова из какого-то комикса. Хотя эти голоса… Он узнавал их. Это мама, она плачет — отчаянно рыдает. Отец кашляет. Нет, не кашляет. Он тоже рыдает. Джордж никогда не слышал, чтобы отец плакал.

А ведь доктор еще не произнес самое главное — окончательный диагноз. Но похоже, маме и папе он уже был известен. Мама закричала от боли, как раненое животное. Джордж велел умолкнуть звону, раздававшемуся в его ушах, чтобы он не мешал ему слушать. Он изо всех сил старался понять, что говорит доктор. Это сделал за него какой-то добрый и услужливый репортер. Джордж сосредоточенно слушал. Он ничего не пропустил.

— Боюсь… — Док, его звали Бэнкрофт, откашлялся и снова сказал: — Миссис и мистер Беллами, мне очень жаль. Боюсь, у меня для вас ужасная новость.

В наступившем молчании слышались только глухие рыдания отца Джорджа.

— У мальчика полиомиелит.

Глава 10

— Джордж составил список, — сказала Клэр Россу. — Он говорил вам про него?

Они ждали на веранде, когда Джордж встанет после отдыха. Клэр только что принесла из главного здания почту на его имя — многочисленные друзья Джорджа присылали ему письма и открытки со всего света. Легкий ветерок покачивал ветки сирени с душистыми гроздьями, порхал над цветочными клумбами. Джордж спал почти весь день, а Росс разговаривал по телефону — как поняла Клэр, с разными родственниками.

Клэр сидела на качелях-диване, цепи тихонько поскрипывали в такт ее движениям. Росс устроился рядом на кресле-качалке. Несмотря на непринужденную позу, чувствовалось, что он едва сдерживает волнение.

— Какой еще список? — спросил он.

— Ну… что-то вроде списка дел, которые он хочет закончить в оставшееся ему время. — Она с болью увидела, как он вздрогнул.

Росс до сих пор не мог смириться с неизбежным концом деда. Ей хотелось как-то успокоить его, но она чувствовала, что он не примет ее сочувствия — пока что, а может, и никогда.

— Например, встретиться с братом? — угрюмо предположил он.

— Да, это упомянуто в списке.

— И запланировано на сегодня?

— Посмотрим, как он будет себя чувствовать, когда встанет.

Джордж рассказал ей о том, как в детстве они с братом проводили здесь летние каникулы. И Клэр живо представляла, как братья увлеченно играют в прятки, в сыщиков и воров, в трех мушкетеров, одного из которых представляла Джейн, как они бродят по лесу и по горам, погружаясь в мир своих фантазий, и даже не подозревают, что когда-нибудь станут врагами.

Она едва удержалась от желания сказать Джорджу, что если человек больше пятидесяти лет не общается с собственным братом, то ему стоит проверить, все ли у него в порядке с головой. Но она не могла навязывать пациенту свои взгляды.

Поэтому только внимательно его слушала, как и подобало профессиональной медсестре, прошедшей также курс психотерапии. Иногда человеку необходимо разобраться в своем прошлом, попытаться исправить допущенные ошибки, чтобы обрести душевный покой. Клэр очень надеялась, что встреча с братом послужит Джорджу на пользу.

Как в страшной сказке, то прекрасное, волшебное лето внезапно омрачилось известием о трагической гибели сына Гордонов и ужасным заболеванием Джорджа.

Клэр только один раз видела больного полиомиелитом, когда проходила в больнице практику во время учебы в медицинском колледже. Но у того была не очень тяжелая форма болезни. По учебникам она знала об остаточных признаках перенесенной болезни и сейчас видела один из них в атрофированной мышце у основания большого пальца правой руки Джорджа. Правда, она поняла это только после того, как он все рассказал ей.

— Ваш дед говорил вам, что в детстве болел полиомиелитом? — спросила она.

Он резко обернулся к ней:

— У деда был полно?!

— Ах, вы не знали, — виновато сказала она. — Тогда извините. Я думала, что он говорил вам.

— Боже! Полно! Да я понятия не имел.

— Я читала о последствиях перенесенного полиомиелита. С возрастом у человека могут проявиться боли в суставах и мышцах.

— У него боли? Сильные?

— Я спросила его, и он сказал, что они вполне терпимые.

— Надо же, полно! Он никогда мне не говорил.

— Попросите его рассказать. Он заболел именно здесь, в лагере «Киога», летом 1944 года. Он рассказывает очень интересно. Впрочем, вы это и без меня знаете. В те времена случаи этого заболевания были очень редкими.

— Если он выздоровел после полиомиелита, почему же он теперь не сопротивляется своей болезни? Медицина смогла его спасти почти полвека назад, а…

— То, что он выздоровел, можно считать просто чудом. Эту болезнь не умели лечить ни в те годы, ни сейчас. Существует только вакцина, которая способна уберечь от заболевания.

— Значит, нам остается просто сидеть в этой глуши и ждать чуда? Вы это предлагаете?

— Я предлагаю делать то, что хочет Джордж.

Клэр от души было жаль Росса, которого переполняла невысказанная мука. Здесь, в этом райском уголке земли, каждое мгновение для деда и внука было отравлено мыслью о неизлечимой болезни Джорджа.

Обычно к больному съезжаются родные и близкие, так что Клэр доводилось видеть самую разную реакцию — от настоящей истерики до стоического понимания неизбежности конца. Кто-то пытался сделать все, чтобы предотвратить смерть любимого человека. Кто-то приходил в полное отчаяние, молился, предавался воспоминаниям, уходил в себя, плакал, успокаивал остальных. Иные ссорились с родственниками, не стеснялись в присутствии Клэр оскорблять друг друга и даже устраивать потасовки. Но больше всего ее возмущали те, что делали вид, будто глубоко переживают предстоящий уход из жизни близкого человека, а на деле нетерпеливо ожидали момента, когда смогут получить свою долю наследства.

Судя по тому, как Росс нервно стискивал кулаки, он все еще находился в шоке от осознания реального положения вещей.