Мертвецы живут в раю - Жан-Клод Иззо

Потому что я был один. Пероль помчался в квартал Бассанс. Там назревала крупная драка. Между местными парнями и корешами Муррабеда. Банда отпетых хулиганов нагрянула в квартал, провоцируя местных ребят. Ведь последние позволили легавым взять Муррабеда. Этих пришельцев кто-то натравил, это было очевидно. Высокого негра уже отделали. Они впятером подстерегли его на автостоянке. Но ребята из квартала Бассанс не собирались сдавать без боя свою территорию. Особенно наркодилерам. И точили ножи.

Один Черутти был бессилен. Даже с помощью Рейвера, который явился тотчас же, готовый после дневного дежурства сразу заступить на ночное. Пероль поднял на ноги несколько нарядов полиции. Надо было действовать быстро. Задержать нескольких дилеров под тем предлогом, что их сдал Муррабед. И распустить слух, что он стукач. Это могло успокоить страсти. Мы хотели избежать кровавого столкновения парней из квартала Бассанс с наркоподонками.

«Поди поешь, передохни немного и не делай глупостей, — посоветовал мне Пероль, — дождись меня». Я ему ничего не сказал о своих планах на вечер. Кстати, я сам еще ничего не знал. Я лишь чувствовал, что мне необходимо спешить. Я расточал угрозы. Я больше не мог оставаться в положении загнанного зверя. Я должен был заставить их обнаружить себя, натворить глупостей. Я сказал Перолю, что мы встретимся позже и что вместе выработаем план действий. Он мне предложил переночевать у него, поскольку возвращаться в Гуд было очень рискованно. В чем я был с ним согласен.

— Ты знаешь, Фабио, — сказал он, выслушав меня, — ясно, что я отношусь ко всему иначе, чем ты. Твоих друзей я не знал, а с Лейлой ты меня так и не познакомил. Я понимаю, что для тебя это не просто вопрос мести. Это такое чувство, что есть вещи, которых нельзя допускать. Потому что в противном случае ты потом не сможешь на себя в зеркало посмотреть.

Пероль был неразговорчив, но теперь разоткровенничался; к тому же ведь он тоже мог схлопотать пулю.

— Не беспокойся, Жерар!

— Дело не в этом. Я тебе сейчас объясню. Ты напал на крупную дичь. Ты не можешь бороться в одиночку. Или просто выйти из игры. Я с тобой. Я тебя не брошу.

— Я знаю, что ты настоящий друг. Чтобы ты не сделал. Но я ни о чем тебя не прошу, Жерар. Знаешь выражение? За этой чертой ваш билет не действителен. Я эту черту переступил. И не хочу втягивать тебя в это дело. Слишком опасно. Наверно, мы будем вынуждены вести не совсем чистую игру. Даже наверняка. А у тебя жена, малышка. Думай о них и забудь обо мне.

Я открыл дверцу. Он удержал меня за руку.

— Невозможно, Фабио. Если завтра тебя найдут мертвым, я не знаю, что натворю. Может быть, самое худшее.

— Я тебе скажу, что ты сделаешь. Второго малыша. Жене, которую ты любишь. Уверен, что у твоих ребят есть будущее на этой земле.

— Ты просто мудак!

Он заставил меня пообещать дождаться его. Или связаться с ним, если я выйду. Я обещал. И он, успокоившись, отправился в квартал Бассанс. Он не знал, что я не сдержу слова. О черт! Я потушил третью сигарету и вылез из машины.

— Кто там?

Спрашивал молодой женский голос. Голос встревоженный. Я услышал смех. Потом все стихло.

— Монтале. Фабио Монтале. Я хотел бы видеть Тони.

Дверь приоткрылась. Я, наверное, снова ошибся адресом! Карина была удивлена не меньше меня. Мы стояли друг против друга не в силах выговорить ни слова. Я вошел. В нос мне ударил сильный запах гашиша.

— Кто это? — послышалось из глубины коридора.

Голос Кадера.

— Заходите, — пригласила Карина. — Как вы узнали, что я здесь живу?

— Я пришел повидать Пирелли. Тони.

— Моего брата! Он давным-давно здесь уже не живет.

Вот и ответ! Наконец-то я его получил. Но это мне ничего не объясняло. Я по-прежнему не мог поверить в то, что Лейла была с Тони. В сборе были все. Кадер, Жасмин, Дрисс. Они сидели за столом, словно заговорщики.

— Аллах велик, — показал я на бутылку виски, что была на столе.

— И «шивас» пророк его, — ответил Кадер, беря бутылку. — Выпьешь с нами?

Они, должно быть, немало выпили. И обкурились. Но мне не казалось, что они лихо веселятся. Скорее, наоборот.

— Я не знала, что ты знаком с Тони, — обратилась ко мне Карина.

— Мы едва знакомы. Ты видишь, я даже не знал, что он переехал.

— Значит, ты его не встречал целую вечность…

— Я проходил мимо, увидел свет в окне и поднялся. Знаешь, мы ведь старые приятели.

Все они уставились на меня. Тони и я, похоже, никак не связывались в их головах. Но было поздно менять тактику.

— А чего вы от него хотите?

— Услуги. Попросить его об одной услуге. Ну ладно, — сказал я, осушив свое виски, — не буду больше вам мешать.

— Ты нам не мешаешь, — возразил Кадер.

— У меня был тяжелый день.

— Вы взяли дилера, правда? — спросила Жасмин.

— Новости распространяются быстро.

— Арабский телефон! — рассмеялся Кадер. (Смех звучал деланно. Фальшиво.)

Они ждали, чтобы я объяснил, какого черта я здесь делаю, разыскивая Тони. Жасмин пододвинула мне книгу, которая все еще была в подарочной упаковке. Не взяв ее, я прочел название. «Одиночество — это хрустальный гроб» Брэдбери.

— Вы можете взять книгу. Она принадлежала Лейле. Вы ее читали?

— Она часто говорила мне о ней. Но я ее не читал.

— Держи, — сказал Кадер, протягивая мне стакан с виски. — Садись. Спешить некуда.

— Мы вместе ее покупали. Накануне… — пояснила Жасмин.

— А, — ответил я. (Виски меня обожгло. За весь день я так ничего и не съел. Меня начинала одолевать усталость. Ночь еще не кончилась.) — У тебя кофе нет? — спросил я Карину.

— Только что сварила. Еще горячий.

— Это книга для вас, — продолжала Жасмин. — В этом подарочном пакете. Она вам хотела ее подарить.

Карина вернулась с чашкой кофе. Кадер и Дрисс замолчали. Они ждали продолжения рассказа, конец которого, казалось, был им известен.

— Я не сразу поняла, что она делала в машине брата, — сказала Карина.

Теперь все ясно. У меня даже голос сел. Эти ребята отправили меня в нокаут. Никто уже не улыбался. Они посерьезнели.

— В субботу вечером он заехал, чтобы повезти меня на ужин в ресторан. Он так часто делал. Он поговорил со мной о моих занятиях. Дал мне немного денег. Ведь он старший брат! Книга была в бардачке. Я не помню, что я в нем искала. Я спросила: «Что это?» Он страшно удивился. «Что? Это? Да так… Просто подарок. Для тебя. Я рассчитывал… Ну, хотел подарить тебе… Ладно, можешь ее распечатать…».

Тони мне нередко делал подарки, но книгу он, правда, дарил мне впервые. Я не понимала, как он вообще мог выбрать книгу… Меня это тронуло. Я сказала, что очень его люблю. Мы поехали ужинать, а книгу я положила к себе в сумку.

Вернувшись домой, я положила книгу вот сюда, на полку. Потом случилось все это. Лейла, похороны… Я оставалась с ними. Мы спали у Мулуда. О книге я забыла. Сегодня в полдень Жасмин, зайдя за мной, увидела ее. (Мы ничего не могли понять. Позвонили мальчикам. Надо было во всем разобраться. Понимаете? (Карина села. Она дрожала.) А теперь мы не знаем, что делать.

И она разрыдалась.

Дрисс встал и обнял Карину. Он нежно гладил ее по голове. Ее рыдания слишком походили на нервный срыв. Жасмин подошла к ней, опустилась на колени и взяла в свои руки ладони Карины. Кадер сидел неподвижно, опершись локтями на стол. Он мучительно затягивался сигаретой с наркотиком. Глаза у него были совершенно пустые.

У меня закружилась голова. Сердце было готово вырваться из груди. Нет, быть этого не может! Меня заставила вздрогнуть одна фраза Карины. Она говорила о Тони в прошедшем времени.

— Ну и где же Тони?

Кадер поднялся, как автомат. Карина, Жасмин и Дрисс смотрели на него. Кадер распахнул балконную дверь. Я встал и подошел ближе. Тони лежал на плиточном полу. Мертвый!

— Мы собирались тебе позвонить, разумеется.

Глава четырнадцатая,

в которой предпочтительнее быть живым в аду, чем мертвым в раю

Молодые люди были на пределе. Теперь, когда труп Тони снова оказался у них перед глазами, они совершенно расклеились. Карина продолжала рыдать. Сначала Жасмин, потом Дрисс тоже расплакались. Кадер, похоже, совсем сломался. От гашиша и виски ему не стало легче. Всякий раз, бросая взгляд на труп Тони, Кадер нервно хихикал. А я начинал чувствовать себя непринужденно. Хотя момент был неподходящий.

Я закрыл балконную дверь, налил себе виски и закурил.

— Хорошо, — объявил я. — Начнем с самого начала.

Но с таким же успехом я мог обращаться к глухонемым. Кадер стал смеяться совсем истерично.

— Дрисс, уведи Карину в спальню. Пусть она ляжет и успокоится. Жасмин, найди какой-нибудь транквилизатор, лексомил или любой другой, и дай всем по таблетке. И сама прими. Потом сваришь мне кофе. (Они смотрели на меня глазами марсиан.) — Действуй! — сказал я твердо, но не повышая голоса.