Прощение славянки - Фридрих Незнанский

Ольгу Вязьмикину Турецкий заметил сразу – она сидела в баре на высоком табурете и слегка болтала ногами. Перед ней стоял бокал с «маргаритой», но Ольга к нему еще не притрагивалась, а что-то строчила в блокноте, возможно, готовилась к серьезному разговору со своим издателем. А возле стола с блек-джеком Турецкий увидел мужчину в голубых джинсах и черном пиджаке. Он подкуривал длинную коричневую сигарету с помощью зажигалки «зиппо». Это был Димон Головня.

– Вот так встреча, – сказал Турецкий, останавливаясь.

– Кого-то увидели? – вежливо поинтересовался Тяжлов.

– Да, там моя новая сотрудница. Очень талантливая журналистка, между прочим. – Он усмехнулся. – Мечтает взять у вас интервью.

– Лучше пусть не мечтает. Здоровее будет.

– Понятно. Не будете против, если я скажу ей пару слов?

– Сделайте одолжение.

Турецкий с беспечным видом подошел к бару, стараясь, чтобы Димону не был виден даже его профиль, и, не здороваясь, сказал Ольге:

– Звоните Агафонову, скажите, что человек, который ему нужен, сейчас здесь. Вот он – в пиджаке и джинсах, видите? Хорошо. Это Дмитрий Головня. Пусть Флюгер срочно выезжает. Его в казино не пустят, так пусть ждет в холле первого этажа. А вы следите за этим парнем. Их надо свести во что бы то ни стало. Если я не освобожусь, сделайте это сами. Мне не звоните.

Ольга, надо было отдать ей должное, отреагировала сдержанно – едва заметно кивнула, положила блокнот на стойку и достала мобильник.

Когда Турецкий вернулся к поджидавшему его Тяжлову, он бросил на Ольгу последний взгляд. В другой раз его бы позабавило, как всезнающая журналистка недоуменно смотрит на начальника УФСБ, пытаясь понять, кто это, собственно, такой. В другой раз – да. Но не сейчас.

Уф… Он перевел дух. Пока все складывалось довольно удачно. Если, конечно, не считать того, что температура тут была под сорок.

Часть четвертая КАПКАН НА ОХОТНИКА

В ресторане, в отличие от казино, работал кондиционер, и это сразу подняло настроение. Удушающей жары как не бывало.

– Я слышал, вы некоторое время провели за границей, – сказал Тяжлов, пригубив свой аперитив. По обоюдному согласию они заказали старую добрую «хванчкару». Тяжлов гарантировал, что вино здесь настоящее.

Турецкий понял, что его (Долгих то есть, не Турецкого, конечно) биография внимательно исследована. Что ж, очень хорошо.

– Слава бежит впереди меня, – ухмыльнулся Турецкий. – Да, я работал там и… учился. Точнее, в обратном порядке дело было.

Тяжлов одобрительно покивал.

– Всегда отрадно слышать, что человек в зрелом уже возрасте проявляет интерес к изучению нового для себя дела. Зачастую ведь людям, познавшим успех в бизнесе, свойственен некоторый догматизм и, как бы это сказать?…

– О каком зрелом возрасте вы говорите? – засмеялся Турецкий. – Я сейчас молод как никогда!

Тяжлов тоже улыбнулся и спросил:

– Вы, Петр Петрович, были в целиком иноязычной среде или отправились на свою учебу как Ломоносов – с друзьями из России?

Турецкий помотал головой.

– Я сознательно исключил такую возможность, как отвлекающий фактор. По правде говоря, я вообще неохотно знакомился с русскими за границей. Я их узнавал даже издали по походке, крою одежды, а главное, по выражению лица.

– И как же выглядят русские за границей? Какое у них выражение лица?

– Самодовольное и презрительное, часто повелительное, а потом вдруг сменяется выражением осторожности и робости. Человек внезапно настораживается, глаза беспокойно бегают… «Черт побери, не соврал ли я, не смеются ли надо мной…» Нет, с русскими я работаю в России, мне их здесь хватает.

– Уж не русофоб ли вы? – шутливо погрозил пальцем собеседник.

– Шутить изволите? Я патриот, как ни пошло нынче звучит это слово. Иначе зачем мне было возвращаться в Россию?

– А зачем?

– Да незачем!

– За это стоит выпить, – сказал Тяжлов.

Мужчины чокнулись и выпили. Турецкий покивал в знак того, что качеством напитка вполне удовлетворен.

– Знаете, – заметил Тяжлов, – будет жаль, если вы наладите у нас в Волжске свой бизнес и уедете обратно в Москву или куда там еще. Нам здесь очень не хватает таких людей…

– Каких?

– А вот с деловой хваткой и западным опытом работы.

– И с деньгами? – ухмыльнулся Турецкий и подумал, что ведь сделал это вполне искренне – он действительно чувствовал себя сейчас богатым человеком! Привык, елки-палки. Что же будет, когда все закончится?!

– И с деньгами, конечно, а как же иначе.

– А вот за это стоит выпить основательно, – заметил Турецкий. – Но… только лучше попозже, после рабочего дня.

– То есть вы все еще трудитесь в поте лица?

Этот вопрос Тяжлов задал безо всякого выражения, и Турецкий понял, что за ним однозначно наблюдают с самого начала днем и ночью и знают, что он еще ни с кем из своих новых сотрудников, если не считать Вязьмикину, не встречался. И это, конечно, вызывает вопросы. Или, может, как раз наоборот – считается, что «толстый» бизнесмен и должен себя вести подобным ленивым образом? Кто знает.

– Работаю пока с документами, – коротко объяснил Турецкий.

Тяжлов кивнул. Шутка (точнее, знаменитая реплика пресс-секретаря о том, чем в настоящий момент занят первый российский президент) была принята.

– Скажу вам по совести, Петр Петрович, в нашем городе не хватает по-настоящему качественной прессы. Очень мы на вас рассчитываем в этом отношении.

Турецкий снова вовремя вспомнил инструктаж Меркулова.

– Тогда и я скажу вам по секрету, Афанасий Константинович. Можете на меня рассчитывать. Я собираюсь привлечь стратегического партнера, который заинтересован в развитии проектов издательского дома и готов в это дело инвестировать.

– Интересно, какого же? Кого-то из ваших коллег по прошлым… делам?

– Не понял, извините?

– Не смущайтесь, – сказал Тяжлов. – Я все про вас знаю.

– Так-таки и все?

– Если не все, то многое, и самое главное – то, что должен знать. Про «Севералюминий», про «Московский дизель», про стажировку за границей… Хотите скажу, что я о вас думаю? Искренне. Мне импонирует, что у вас всего лишь среднее образование и вы до всего доходили своим умом.

– Так уж и до всего.

– Не скромничайте, у меня на вас есть кое-что, о чем мало кто догадывается.

– А именно?

– В конце девяностых вы решительным маневром завладели бывшим государственным предприятием «Московский дизель». И это была комбинация сколь наглая, столь же и виртуозная.

– Всегда интересно узнать о себе что-нибудь новенькое. И как же я это провернул?

– Очень просто. Точнее, очень элегантно. Схемой этой я, откровенно говоря, восхищаюсь. Собственность и производственные мощности «Московского дизеля» были переданы во владение компании «Акционерное общество Московский дизель», принадлежавшей на сорок девять процентов вашей дочерней фирме.

Тяжлов замолчал и посмотрел на Турецкого испытующе. Турецкий ему доброжелательно улыбнулся: продолжайте, пожалуйста, то, что вы говорите, – очень интересно.

– И что было дальше?

– Дальше ничего не было! Вот это – самое замечательное. Неоднократные аукционы по продаже остальной части государственных акций провалились в связи… – Тяжлов хохотнул, – с отсутствием других инвесторов. В итоге вам «пришлось» приобрести весь «Русский дизель» по очень сходной цене. Вот и все.

Турецкий изобразил легкое недовольство.

– К чему вы мне все это говорите?

– К тому, – сказал Тяжлов, – чтобы вы понимали, с кем имеете дело. Я разбираюсь в людях. Во всех смыслах этого слова. Я понимаю их, и я разбираюсь в них, в смысле – изучаю конкретных людей в конкретном случае.

– Но я пока что не имею с вами никаких дел, – заметил Турецкий.

– Это временное явление.

Турецкий был удовлетворен. Похоже, рыбка наживку заглотнула. Пусть за ним следят, пусть его слушают. Ради бога и на здоровье. Не оставалось никаких сомнений в том, что его принимают за Долгих.

Эта легенда была подготовлена Меркуловым с блеском. И Тяжлов принял ее за чистую монету.

«Ужин явно удался, – решил Турецкий. – Ты, Афанасий Константинович, даже не представляешь себе насколько».

– Афанасий Константинович, удовлетворите любопытство, – вполне искренне сказал он. – Все же почему вы захотели со мной познакомиться лично? Да еще таким оригинальным образом.

– Это же так просто, – сказал Тяжлов. – Я искренне обрадовался, когда узнал о вашем приезде. Нам определенно есть чем друг с другом поделиться. Дело в том… За последние два года я открыл для себя нечто такое, о чем до тех пор и не подозревал.

– Что же вы открыли? Нефтяное месторождение? Разделю его с вами с удовольствием.