По ту сторону огня - Василий Головачев

— Заканчивайте с ними!

— Допрашивать? — поглядел ему вслед сбитый с толку ЮЮ.

— Как хотите, они мне не нужны. — Резидент Дьявола скрылся из виду.

Юзеф повернулся к группе руководителей Сопротивления, пожал плечами.

— Ему видней. Хотя мне вы тоже не нужны. Жаль, господин бывший командор, что ваш сынок погиб в Солнце, с ним бы я с удовольствием устроил состязания на выживание. Но его нет, а вы все не в тех кондициях, чтобы мне было интересно возиться с вами.

— Может быть, мы поможем решить эту проблему? — раздался из воздуха мягкий баритон, и рядом с руководителями СВР протаяли фигуры двух мужчин, постарше и помоложе, одетые в уники необычного покроя.

Тот, что постарше, сверкал голым черепом, глаза его светились ледяной голубизной. Молодой очень здорово походил на Ромашиных, словно находился с ними в кровном родстве.

В бункере на несколько мгновений установилась тишина.

Бойцы Юзефа почему-то не отреагировали на появление нежданных гостей, не сделали ни одного выстрела, да и сам он растерялся, не понимая, откуда взялись гости. Однако тут же взял себя в руки:

— Огонь!

Бойцы отряда шевельнулись, и тут же лысый спутник молодого парня, похожего на Ромашина, дал очередь из аннигилятора, очень точную и быструю. Каждая «пуля» (прозрачный огненный лучик) нашла свою цель — голову бойца, и отряд Юзефа перестал существовать.

ЮЮ побледнел, заторможенно глядя на падающие тела соратников, хотел ответить ударом из «глюка» и замер, наткнувшись на ледяной взгляд лысого.

— Бежать тебе некуда, — негромко сказал молодой, — метро заблокировано, а твой тайф контролируется спецаппаратурой. Так что сбежать ты не сможешь. Тебе нужен достойный противник? Попробуй повозись со мной.

ЮЮ, оскалясь, глянул на лысого, на плечах которого шевелилась, то появляясь, то пропадая, турель аннигилятора, перевёл взгляд на молодого, имевшего две турели с оружием необычного вида: оба дула смотрели на Юзефа с хищным ожиданием.

— К-кто вы?!

— В карты играешь? — усмехнулся лысый. — В покере есть такое понятие — джокер. Считай, мы и есть такой джокер.

— Фак ю! Откуда вы взялись?! Остров окружён!

— Мы из других времён, — сказал молодой. — Хотя эта информация тебе уже не понадобится. Драться будешь?

— Буду! — ЮЮ выстрелил из «глюка».

Но за долю секунды до выстрела на пути луча возникло плоское зеркало, и луч «раздирателя кварков» отразился от него, как луч света от обычного зеркала, ударил по стрелку.

Глаза ЮЮ широко раскрылись, какое-то время он стоял, замерев, не произнося ни звука, потом мягко осел на пол, разделившись на две части: голова, плечо и рука — отдельно от остального тела.

Рядом с пришельцами возник огромный чёрный кот, проговорил человеческим голосом:

— Прошу прощения, джентльмены, но этот риск не был оправдан. Я мог и не отразить разряд.

— Извини, дружище, — сконфузился молодой. — Я об этом не подумал. Проследил за резидентом?

— Теперь он от нас не уйдёт.

— Знакомьтесь, судари и сударыни, — с облегчением сказал Филипп Ромашин. — Селим фон Хорст, Артём Ромашин.

Казийски узнал о провале операции только спустя час после её окончания. Командиру спецназа надоело ждать отбоя, связь по-прежнему не работала, и он послал командира отделения, стоящего в оцеплении вокруг обсерватории на Сахалине, вниз, в недра системы подземелий, где скрылся украинский батальон и отряд Юзефовича.

Когда лейтенант увидел мирно спящих коллег — весь батальон оказался в полной отключке, — а затем бункер с телами погибших бойцов Юзефовича, он обалдел настолько, что долго не мог объяснить командиру, что случилось. Тот вынужден был спуститься в подземелье сам, нашёл мёртвого ЮЮ и понял, что повышения по службе ему ждать не придётся.

Поэтому и министр получил сообщение о бесславной гибели своего порученца позже, чем следовало.

Несколько минут Казийски сидел в кресле в меланхолической задумчивости, решая, звонить или нет Збанацкому, потом всё-таки позвонил. Однако никто ему не ответил. Консорт-линия с резидентом не работала. И даже на аварийный сигнал, посланный министром вопреки всем инструкциям, никто не отозвался.

Людвиг Казийски, личность которого была изменена внедрённой программой, в прежней меланхолии съел мятную лепёшку, плеснул в стаканчик виски «Бруклади» стодвенадцатилетней выдержки, опрокинул в рот и приставил к виску ствол «универсала».

Он не знал, что произошло на самом деле, а если бы и узнал, это вряд ли изменило бы его решение. Жить дальше в положении предателя не хотелось. А такой силы воли, какую демонстрировал предшественник, Артур Мехти, у Людвига не было.

Выстрел из «универсала» был бесшумен…

Лешек Збанацкий, покинувший Сахалин в некотором сомнении, всё же не поверил интуиции и вернулся в свой кабинет в штаб-квартире Европейского Олимпийского Комитета в Брюсселе.

Рабочим модулем, как кабинеты других чиновников европейского уровня, назвать его было трудно.

Он занимал площадь в двести квадратных метров, что уже было огромной роскошью, мог трансформировать любую зону в широких пределах форм и по убранству, мебели и дизайну превосходил даже кабинеты премьер-министра Федерации и главы Всемирного Координационного Совета.

Збанацкий, занятый своими мыслями, прошёлся вокруг фонтана в центре зоны отдыха кабинета, с минуту погулял «по лесу» — автоматика визинга создавала по заказу любой уголок земной и неземной природы — и сел за рабочий стол. Поработал около часа, отвечая на вызовы и беседуя с важными людьми, многие из которых также были агентами Останавливающих. Но смутное беспокойство заставило его связаться с Юзефом, и президент ЕОКа долго не мог понять, почему тот не отвечает.

Тогда он связался с Министерством безопасности.

Человек, ответивший ему по консорт-линии Людвига Казийски, был незнаком.

— Мне нужен министр, — сухо сказал Збанацкий.

— Он умер, — так же сухо ответил молодой человек в безукоризненном унике официала Службы.

— Как умер?! — удивился Збанацкий. — Когда?!

— Несколько минут назад. Его нашли в кабинете. Вызвана следственная бригада. Я его заместитель по связям с общественностью. Могу я вам чем-то помочь?

— Да… н-нет! — сцепил челюсти Збанацкий, отключая консорт-линию.

Пришло странное пугающее ощущение лёгкой эйфории, будто сработал бокал водки, хотя Лешек не пил вообще. К нему добавилось струнное гудение внутреннего «сигнала тревоги». Что-то было не так! Министры безопасности любого уровня не умирали без причины. А уж те, кто работал на Останавливающих, вообще не имели права умирать!

С трудом избавившись от эйфорической заторможенности, Збанацкий вызвал охрану.

В кабинете появились двое: витс и личный телохранитель резидента, вечно улыбающийся, раздражающий шуточками, но профессионал до мозга костей Вацек Штыба. О том, что президент ЕОК является ещё и резидентом Дьявола, он не знал и даже не догадывался.

— Слетай на базу, — скупо распорядился Збанацкий. — Одна нога там, другая здесь. Проверь, как работают охранные системы, не ведётся ли за ней наблюдение.

— Кому мы нужны? — ухмыльнулся Штыба. — Разве что спортсменам. Хотите свежий анекдот? Возвращается джентльмен домой…

— Отправляйся!

— Слушаюсь, пан президент! — не потерял жизнерадостности телохранитель, кивнул на витса: — С ним или без?

— Один.

Штыба кинул два пальца к виску и исчез.

— Жди за дверью, — обронил Збанацкий.

Витс, внушающий уважение габаритами, молча вышел.

Несколько минут Збанацкий ходил кругами по кабинету, посматривая на стол, над которым бесшумно возникали и пропадали «воздушные замки» важных сообщений, отсеиваемых секретарь-автоматикой кабинета. Никому отвечать не хотелось. Мелькнула даже мысль: не дать ли сигнал тревоги, по которому в Солнечную систему мог прибыть кто-нибудь из Останавливающих, зона обитания которых находилась где-то над ядром Млечного Пути. Но мысль мелькнула и исчезла. Вызов Хозяина был равнозначен провалу. Надо было попытаться самостоятельно справиться с ситуацией. А потом запустить в Солнце «огнетушитель», с которым уже не могла бы совладать существенно ослабленная Служба безопасности человечества.

Вернулся весёлый, неунывающий Вацек Штыба.

— Всё в порядке, пан президент. Наш оплот мира и стабильности незыблем как скала. Точнее, как дырка в скале. Никто к базе не приближался и наблюдение не вёл. Что прикажете?

— Бери команду и отправляйся обратно. Будем переезжать. Я иду следом.

— Зачем переезжать? — удивился Штыба. — Такое красивое место! Отличный пейзаж! Никаких соседей! Уран — как на ладони!

— Иди!

— Слушаюсь, пан президент! — Штыба включил тайф.