Транслируйте меня - Олег Бондарев

Увидев рабочий стол, я тут же щелкнул первую кнопку на обруче.

Антенка замигала, а через пару секунд компьютер сообщил, что подключение установлено.

Так.

Теперь вторая кнопка.

После нажатия экран потух. Пока что все идет по той же схеме, что и вчера.

Я закрыл глаза, открыл снова.

Пора.

Я сосредоточился и начал представлять…

Нет, то был не сон, вчерашний вечер. Просто фантастическая, невероятная реальность, о которой я раньше не мог и мечтать.

Сначала у меня получилась довольно странная короткометражка про двух медведей, которые налакались вискаря и разнесли номер гостиницы, а потом забрались на припаркованный поблизости воздушный шар (?) и полетели на Гаити (???). Нелепица страшная, конечно, но мне было смешно.

Впрочем, долго страдать подобной ерундой я вовсе не собирался. Следующий мой «шедевр» вышел более логичным, пусть и не слишком интересным. Покончив с ним спустя восемь минут, я отключил обруч и, отложив его в сторону, крепко задумался.

В конце концов я пришел к выводу, что без готового сценария можно даже не пытаться нафантазировать что-то стоящее. Поэтому я не поленился сходить в свою комнату и вернуться вниз с шариковой ручкой и пачкой бумаги под мышкой. Меня переполнял энтузиазм, но этого, конечно же, оказалось мало: без таланта и мастерства рвение было абсолютно бесполезно. Исписав три листа, я один за другим отправил их в мусорную корзину и, подивившись своей баскетбольной меткости, стал размышлять о причинах провала.

Почему же у меня ничего не вышло, думал я, глядя на бегающую по экрану эмблемку?

Идей не было.

Чтобы отвлечься, я стал блуждать по комнате, пока мой взгляд не упал на часы.

Ого! А ведь уже почти одиннадцать.

Долго же я провозился с этим «Ремо»!

Эх, до чего же все-таки удивительная штуковина…

– Да? – неожиданно бодро отозвалась трубка, когда я уже думал опустить ее на рычаг.

– Мистер Райс? – уточнил я.

– Именно так. Позвольте узнать, с кем имею честь?..

– Это Марти Буга. Вы заходили к нам вчера, и ваш «Ремо»…

– Ну конечно, конечно, Марти, я помню вас с отцом! – перебил меня коммивояжер. – Признаться, я ждал, что ты позвонишь, но не думал, что так скоро. Впрочем, это все поэзия, поэзия… Что же ты надумал, Марти?

– Я хотел бы… хотел бы работать с этим прибором. У меня получается, я с утра занимался, фантазировал. Думаю, если у меня будет сценарий, я смогу заменить целую съемочную бригаду и весь актерский состав.

– Хм, звучит здорово. Надеюсь, ты знаешь, о чем говоришь. Впрочем, главное, чтобы тобой заинтересовались наверху, а там уж они сами нам все объяснят. Ладно. В общем, я попробую договориться о встрече с кем-то из местных телевизионщиков, а там уже будет видно. Дай мне номер своего мобильного, чтобы я сразу тебе сообщил, когда что-нибудь узнаю.

Я продиктовал номер.

– Отлично… Записал. Все, тогда до связи, жди звонка. Не знаю, успеем ли мы найти что-нибудь до Рождества, но я буду стараться. Пока же просто жди.

– Хорошо, – сказал я и положил трубку на рычаг.

Я был полон надежд. В то время мне казалось, все очень просто – что все заинтересуются моим даром и я сразу подпишу огромный контракт…

Как бы не так.

Райс позвонил на следующий день, в обед.

– Да? – спросил я.

– Марти, привет. Это Филипп Райс.

– Здравствуйте, мистер Райс.

– Зови меня просто Фил, о’кей? Угу. В общем, я договорился о встрече с директором канала «BOH».

– «ВОН»? – переспросил я.

– Именно.

– Я что-то совсем не помню, что там идет.

– Это потому что он по рейтингу находится в самом хвосте среди остальных кабельных каналов.

– В хвосте?

Я не был большим знатоком телевидения, но сразу понял – обещанными большими деньгами тут и не пахнет.

– А чего ты хотел – всего и сразу? – фыркнул Райс, когда я высказал ему свои опасения. – Разумеется, сначала с тобой будут осторожничать. Люди предпочитают доверять старому и надежному – по крайней мере они делают это до тех пор, пока новое не покажет себя во всей красе. Но вот когда это случится, мы станем грести деньги лопатой, Марти, попомни мои слова. А пока нам надо встретиться с этим парнем, с «ВОН», продемонстрировать ему, как ты управляешься с «Ремо», и обсудить твой первый контракт.

– Хорошо. Куда мне подъехать?

– С тобой приятно иметь дело, – заметил Райс. – Ты быстро схватываешь. Записывай адрес.

Мистер Коллин Фрай назначил встречу в кафе «Черная орхидея», что находилось в самом центре Нью-Йорка. Не знаю, почему оно так вычурно называлось. По сути, это была обычная кофейня. Такие часто именуют «Чашкой чая» или «Ровно в 3», но практически никогда – «Черной орхидеей». Впрочем, плевать на название. Главное, что мистер Коллин Фрай назначил встречу именно там.

– Па, – сказал я, входя в гараж.

Отец мой возился у верстака – подгонял какую-то деталь. Он вечно возился со своим старым «Доджем», хотя давно мог купить что-нибудь посолидней.

– Что такое? – встрепенулся папа.

Он посмотрел на меня сквозь желтые стекла слесарных очков.

– Марти? Как ты себя чувствуешь, нормально?

– Да я же еще к вечеру вчерашнему отошел.

– Ну да, да… Но мало ли – к вечеру отошел, а утром снова озноб и сопли…

– Прекращай это, ладно? Мне ведь не семь лет.

– Ладно, ладно. Не семь. – Он усмехнулся. – Тогда сразу к делу – с чего это вдруг ты решил проведать старика в его скромной мастерской?

– Хочу узнать, где находится 42-я улица.

– 42-я? Ну, это самый центр, Манхэттен. А зачем тебе 42-я улица?

– У меня там встреча.

– Уж не с тем ли коммивояжером? – нахмурился папа.

Черт. Я думал, он уже забыл о Райсе.

– Нет, что ты, – хмыкнул я, стараясь казаться искренним.

– Нет? А тогда с кем?

– Эм-м-м… С… девушкой, – нехотя ответил я.

– Вот как? И когда же ты успел познакомиться с девушкой? Или это старая подружка?

– Нет, новая. Мы с ней по Интернету переписывались, – соврал я. – Договорились встретиться, когда я приеду в Нью-Йорк, но вчера я приболел, и потому мы так и не увиделись. Вот, поеду к ней сегодня.

– Что ж, дело хорошее. Приятно, что ты еще делишься такими вещами со своим стариком, – усмехнувшись, отец похлопал меня по плечу.

В тот момент я думал, что сгорю от стыда.

Врать тяжело, но когда тебя при этом хвалят за честность, не подозревая обмана, на душе становится действительно гадко. Лишь с превеликим трудом мне удалось выдавить улыбку и сказать:

– У меня от тебя нет секретов, па.

В ту секунду, возможно, я и продал свою душу Сатане.

Никаких контрактов, скрепленных кровью, никаких рогатых чудищ и кипящей, дышащей пламенем земли – всего одна фраза, одна ложь, которая повергает тебя в бездну. И обратного пути уже нет.