Натюрморт с часами - Ласло Блашкович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ей известно, что «Летопись» публикует только господ… Ага, Коста Крстич, два стихотворения… Почитаем.
Она закрывает журнал и продолжает есть, это писателю немного обидно. Он бы и сам указал ей хотя бы на краткую биографию («Коста Крстич, родился в Крушедоле», — вычеркнули 24 мая, зодиакальный знак Близнецов, — изучает медицину, пишет стихи и рассказы»), это примерно как объявление, приглашение к переписке.
Ты существуешь, — говорит Девочка, не переставая жевать (она уже перешла к жареным колбаскам), и хотя для кого-нибудь это может звучать как ходьба по мелководью, для Косты, — так зовут нового жильца, — как мы слышим, это звучит приятно.
Я писал о снах и об отце, — заводит он опять разговор, но ему неловко от того, что у него во рту громко хрустит огурец.
А о чем же еще? — отзывается Девочка со знанием дела, равнодушно, корочкой хлеба собирая соус с тарелки и облизывая пальцы.
Вы правы, — соглашается Коста восхищенно, раздумывая, не объелся ли. Он взял бы еще кусочек, но Девочка больше на него не смотрит и не угощает. Составляет маленькую тарелку в большую, и отодвигается от стола. Собачке, крутящейся рядом, бросает остатки кишок, снятых с колбасок, и та их ловит в воздухе.
Видишь, я думала, что уже не люблю есть в компании, как животное, — сказала она, понюхала полураспустившуюся розу в вазе, потянулась за сигаретами, передвинула журнал на хлебные крошки.
И с тех пор ничего? — спрашивает, закуривая. Немного сбоку наклоняется над титульным листом, — с сентября восемьдесят восьмого?
Ничего, — признается Коста, наблюдая, как жир, вытекший из колбасок, затвердевает на дне тарелки.
Ах, я совсем забыла, — Девочка встает на стук в дверь. Идет медленно. Коста замечает, что до ужина она успела переодеться. Оставшись один, он запихивает в рот разрезанную пополам, полу-остывшую картофелину, а голоса приближаются.
Я вас отрываю от ужина, зайду завтра, — она подходит к нему со спины, он цепенеет. Рот у него набит, он не знает, куда деваться, оборачивается к Марии, которая стоит перед ним и улыбается.
Я закончил, — он пытается оправдываться, дожевывая. Девушка протягивает ему руку, в другой поклажа.
Это мой новый домочадец, — Девочка представляет бедолагу, немного снисходительно, немного насмешливо. — Он тоже писатель, душенька.
Мы знакомы, — говорит Мария тихо, словно не веря, и смотрит ему в глаза.
Вы знакомы, — Девочка разочарована.
По клубу литераторов, — встревает Коста, потому что, наконец, сумел проглотить то, что было во рту, и неловко подносит руку девушки к облизанным губам. Поцелуй щелкает, как умелый удар кнутом.
Ну, не как попý, - вскричала Девочка сквозь смех, зажимая уши ладонями. Мария помогает убрать со стола, она не теряется, знает, где что стоит, заметно, что здесь она своя.
Словно все уже было, — говорит молодой человек, все еще стоя в дверях кухни, и вдруг хватается за голову. Женщины застывают с мокрыми руками и смотрят на него. Это продолжается некоторое время. Девушка прерывает молчание. — Для кофе уже поздно? — спрашивает она. — Я сама, — отвечает Девочка, вы идите. И все продолжается, словно кто-то упал и встал.
Декоративный натюрморт, реклама по продаже косметики
Что ты мне хорошего принесла? — спрашивает Девочка девушку. Теперь они сидят и курят. Кофе никуда не годится. Мария открывает чемоданчик и достает косметику.
Я про вас думала, — говорит она убедительно, — эта компактная пудра подойдет идеально.
Наверное, жутко дорогая, — отнекивается Девочка. Зажмуривается, когда девушка мягко втирает ей маску.
Эти тени придадут вашим глазам глубину осеннего неба, — убеждает Мария и, как художник, который наносит краску прямо на натурщицу, отходит от Девочки и оценивающе ее рассматривает, поворачивая той голову то влево, то вправо.
Я выгляжу, как индеец, — отмахивается Девочка перед зеркалом.
Вы всегда так говорите, — Мария терпеливо кивает, смешивая новую краску для волос.
И каждый раз ты меня разрисовываешь, как пасхальное яйцо, — вылетает у Девочки раздраженно, по-старушечьи, — дай-ка сюда…
Но вы все испортите…
Заплачу, если чего-нибудь не хватит, — шипит старуха, и сама вычерчивает карандашом дрожащие дуги над бровями…
Никто не говорит об оплате, тетя, — произносит Мария с горечью.
Я тебе тысячу раз говорила, — злится Девочка, ладонью стирая косметику с лица, — никакая я тебе не тетя, нет у меня никого.
Слава Богу, что нет. Только вас мне не хватало. Видите, что вы с собой сделали?
Подносит зеркало к женщине, та отворачивается, зажмуривается, дышит на зеркало, чтобы оно запотело, но быстро сдается и пристально всматривается в испачканное лицо, в смесь старости и грима, в размазанную тушь и несмываемые морщины, и тихо, бессильно всхлипывает. — Мария, помоги мне!
Девушка нервно отрывает большие комки ваты, наливает на них косметическое молочко и грубо вытирает старухе лицо.
Всякий раз одно и то же, — невнятно ворчит Мария. Девочка плачет.
Прекратите, — говорит Мария резко, вновь нанося краску. Девочка задерживает дыхание.
Словно обнаружив себя на ведьмином шабаше, Коста в растерянности встает, на цыпочках подходит к полке с книгами, берет первую попавшуюся. Переплет книги жесткий и обгоревший, словно кто-то в последний миг выхватил ее из пламени. Молча перелистывает заскорузлые страницы.
Ты сегодня продала что-нибудь, дорогая? — слышит он у себя за спиной… — Почти ничего.
Я возьму пудру, — говорит Девочка решительно.
Вы не должны, — отнекивается Мария, — вон, вчера вы сколько купили.
Ни слова, не волнуйся, она мне нужна.
Она вас… делает другой, — девушка находит подходящие слова.
Эх, — вздыхает Девочка и спрашивает цену. — В марках? — Они переглядываются.
Не беспокойся, — говорит клиентка громко. — У меня есть новый источник, квартирант!
Коста понимает, что сейчас надо бы что-нибудь сказать, но только криво усмехается.
И сколько процентов теперь идет тебе? — спрашивает Девочка, как будто не знает.
Мало, — отвечает Мария устало.
Не ходи по здешней округе. Здесь сплошь простонародье. Трудно найти нормального человека. Эти, через дорогу, сегодня ночью опять скандалили. И кастрюли летали, и цветочные горшки. Этот в отпуск приехал, на свадьбе напился… Найди каких-нибудь поприличнее. Не мечи «Ревлон» перед свиньями.
А когда мы займемся, ну, тем делом? — прерывает ее Мария, переворачивая кофейную чашку, на дне которой затвердевали мечты. — День приближается.
Я тебе сказала все, что было… Остальное обо мне. А это — ему, — Девочка указала на Косту. — Он напишет.
Мария непонимающе посмотрела на них.
А картины?
Бог с тобой, детка, я показала тебе все. Не знаю, о чем ты, убей Бог.
Знаете. Я рассказываю о неизвестных картинах Богдана Шупута, тех, из вашего виноградника.
