Рождение - Роман Злотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты… у тебя есть, чем обосновать свои предположения? – слегка севшим от волнения голосом спросил Ши.
Учитель пожал плечами:
– Кое-что, что пока не заслуживает внимания. Я еще работаю над этим. – Он улыбнулся. – Сейчас я занят другим, старым проектом, который отнимает все мое время, поэтому я и не посчитал себя вправе принять участие в Дискуссии. Моя позиция не полностью оформлена, и доказательства ее обоснованности пока не отвечают всем критериям научной достоверности. Так что, если бы Симпоиса не прислала тебя, я, вероятно, промолчал бы. Но скрывать сомнения от своего Ученика я не вправе.
Ши снова склонил голову, на этот раз благодаря Учителя за подобное отношение. Беноль в ответ снова ласково улыбнулся.
– Но что же тогда делать? – спросил Оиентал.
– Когда я закончу свой старый проект, возможно, у меня будет ответ на этот вопрос, – уклончиво отозвался Беноль, предоставив Ши самому догадываться, связано ли то, что Учитель называл «старым проектом», с предметом Дискуссии, или он имеет в виду, что после окончания этого «старого проекта» у него появится время надлежащим образом обосновать свои предположения.
– Но, Учитель, Решение будет принято через десять дней!
Беноль небрежно взмахнул рукой.
– Я живу уже очень давно, Ши, – немного устало начал он, впервые обратившись к Ученику по имени, – и не раз был свидетелем тому, как Решения, причем такие, в истинности которых никто не сомневался, в том числе и я сам, немного позже оказывались то ошибочными, то неисполнимыми, то просто никому не нужными. Так что я не вижу необходимости торопиться. Все равно истечет еще много времени, пока принятое Решение дойдет до реального воплощения. А к тому моменту я надеюсь успеть…
Следующие три часа они более не говорили о предстоящем Решении. Но когда Ши покидал иуэлу Учителя, дух его находился в смятении. Учитель чувствовал это, потому, когда они прощались на террасе у стоянки «ковшей», он протянул руку и положил ее на плечо Ученика:
– Не стоит принимать мои слова так остро, Ши. Я же сказал, что еще думаю об этом. Возможно, я ошибаюсь…
Оиентал благодарно кивнул. Эти слова многое открыли ему. Учитель любил его и ради гармонии Ученика готов был даже поступиться частью найденной истины. Но Ши уже давно не был тем порывистым и горячим молодым человеком, способным воспарить в облака от одной одобрительной фразы Учителя или прийти в отчаяние от неудачи всего лишь одного эксперимента, построенного на слишком зыбком теоретическом фундаменте. Ши вырос, приобрел опыт и сам стал руководителем огромного научного коллектива. А работа в Симпоисе, в которую он избирался уже шесть лет подряд, закалила и отточила его деловую хватку и знание людей. Он, конечно, допускал, что Алый Беноль способен ошибиться. Более того, он был уверен, что Беноль действительно ошибается. В чем-то. Но суммарная доля этого «в чем-то» в общей оценке ситуации столь могучим умом была настолько невелика, что в крайнем случае ею можно пренебречь. А вот общая оценка… И это означало, что Ши предстоит выдержать настоящую схватку с другими членами Симпоисы, дабы максимально замедлить процесс принятия Решения. Тянуть время до тех пор, пока Беноль не сумеет сформулировать свою позицию. Или пока они сами не поймут того, что Бенолю очевидно уже сейчас… А еще его очень заинтересовало, что же кроется за словами Учителя о «старом проекте». Потому что чем больше Ши размышлял над ними, тем яснее становилось, что Учитель вовсе не имел в виду недостаток времени. Предмет Дискуссии был слишком важным для всей Киолы, и Беноль никогда не обошел бы его молчанием, если бы не ожидал того, что нечто скоро позволит ему проникнуть в интересующий его предмет гораздо глубже, чем он уже это сделал. Но что именно может помочь ему?.. Однако задавать подобные вопросы было в высшей степени неэтично. Если бы Учитель захотел, он бы сам все ему рассказал, а раз нет… Поэтому Ши так и отбыл, не удовлетворив своего любопытства.
* * *Проводив взглядом «ковш», уносящий в голубую высь его Ученика, Алый Беноль прикрыл глаза и шумно втянул ароматы террасы. Слабый запах озона, всегда сопровождавший работу граувира «ковша», уже почти не ощущался. Легкий, одноместный аппарат имел слишком маломощный граувир, чтобы его работа, даже на взлетном режиме, приводила к заметному индуцированию этого газа. Не то что грузовые транспортные системы – на них приходилось ставить тяжелые рекомбинаторы, преобразующие более девяноста восьми процентов продуцируемого озона обратно в двухатомный кислород, но все равно при старте или посадке таких машин по ноздрям тех, кто находился рядом, бил сладковатый, резкий, свежий аромат. Из-за этого операторские кабины погрузочно-разгрузочных манипуляторов в терминалах оборудовали системами фильтров. Беноль знал такие подробности, потому что в молодости, когда доступная ему доля Общественной благодарности была еще совсем незначительна, в свободное от науки, танцев и бурных любовных приключений время подрабатывал оператором. С тех пор прошло почти восемьдесят лет. Но манипуляторы, как, впрочем, и граувиры, ничуть не изменились…
Беноль еще раз глубоко вдохнул, наслаждаясь уже совершенно очистившимся воздухом, в который деревья на террасе, примыкавшей к стоянке «ковшей», добавили его любимых ароматов. Он снова остался один, и потому весь биоценоз его иуэлы вновь перешел в спокойное состояние, перестав отслеживать запахи посторонних и пребывать в готовности защитить хозяина от любых неожиданностей. Беноль грустно усмехнулся. До чего он дошел! Он, один из Цветных, настолько отдалился от гармонии, что в собственной иуэле не может ощутить себя в полной безопасности. Вернее, не он сам. То есть не его тело. Ему даже в самом неблагоприятном случае не могло грозить ничего серьезнее, чем лишение статуса Цветного и, соответственно, резкое, на порядки, уменьшение доступной доли Общественной благодарности. Опасность грозила его планам…
Постояв еще несколько минут, Беноль развернулся и двинулся внутрь иуэлы. Дойдя до граулифта, он спустился на уровень моря и, обогнув бассейн, направил стопы в узкие коридоры, уводящие в глубь ядра сервисио иуэлы. Обычно туда не ступала нога человека. После установки и подключения всех контуров ядра причин для появления человека в этих коридорах уже не возникало: сервисио самостоятельно справлялся со всеми проблемами, которые могли возникнуть как в процессе его функционирования, так и в процессе эксплуатации всей иуэлы в целом. Так что подобные коридоры слышали людские голоса лишь несколько дней перед запуском, пока шел монтаж оборудования, а потом они замолкали на века. Сервисио были самообучающимися системами, а если требовалось наращивание их мощности, то хозяину надо было просто озвучить свои планы, после чего сервисио самостоятельно связывались со всеми необходимыми проектными, производственными и сервисными структурами, самостоятельно производили расчеты, оценку предложенных проектов, заказ компонентов, при получении которых сами осуществляли их монтаж. А хозяину оставалось лишь пользоваться результатами. Ну, если, конечно, в его распоряжении имелось достаточно Общественной благодарности. Впрочем, когда для планируемых изменений ее не хватало, сервисио уведомляли об этом хозяина, и он принимал решение либо умерить свои аппетиты, либо обнародовать, на что именно ему потребовались запрошенные ресурсы. После чего Деятельные Разумные должны были рассудить, следует ли предоставить ему дополнительные средства… Но для Цветных подобных ограничений не существовало. Так что, когда Алый Беноль двенадцать лет назад пожелал произвести переконфигурацию ядра своей иуэлы, все изменения были осуществлены точно в запланированных масштабах и заняли целых полтора года. И это при том, что стандартное наращивание не только вычислительной, но и исполнительной мощности ядра на один порядок, то есть в десять раз, обычно занимало максимум неделю. Но кто осмелится задавать вопросы Цветному?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});