На проклятом пути Великого Шута - Эйрик Годвирдсон

О, это было то еще представление — по словам Кирваха и его друзей.

Провидцы, экзархи, просто старшие из жителей мира-корабля — они смотрели на гостей корабля настороженно, но если взгляды, касающиеся ярких одежд и причудливых арлекиньих масок были всего лишь холодно-вежливы, то незваного гостя в черной броне сожгли бы на месте убийственным морозом ненависти, если бы могли.

Может, впрочем, провидцы и могли — только опасались так открыто враждовать с Кирвахом и его танцорами — это же они привели с собой комморрита. Дети Цегораха славились дурным нравом, и проверять, насколько это правда, азуриани не торопились. По крайней мере пока. Но голос Старшего Провидца — как там его звали, Йандир? Кажется, да — делался все более раздраженным и негодующим, еще немного — и тот повысит его почти до крика.

Кирвах сперва скучающе крутил в пальцах тонкую пластинку с изображением арлекиньих масок, потом сунул ее за пояс, стянул с руки узорчатую перчатку и принялся ровнять обломанный ноготь крохотным кинжалом — игрушка, извлеченная им из рукава, точно сама собой возникла в руке Мастера Труппы. Вопиющее неуважение к собеседнику он мог продемонстрировать и иначе, но вряд ли существовал более оскорбительный способ.

Кирвах скучал — точнее, показывал, что ему скучно. На самом деле он был вне себя от злости. Йандир выступил вперед, опираясь на свой посох — сжимал его так, что аж костяшки побелели, и продолжал:

— Всего пару годовых циклов назад такие вот захватчики в черной броне унесли с собой десятки жизней наших братьев и сестер, разграбили половину корабельного уровня, унесли столько вещей, вообще непонятно, как они их втиснули на свои челноки — и мы чудом только сумели отбить атаку до того, как они попробовали прорваться к святилищу душ и…

— Ну значит, считай, что он вернул долг, — Кирвах перебил гневную речь Провидца, и тот аж захлебнулся своими же словами. Воздух вокруг него заискрился от крохотных разрядов. «Провидец, тише», — потянул его за рукав кто-то из экзархов. — «Это не мое дело, как с ними говорить, но не стоит устраивать новый бой с теми, кто пришел не как открытый недруг»

— Налетчикам не нужны были камни вашего святилища. Точнее, они пришли именно за психокостью и драгоценностями, вот и все. Может, за рабами — на этом их амбиции заканчивались. Крошечный кораблик друкари и отряд в пару десятков воинов — куда им святилище еще штурмовать-то? Это были скромные корсары, судя по всему, — Арталион понимал, что точно не сделает лучше, вмешавшись, но смолчать не мог. — Они попросту взяли, что хотели — и смылись. Выставляешь себя защитником, да? Не смогли помешать им уйти, а туда же…

И он хрипло, надтреснуто рассмеялся. Если Провидец прикончит его на месте, может, ему даже станет легче, как знать. Судя по всему, Йандир был одном шаге от такого поступка — наверное, хватит буквально пары слов сверху.

— Будь добр, помолчи. Ты, конечно, прав, но правду тут… любят, конечно, о да. Только далеко не всякую, — прошипел Арталиону в ухо сухой голос Шута Смерти, так и оставшегося для него безымянным.

Каким чудом Йандир взял себя в руки, оставалось только гадать. Возможно, вплотную придвинувшиеся к нему его собратья что-то ему сказали мысленно, может, вид того, как тонкая рука корабельной Провидицы нежно касается ярко горящих камней душ в раскрытой шкатулке заставил его все же вспомнить, о чем был уговор с труппой разноцветных комедиантов, испытывающих сейчас его терпение, но…

— Камни принадлежали воинам, верно? — тихо проронила Провидица-азуриани. — Они полны смятения и боли… я понимаю. Павшие в бою не могут быть иными, все так.

Кирвах переступил с ноги на ногу — едва заметно, будто бы просто выбирая позу поудобнее, но на деле — расслабился: им удалось избежать ненужных расспросов. Если уж один друкари так подействовал на Йандира, то полная пригоршня комморритских душ… нет, ему, пожалуй, знать об этом не стоит. Все равно души после отдыха не помнят прежних деяний — а сотворены все эльдары из одного и того же материала, в этом Кирвах неоднократно убеждался.

— Верно. Яркие сильные души, вы прекрасно все видите сами. Не об этом ли ты просил, Йандир? — Кирвах отвлекся от своего маникюра, натянул перчатку и сложил руки на груди. Кинжал при этом точно растворился в его ладони. — Ну так что? — Мое слово сказано. Я… мы, мы, разумеется — возьмем эти души в наше святилище, и если, после должного отдыха они… В общем, да, я принимаю ваш дар. И вам пора. Но этого чужака, — Йандир едва не выплюнул последнее слово. — Уводите. Ему тут не место.

— А благодарность, м? Ты ничего не забыл? — Кирвах подобрался, точно кот перед прыжком. — Дар? Это должен был быть обмен! Ты мне должен выполнение одной моей просьбы. Я попросил помочь нашему гостю. И что я слышу?

— Мне от них ничего не нужно, — Арталион ухмыльнулся как можно развязнее, скрывая растущее отчаяние. — Не трать время, Мастер Труппы.

— Тебе, может быть, и да, а вот мне… видишь ли, мой темный брат, он кое-что обещал. Провидец Йандир! Последнее слово. Я прошу. Подумай.

— Нет! Друкари никогда не изменится, я не собираюсь даже пытаться. И не проси больше ничего. Хватит испытывать мое терпение, арлекин. Я… я благодарен и прошу оставить нас. Уговор был — просьба должна быть выполнимой и не несущей для нас вреда. Эта — не такова!

— Оставить? — Кирвах, до этого начавший было разворачиваться на носках и даже взмахнувший было уже рукой своим — уходим, тут больше нечего ловить — резко обернулся. Взвихрились полы плаща, фигура арлекина словно превратилась в яркое цветовое пятно — непонятно было, он просто с такой скоростью метнулся вперед или же на долю секунды активировал домино-поле — и через два удара сердца оказался рядом с Провидцем. Грубо ткнул его пальцем в грудь и прошипел, глядя в янтарные стекла шлема, который Йандир так и не снял за весь разговор:

— Ты! Заткнись сию же секунду и больше никогда не проси нас о помощи. Ты не держишь слово. Ты не Провидец, не эльдар… и даже не мужчина. Ты трус, вот и все.

— Провидица Этель сказала, что за твоим гостем всю жизнь будет стлаться кровавый след, и пустота пройдет по его стопам…

— Повернись вправо и повтори это своим экзархам, — прошипел Кирвах. — Спроси, может, им был бы нужен новый воин? А? Они молчат, но просто потому что боятся тебе перечить.