Принц пустыни - Лиз Филдинг

Роуз объяснила ей, что он посадит ее в самолет, а после этого она будет предоставлена самой себе и может уже не бояться разоблачения. Когда она прибудет в роскошный летний дом принцессы Люси в Баб-эль-Сама, все, что от нее потребуется, — это периодически появляться в саду и на пляже, чтобы папарацци смогли ее фотографировать.

Она будет целую неделю жить как принцесса. Похоже на сказку о Золушке, ставшую реальностью. Кассирша из супермаркета превратилась в принцессу.

Чего ей сейчас недоставало, так это крестной-волшебницы, хрустальной туфельки и высокого темноволосого мужчины, подходящего на роль прекрасного принца.

Лидия протянула руку, чтобы открыть дверь, ведущую в ВИП-зону, но кто-то опередил ее. Родственнице королевы не пристало самой открывать двери. Чтобы прикрыть свою оплошность, она начала поправлять вуаль и не заметила, что ее спутник остановился у двери.

— Дальше вас будет сопровождать мистер аль-Заки, мэм.

«Кто?»

Лидия хотела задать этот вопрос, но подняла глаза и потеряла дар речи. Она была высокой, но эффектный мужчина, ждущий ее у входа в ВИП-зону, оказался на полголовы выше. Когда он пристально посмотрел на нее своими темными глазами, ее словно током поразило.

— Здравствуйте, леди Роуз, я Калил аль-Заки, — вежливо произнес мужчина. — Принцесса Люси попросила меня позаботиться о том, чтобы вы получили удовольствие от вашего отпуска.

Под его дорогим элегантным костюмом и маской внешнего спокойствия скрывалась необузданная, первобытная сила.

Лидия понимала, что должна ответить, но словно онемела.

Пусть Калил аль-Заки предпочитал сказочным нарядам деловые костюмы безупречного покроя, но он, как никто из ее знакомых мужчин, походил на прекрасного принца, и она едва удержалась от того, чтобы не обернуться и не поискать глазами пожилую женщину с крылышками и волшебной палочкой в руках.

Глава 2

— Поедете со мной в Баб-эль-Сама? — наконец произнесла она, понимая, что должна ужаснуться такому повороту событий, но испытывая вместо этого радостное волнение.

— Туда и обратно, — ответил он. — В мои обязанности входит вас защищать. Вы готовы подняться на борт?

Лидия с трудом кивнула, мужчина взял ее за локоть и вывел из зала ожидания. На взлетной полосе ее ждало еще одно потрясение.

Когда Роуз сказала ей, что она полетит на реактивном самолете, Лидия подумала, он будет небольшого размера. В реальности это оказался огромный пассажирский авиалайнер с королевской эмблемой на борту.

«Если в Рамал-Хамране узнают, что я самозванка, мне не поздоровится», — подумала Лидия. Прикосновение Калила аль-Заки обжигало даже сквозь ткань жакета. От волнения девушка с трудом переставляла ноги.

Это все что угодно, только не сказка, и если она не справится со своей ролью, рядом не будет крестной феи с волшебной палочкой.

«Сконцентрируйся…»

Она уже имела дело с одним из телохранителей Роуз. Он не смотрел на нее так, как этот человек, и не прикасался к ней. Ближе всего к ней он находился, когда открывал для нее дверцу автомобиля. При этом он смотрел не на нее, а на толпу.

Что бы ни говорил Калил аль-Заки, ясно, он — не простой телохранитель. Но тогда кто он?

«Думай…»

Он упоминал о принцессе Люси. Это подруга Роуз, пригласившая ее на неделю в свой дом. Жена младшего сына эмира, посла Рамал-Хамрана в Лондоне.

Роуз поделилась с Лидией важными деталями. Она вкратце рассказала ей историю страны, назвала имена и возраст детей Люси, чтобы она не совершила какую-нибудь ошибку, если вдруг кто-нибудь из персонала в Баб-эль-Сама о них заговорит.

Одним словом, у нее эпизодическая роль. Она будет общаться только с персоналом и коротать вечера у телевизора.

Небольшое представление перед кучкой репортеров далось ей весьма легко. Но целую неделю убедительно играть свою роль перед Калилом аль-Заки — совсем другое дело.

«Возможно, я узнаю подробности из письма принцессы Люси», — подумала Лидия, когда они поднялись по трапу.

— Добро пожаловать на борт королевского самолета, леди Роуз, — поприветствовала ее стюардесса. — Меня зовут Атийя Бишара, и я буду заботиться о вас во время полета. — Затем, посмотрев на цветы, в которые Лидия вцепилась, словно в спасательный трос, она спросила: — Мне поставить их в воду?

Лидия, вернувшись на более или менее привычную почву, немного успокоилась. Это было похоже на работу на презентациях, которую она выполняла с пятнадцати лет. Она непринужденно поболтала со стюардессой, пока та забирала у нее цветы, шляпку и малиновый кожаный портфель Роуз. В этом портфеле лежали предметы первой необходимости, в том числе паспорт Лидии, на случай если что-то пойдет не так.

— Ваш багаж уже отнесли в вашу комнату, леди Роуз. Я провожу вас туда, как только мы взлетим, — сказала Атийя, подведя ее к кожаному креслу.

Комнату?

«Неужели в самолетах бывают комнаты», — подумала она, доставая свой мобильный телефон, чтобы набрать короткое сообщение для леди Роуз, дать ей знать, что все прошло нормально.

— Не хотите чего-нибудь выпить перед взлетом? — спросила Атийя.

Взлет. Это было ее самое нелюбимое слово в английском языке. Во время взлета ей всегда казалось, что у самолета отваливаются крылья. До сих пор она была слишком сосредоточена на своей роли и взволнована появлением Калила аль-Заки, чтобы думать об этой проблеме.

— Стакан сока? Может, воды?

— Воды, пожалуйста, — ответила Лидия, изо всех сил стараясь не смотреть на мужчину, занявшего место через проход от нее.

Ей это не удалось.

Пиджак обтягивал его широкие плечи, словно вторая кожа. Блестящие черные волосы были зачесаны назад, открывая высокий лоб. Они слегка вились, отчего его суровые, словно высеченные из мрамора черты казались мягче.

Больше всего ее поразили его чувственные губы. Они пробуждали в глубинах ее женского естества нечто давно забытое и волнующее.

Словно почувствовав ее взгляд, Калил аль-Заки обернулся, и ее щеки вспыхнули.

Ничто в его лице не указывало на то, что он заметил волнение девушки. Когда самолет начал разгоняться по взлетной полосе, он достал из кармана пиджака конверт и протянул ей:

— Принцесса Люси попросила меня вам это передать, леди Роуз.

Лидия взяла конверт, который еще хранил его тепло, и еле слышно пролепетала «спасибо». Молясь, чтобы розовая вуаль скрыла румянец на ее щеках, она опустила голову, вскрыла конверт и достала из него листок бумаги, на котором было написано:

«Дорогая Роуз.