Шпион из-под воды - Сергей Бакшеев

Однако скорпион был уверен в своих силах. Он смело бросился вперед, отвлек внимание ложным замахом клешней и уколол фалангу в живот длинным хвостом. Яд на фалангу не подействовал. Скорпион повторил маневр и впрыснул новую порцию. Фаланга ощетинилась еще яростнее, но ее движения показались скорпиону замедленными. Третий укол был предназначен ей в голову и должен был довершить победу. Скорпион смело махнул хвостом, однако фаланга извернулась и перехватила хвост у самого кончика острыми челюстями. Она мотнула толстой головой и развернула противника к себе задом. Теперь даже грозные клешни не могли помочь скорпиону. Сейчас эта алчная бестия сломает его бронированный хвост, а потом, перебирая челюстями, доберется до мягкого брюшка.

Пассажирский лайнер из Москвы выпустил шасси, зашел на взлетно-посадочную полосу военного аэродрома города Приозерска и жестко коснулся бетонных плит. Земля под тонкими лапками фаланги вздрогнула, она разжала челюсти, спасенный скорпион бросился наутек, позабыв о былой смелости.

ТУ-154 прокатился вдоль длинного ряда истребителей и свернул к одноэтажному зданию. У подъехавшего трапа сразу же появились военные с красными повязками на рукаве. После придирчивой проверки документов пассажиры получили багаж, и вышли к встречающим. Лариса Трушина держалась рядом с Заколовым. "А вдруг, меня не встретят?", – объяснила она, хотя на самом деле ей было приятно, передать свой большой чемодан в надежные руки неразговорчивого, но привлекательного спутника.

Ее тревога оказалась напрасной.

– Папа! – звонко выкрикнула девушка, вскинув вверх тонкую руку.

Многие машинально взглянули на человека, кому предназначалось приветствие. Среди них был и лейтенант Григорьев, хотя в его взгляде, напротив, читалось повышенное внимание.

Лариса с радостным визгом обняла отца. Тот поспешил отстраниться. На озабоченном лице плотного академика, совершенно лысого, если не считать нимба седых волос за ушами, мелькнуло подобие улыбки. Одет он был в светлый летний костюм, в руках держал громоздкий кожаный портфель. Рядом с ним вращали толстыми шеями два безликих типа в узких солнцезащитных очках и просторных пиджаках одинакового мышиного цвета.

Главного конструктора даже на секретном полигоне усиленно охраняют, удивился Тихон, заметив характерные "опухоли" от пистолетов подмышками у телохранителей. Он поставил чемодан под ноги одному из них и собрался попрощаться с девушкой.

Лариса щебетала:

– Ой, мы так быстро долетели, я совсем не устала.

– На сорок минут опоздали, – постучал по циферблату академик Трушин.

– Это из-за меня. Я чуть самолет не пропустила.

– И в кого ты у нас такая несобранная?

– Папа, ты случайно не улетаешь? – засмеялась девушка, указывая на большой портфель.

– Здесь важные материалы. Они всегда со мной. И эти двое молодых людей тоже, – перехватив заинтересованный взгляд дочери, серьезно пояснил отец. – Сейчас один из них отвезет тебя в гостиницу. А мне пора на полигон. – Ученый явно спешил.

– Ну, папа. Я думала, мы вместе пообедаем, – расстроилась Лариса.

– Извини, некогда. Выбирай спутника.

– Михаил Львович, по одному вас сопровождать не положено, – наклонился к академику один из охранников. – И машина у нас всего одна.

– Не брать же мне дочь на испытания.

Тем временем Тихон Заколов пожал руку невысокому хмурому подполковнику юстиции. Он знал его раньше, как заместителя своего отца. Теперь Виталий Степанович Крюков являлся военным прокурором огромного гарнизона и с нетерпением ждал присвоения звания полковника.

– Лариса, если хочешь, мы подвезем тебя в город, – предложил Заколов, слышавший разговор Трушиных.

Выходя из самолета, он шел вслед за девушкой и имел возможность разглядеть ее великолепную фигуру. Та продолжала на ходу беззаботно болтать с Олегом Григорьевым. Тихон уже не удивлялся будущей актерской профессии девушки, и немного жалел, что в отличие от лейтенанта, не уделил ей должного внимания в самолете.

– Это кто? – поинтересовался главный конструктор, разглядывая молодого человека рядом с военным юристом.

– Это Тихон, – с наигранным равнодушием пожала плечами девушка. – Мы познакомились в самолете.

– Разрешите представиться, – заискивающе отреагировал подполковник. – Виталий Степанович Крюков, военный прокурор.

Правая рука подполковника застыла в нерешительности. Ученый сделал шаг навстречу.

– Михаил Львович Трушин, академик.

– Я знаю о вас, – прокурор радостно тряс протянутую руку и, с плохо скрываемой гордостью, пояснил: – Служба такая.

– Не могли бы вы, подполковник, отвезти мою дочь в гостиницу "Люкс".

– Конечно. Это по пути.

– Вот и чудесно. А то намечается окно у вражеских спутников, – академик многозначительно показал в ясное небо, – мы не можем ждать.

– Понимаю. Не беспокойтесь.

– Заранее благодарен. – Академик вежливо кивнул и быстро удалился в сопровождении охранников. Желтые замки громоздкого портфеля блестели на солнце и притягивали заинтересованные взгляды.

– Вот так всегда, – вздохнула Лариса и деловито указала Тихону на свой чемодан.

Но первым подсуетился лейтенант Григорьев.

– Теперь я знаю, где вы живете, – шепнул он девушке, семеня рядом. – Встретимся завтра вечером?

– Зачем откладывать. Почему не сейчас? – томно ответила Лариса.

– Мне в часть надо, – сконфузился лейтенант.

– И для вас служба важнее всего. Отдайте чемодан! – Девушка выдернула багаж из руки оторопевшего лейтенант и подала его Заколову. На его вопросительный взгляд она хитро ухмыльнулась. – Не обращай внимания, я должна поддерживать актерскую форму.

– Мы уже на "ты"?

– Как же иначе, после того, как мой папа доверил тебе самое ценное свое достижение.

Заколов плохо понимал, когда шустрая девчонка говорит серьезно, а когда ехидничает. В военном УАЗике молодые люди расположились на заднем сиденье. Лариса ежесекундно вертела головой и спрашивала "А это что? А это?", указывая на урбанистические объекты военной инфраструктуры. Иногда ее кудряшки задевали щеку Тихона, а тонкая рука опиралась на его колено. Вплоть до расставания у гостиницы, молодого человека бросало то в жар, то в холод.

– А ты время зря не теряешь, – ухмыльнулся Крюков, когда они отъехали от гостиницы. – О свидании договорился?

Подполковника задело гордое молчание студента. Молодой Заколов напомнил ему погибшего прокурора. Скрывая раздражение, Виталий Степанович решил покончить с обязанностью опекуна.

– Тихон, как ты понимаешь, служебная квартира твоих родителей уже не пустует. Кое-что из вещей удалось продать, вырученные деньги я положил на сберкнижку на твое имя. – Подполковник протянул Заколову голубую книжицу. Не дождавшись благодарности, он продолжил: – Автомобиль я продавать не стал. Захочешь, сам избавишься. Но я бы не советовал, дефицит, все-таки. Пока он стоит в моем гараже. Там же некоторые личные веши. Вот ключи.

– Спасибо, – выдавил Тихон. Всё в этом городе ему напоминало о беззаботной счастливой юности, когда были живы родители.

– Ты теперь завидный жених! Хвост пистолетом – и за дочерью академика! – Автомобиль остановился у четырехэтажного длинного здания с одним подъездом. – Приехали. Это офицерское общежитие. Здесь я выбил комнату для тебя. Будут трудности, обращайся. Телефон знаешь.

Заколов не спешил покидать автомобиль.

– Виталий Степанович, не могли бы вы подбросить меня к госпиталю?

– Ну и непоседа ты, Заколов. Весь в отца. Я думал, на озеро помчишься в такую-то жару. А кто там у тебя? Сердечная зазноба?

– Друг в реанимации. Из Афгана.

– Ну ладно, выгружай вещи. Сначала меня на службу, а потом водитель отвезет тебя к госпиталю. Но ждать не будет!

– Спасибо, – искренне поблагодарил Тихон. Ему не давало покоя пророческое письмо Виктора Королькова. Он спешил увидеть друга, чтобы понять тайну зловещего послания.

5

Госпиталь

В госпитале Заколов первым делом разыскал Екатерину Гладкову. Бывшая одноклассница после окончания медицинского училища работала медсестрой хирургического отделения. Это она сообщила Заколову и Евтушенко о тяжелом ранении Витьки Королькова.

– Тихон! – Узкие бледные губы Кати расплылись в счастливой улыбке. Она держала какую-то бутылочку, но все-таки исхитрилась поправить каштановую челку, выбившуюся из-под белой пилотки. – Тихон, какой ты стал…

Худенькая одноклассница, превратившаяся в медсестру, смущенно умолкла.

– Давно не виделись, – согласился Заколов. – Катя, как сейчас Витька?

– А я думаю, кто меня спрашивает? – Широкая бесхитростная улыбка придавала серьезной девушке глупый вид. Так было и в школе. Погружаясь в счастье, она неизменно расставалась с интеллектом. Тихон задержал взгляд на крупной родинке на стыке носа и щеки девушки. Катя заметила движение его глаз, и сразу нахмурилась. Она всегда стеснялась коричневого пупырышка на лице.