Вечномечтовые - Мария Фомальгаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот.
Малец не промах, знает, что выбирать, – Гоголь хитро прищуривается.
Остальные смотрят на Гоголя с легкой завистью.
– Читай, малец.
Кирюха от волнения не может разобрать ни строчки в неверном сиянии свечей. Наконец, лезет в портфель, вытаскивает сотовый, блин, звякнуть бы сейчас в милицию, только номера не знает…
Подсвечивает телефоном…
– Вдруг… среди ти-ши-ны… с треском лопнула же-лез-ная крышка гроба и поднялся мертвец. Еще страш.. нее был он, чем в пер-вый раз. Зубы его страшно уда-ря-лись ряд о ряд, в су-до-ро-гах за… за-дер-га-лись его губы, и, дико взвизгивая, понеслись заклинания. Вихорь поднялся по церкви, попадали на землю иконы, полетели сверху вниз разбитые стекла око… окошек.
Гоголь оживает, истлевший череп затягивается плотью, в пустых глазницах блестят живые, с хитринкой, глаза, темнеют волосы…
– Чья очередь там дальше?
– Да мы вроде очередей не занимали, парни сами выберут, чего читать…
– То-то же… а то так и совсем истлеть можно…
– Да никто это сейчас не читает…
– А ты как хотел? Можно подумать, сам по молодости сильно читал, что в школе давали…
– Тоже верно… читал охотно Апулея, а Цицерона не читал…
2013 г.Булкеровская премия
– Почему мы не можем объявить о нашей свадьбе уже сейчас? – спросила Сдобная Булочка.
Ее возлюбленный молчал. Она знала это молчание, особенное, ни с чем не сравнимое, когда он хотел ответить, но не мог. Его молчание хранило какую-то жгучую тайну, в которой он как будто боялся признаться даже самому себе…
– Ну, понимаешь… мы еще недостаточно знаем друг друга…
– По-твоему два дня знакомства – это недостаточно знаем друг друга?
Сдобная Булочка возмутилась, с нее даже осыпалось чуть-чуть шоколадной глазури.
Ее возлюбленный по-прежнему не говорил ни слова, смотрел в туманную даль кондитерской, на дальние горизонты витрин. Сдобная Булочка первый раз отметила про себя, что ее любимый не похож на булочки, пончики и ватрушки. Чем-то он напоминал пряничного человечка, но очень и очень отдаленно…
– Ты что… не любишь меня?
Сдобная Булочка даже всплакнула, из ее изюмных глазок выкатилась сиропная слезинка.
– Видишь ли… я должен раскрыть тебе тайну своего происхождения…
Изюмное сердечко Сдобной Булочки затрепетало часто-часто. Наконец-то она узнает, кто ее любимый, – шоколадный рожок, пломбир или пирог с вишневой начинкой…
– Я…
Он назвал себя.
– Это, конечно, шутка? – спросила Сдобная Булочка.
– К сожалению, нет.
Сдобной Булочке показалось, что сейчас она упадет в обморок. Как она раньше не замечала этого, и правда говорят, любовь слепа…
– Ты… ты…
– Да, по всем правилам нашего рода я должен умертвить тебя… но сердце мое воспылало неземным обожанием к тебе, и я не знаю, что мне делать с этой любовью…
– …и с вами снова я, Пирожинка Картошка. Сегодня в нашей студии почетный гость, продавец хлебобулочных изделий Андрей Катаевский. Мы попросили его прокомментировать нашумевший бестселлер «Любовь в шоколадной глазури». Напомним, книга получила Булкеровскую премию и номинирована на Пряничную премию в номинации Лучший Любовный Роман.
– Дорогой Андрей, что вы можете сказать про книгу, над которой пролили слезы не одна сотня читательниц по всем кондитерским?
– Ну как вам сказать… я почитал… я так не любитель любовных всяких… а моей жене понравилось… до слез… смеялась…
– А вы могли бы поступить, как герой книги?
– Ну… как вам сказать… Я булочки люблю… сдобные… бывает, сам себе прикуплю вечером… жена ворчит, чего ты мне принес… А я чаёк заварю, ужинать сядем, и… из-звините…
– Ты представляешь, он мне объяснился! – Ватрушка бросилась к Сдобной Булочке.
– Кто же? Да кто?
– Пирожок! Мы будем вместе! Завтра наша свадьба!
– П-поздравляю…
На глаза Сдобной Булочки навернулись сиропные слезы.
– А ты когда?
– А-а… скоро…
– А что такое? – Ватрушка не отставала, – ты думаешь… он недостаточно в тебя влюблен?
Сдобная Булочка не знала, что ответить, ее сердечко до сих пор не могло поверить, что ее возлюбленным оказался злейший враг ее рода, чудовище под названием…
– Дорогой Андрей, у вас есть хоть одна знакомая сдобная булочка?
– Ну как… некогда нам знакомиться… развернул, чай себе налил, и… ой, простите…
…Сдобная Булочка была в ужасе, она все еще не верила, что ее жизнь кончена, что сейчас это чудовище сожрет ее, как пожирало всех до неё… а страшные лапищи уже тянулись к ней, и…
– Уйди от моей Булочки! – грянул голос.
– Ты чего? – злодей обернулся.
– Не смей ее трогать!
Сердечко Булочки затрепетало, она не сомневалась, это был его голос, ее возлюбленного, он был здесь, рядом…
– Уйди!
– Чего ты, Тимка, голодный такой, что ли… ну на, на, подавись… Во народ, чужую булочку хватанул, уже пыль столбом… От тебя не ожидал…
Любимый прижал к себе Сдобную Булочку, единственную любовь всей его жизни. Он чувствовал, что сейчас она избежала страшной смерти, чудовищной участи, он понял, как бесконечно дорога ему была его любимая…
– Вы, конечно, помните эту животрепещущую сцену, когда героине грозила смертельная опасность…
– Ой… боюсь, невнимательно читал… У меня это еще со школы, читаю, ничего не понимаю… потом спросят меня про Пугачева, я спрашиваю, муж Пугачевой, что ли…
– Ну… когда Антон хотел съесть Булочку, но Тимка ее спас… у вас бывало такое?
– Да… как-то из-за булочек не деремся… ну в детстве бывало с братом поцапаемся, мать завопит, не могу больше с вами… отец подойдет, а ну-ка, кто отгадает загадку, тому булочку… зимой и летом одним цветом… И так обидно, я же знал, что ёлка, а ляпнул – заяц… Ну как-то вот вырвалось…
– И что было дальше с той булочкой?
– Ну… как вам сказать…
– Неужели это правда? – спросила Сдобная Булочка, она все еще не верила своему счастью.
– Да… достаточно одного поцелуя, и ты станешь бессмертной, как мы…
Их губы слились в страстном поцелуе, самом совершенном за всю историю поцелуев, и…
– …ну, это фигня полная.
– Хотите сказать, булочка никогда не получит срок жизни человека?
– Ясное дело… ну одна лежала у нас как-то год… почерствела вся, потом в порошок рассыпалась…
– Может… выпьете кофе?
– Ага, не откажусь. С утра маковой росинки… ага, мне кофе пожалуйста с бу… м-м-м-м… с сыром там или с мяском…
…Марианна открыла окно, она знала, что сегодня Ангел Смерти снова посетит ее, осторожно опустится на подоконник. Марианна все еще не могла поверить себе, что злейший враг рода человеческого воспылал к ней нечеловеческой любовью. Полная луна освещала бледное лицо девушки, звезды отражались в слезинках…
– Мы попросили прокомментировать…
2013 г.В Каракарельских горах
Четверо обходят справа и слева, еще двадцать гонятся сзади.
Ускоряюсь, как могу, врешь, не возьмешь. А ведь возьмут, подстрелят, как пить дать, подстрелят, там опытные охотники, там матерые псы, там быстрые кони, и ружья что надо, и вообще…
Спешу – во весь дух через лес, ап – через овраги, через коряги, в чащу, через ручей, в жизни бы не думал, что его перепрыгну, а вот пришлось.
Большие люди с большими деньгами едут поохотиться.
Забава такая, называется охота на дракона.
Лес расступается, нехотя, хлещет меня по лицу колючими ветками, жалит чертополохом, хватает за волосы, кидает вслед пригоршни репьев.
– Ату его, ату!
– Обходи-обходи-обходи!
А драконов осталось хрен да маленько, да и вообще не осталось, по официальным данным – нуль особей на начало года. По неофициальным – и того меньше.
– Ату-ату-ату!
Поет-заливается охотничий рожок.
Спешу в темную чащу, молюсь, как в старину, как тысячи лет назад – укрой меня, пресвятая матерь-земля…
А охота на драконов запрещена.
– Ну что… – толстомясый дядька смотрит на меня поверх щек, – учитесь?
– Ч-чему?
– Студент, в смысле?
– Не-а.
– А лет сколько?
– Тридцать.
– Это мы в тридцать лет на работу нормальную устроиться не можем?
Чуть не фыркаю, а тебе-то что за дело.
– Ох, молодежь… я в твои годы уже у принца служил. Знаем мы современных этих, учиться не хотим, работать не хотим, подавай нам сразу молочные реки, кисельные берега…
– Да пошел ты… – встаю сам, иду к выходу, дверь не открывается.
– Чш, чш, уж больно ты грозен, как я погляжу. Люблю смелых. Ты бы мне еще в морду дал… Ла-адно, парень, ты скажи, на лошади-то держаться умеем?
– Умеем.
– А ездить?
Из конного клуба не вылезаю.
Теперь понятно, почему работу нормальную найти не можем… ну-ну… ты смотри, а если через лес, по бездорожью, во весь опор…
