Теневые владыки. Кто управляет миром - Миша Гленни

Илья, несомненно, имел и особые преимущества, поскольку его отец управлял рестораном и баром в Софии, где и работал его крутой молодой сын. «В то время быть барменом или официантом значило иметь значительный социальный статус, – объясняет Эмил Кюлев, учившийся в институте одновременно с Павловым. – Он расхаживал с крутыми ребятами, и люди смотрели на него с уважением. Благодаря всему этому он и стал сотрудничать со спецслужбами».

Для такого необразованного молодого бычка, как Павлов, ДС (болгарский КГБ) была не тем инструментом для репрессий в духе Оруэлла, каким она казалась людям Запада. Для некоторых болгар это была прямая дорога к положению в обществе и влиянию. Если, как многие утверждают, Павлов действительно работал осведомителем для ДС, он мог рассчитывать на поощрения. Самое важное из них имело облик привлекательной молодой женщины по имени Тони Чергеланова, которая в 1982 году согласилась стать его женой. Куда большей удачей, чем эта девушка, было знакомство с ее отцом, Петром Чергелановым, который работал в госбезопасности. Так Илья породнился с аристократией спецслужб.

Болгарскую службу государственной безопасности ДС ее советские хозяева ценили особо – за эффективность и надежность. Обычно ДС действовала как невидимка, но не терялась, если вдруг привлекала всеобщее внимание: так, ДС устроила убийство одного болгарского диссидента, который, работая в Лондоне на Би-би-си, в 1978 году был уколот отравленным зонтиком во время прогулки по мосту Ватерлоо.

Задача по устранению врагов в духе детективов Ле Карре была лишь верхушкой айсберга. Самым главным и соблазнительным занятием болгарской спецслужбы была контрабанда – наркотиков, оружия и высоких технологий. Иван Крастев, ведущий болгарский политолог, поясняет: «Контрабанда – это наше культурное наследие. Наша страна всегда пребывала между православием и католицизмом, христианством и исламом, капитализмом и коммунизмом. Империи были полны ненависти и подозрения друг к другу, но тем не менее в них было много людей, желавших торговать через закрытые границы. Мы умеем пересекать самые бурные моря и проходить через самые суровые горы. Мы знаем все тайные перевалы, а если и это не помогает – то цену каждого пограничника».

Обретя подкрепление в могуществе тоталитарного государства, ДС в полной мере воспользовалась этой романтической традицией. Уже в 1960 году она основывает компанию «Кинтекс», которая получила монополию на экспорт оружия из Болгарии и принялась искать рынки сбыта в таких неспокойных местах, как Ближний Восток и Африка. К концу 70-х ДС расширила «Кинтекс», организовав «управление по секретному транзиту». Его основной задачей была контрабанда оружия африканским повстанческим группировкам, однако вскоре те же каналы ДС начала использовать для незаконной переправки людей, наркотиков и даже для контрабанды произведений искусства и антиквариата.

Другие компании специализировались на продаже фирменного болгарского амфетамина – каптагона – на Ближнем Востоке, где он был популярным наркотиком благодаря тому, что ему приписывались свойства афродизиака. В обратном направлении шел героин: 80% этого наркотика поступало на западноевропейский рынок через Болгарию из Турции, – на пограничном пункте Капитан-Андреево он попадал непосредственно в руки ДС. Болгария не только выручала за это огромные деньги, но и помогала разрушать Западную Европу, которую наводняла дешевым героином.

ДС обеспечивала Болгарии ключевую роль в распространении нелегальных товаров и услуг между Европой, Ближним Востоком и Средней Азии. Вместе с тем она пресекала попытки посторонних вторгнуться в эту торговлю. Пограничная служба Болгарии была безжалостна, и суровые наказания ждали любого, кого она ловила на контрабанде оружия и наркотиков – без разрешения. Такая решимость объяснялась вовсе не преданностью власти закона (для болгарской спецслужбы это звучало как проклятие), а стремлением обеспечить ДС экономическую монополию.

Торговля высокими технологиями выглядела иначе. Вплоть до революций 1989 года советский блок содержал неповоротливый Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ), который обеспечивал «международное разделение труда между соцстранами». На практике это означало, что Москва велела Чехословакии сосредоточиться на производстве турбин для электростанций, заставляя Польшу производить удобрения – потому что так хотелось Москве. А в 1960-х годах СССР приказал Болгарии развивать электронную промышленность.

В результате в конце 1970-х годов Болгария (самая аграрная из всех восточноевропейских экономик) волшебным образом превратилась в центр компьютерной промышленности и производства дискет. Появился «Правец» – первый «социалистический» персональный компьютер в Европе, который производился (что отнюдь не случайно) в одноименном городе в 30 километрах от Софии, на родине Тодора Живкова, давно уже бывшего диктатором Болгарии.

Москва поставила перед ДС задачу нарушить режим, введенный Комитетом по контролю над экспортом стратегических товаров (КОКОМ) – так назывался регулирующий орган, основанный Соединенными Штатами (туда входили Западная Европа и Япония) для предотвращения экспорта за «железный занавес» и в СССР сложного высокотехнологичного оборудования, которое можно было бы использовать в военных целях.

ДС привлекла на службу ряд самых выдающихся ученых Болгарии, чтобы те снабжали Болгарию и Советский Союз передовыми технологиями, на которые КОКОМ наложил эмбарго. Через два года она создала за рубежом несколько засекреченных компаний, в которые потекли доходы от незаконной продажи технологий – в объеме около 1 млрд. долларов.

Наиболее важной из этих компаний была Memory Disc Equipment (известная также как DZU); здесь Болгария сколотила команду из одаренных инженеров по программному обеспечению и компьютерному оборудованию. Это был прибыльный бизнес. «По подсчетам наших клиентов, между 1981 и 1986 годами ежегодная прибыль от технологических и научных мероприятий разведки составляла 580 миллионов долларов, то есть в эту сумму технологии обходились бы нам, если бы мы их покупали», – признал позже один из руководителей разведки.

Считалось, что три отрасли – наркотики, оружие и высокие технологии – имеют для Болгарии огромное стратегическое значение. Сердцем контрабандистских операций было Второе управление (военной контрразведки) «Державной Сигурности», которое ведало болгарскими границами. Руководил Управлением военной контрразведки генерал Петр Чергеланов – тесть Ильи Павлова.

В 1986 году, когда Михаил Горбачев упрочил свою власть в Москве, западным лидерам было еще невдомек, что гегемонии Советского Союза среди его восточноевропейских союзников приходит конец. Болгарская госбезопасность не питала иллюзий относительно системы, за которой она надзирала. ДС имела большой опыт наблюдений за советским строем, и ее руководство просчитало, что жить коммунизму осталось уже недолго.

Под давлением Горбачева болгарская коммунистическая партия приняла Указ №56, который в одночасье разрешил создавать в Болгарии частные предприятия, которые назывались «совместными». Многие коммунисты-консерваторы были шокированы таким поворотом событий, поскольку это казалось им первым маленьким шажком к капитализму. Однако госбезопасность, привычно подчинившая идеологию своему властолюбию, воспользовалась таким ходом вещей.

Станимир Вангелов, журналист, специализирующийся в своих работах на коррупции и организованной преступности, рассказывал мне: «Я был ошарашен, когда взглянул на торговый реестр за 1986 год: ДС организовала первую компанию уже через неделю после вступления в силу Указа №56. А уже за первый год сотрудники ДС стали основателями 90% всех новых совместных предприятий!» Пока массы многострадального болгарского народа еще пичкали риторикой о нерушимом светлом будущем социализма, самые высокопоставленные представители режима уже учились делать деньги. Большие деньги. Поскольку тайная полиция сорок пять лет разоблачала перед обычными болгарами теоретическую сторону пороков капитализма, она теперь прекрасно знала, как устроить эти «пороки» на практике.

В 1988 году, за год до краха коммунизма, Илья Павлов и сам зарегистрировал компанию «Мультиарт», которая занималась импортом и экспортом антиквариата и искусства (используя каналы, налаженные секретным управлением ДС по «Кинтексу»). Бизнес процветал, и очень скоро весь город говорил о Павлове, который любил ворваться в один из новых частных ресторанов, сопровождаемый стайкой молодых красавиц: ящерица отрастила себе длинный хвост. Позже, вспоминая о том, как он начинал, Павлов признал: «В «Мультиарте» на самом деле царил хаос. Мы создали целую цепочку бизнесов без всякой структуры». Одним из директоров «Мультиарта» был Димитр Иванов, начальник Шестого управления ДС – политической полиции, которую в Болгарии насмешливо называли «Гестапо». Иванов и представил Илью Андрею Луканову, главному болгарскому коммунисту-реформатору. Так Илья Павлов, некогда борец-чемпион, крутой парень и гламурный плейбой, начал свою новую карьеру.