Дом, который построили Блейкни - Эйв Дэвидсон

Но ему так и не удалось объяснить насчет дальнейшего. Объяснения насчет нового дома оказались ему не под силу. Никто из Блейкни не пришел на строительство дома. Роберт с Эзрой соорудили ворот, подъемник, тали и ухитрились — с помощью женщин — выстроить маленький дом. Но никто из Блейкни больше не приходил молоть зерно, а когда Роберт и Эзра зашли навестить их, они увидели, что недавно распиленные доски и обработанное на токарном станке дерево так и лежат там, где они их оставили.

— Еда, которую мы брали с собой, кончилась, — сказал Роберт. — Нам нужно еще. Мне очень жаль, что вы все так воспринимаете. Пожалуйста, поймите, это вовсе не значит, что вы нам не нравитесь. Просто мы должны жить по собственным обычаям. В своих собственных домах.

Молчание нарушил малыш-Блейкни. «Что такое „домах“?» — спросил он.

На него зашикали. И сказали: «Такого слова нет».

Роберт продолжал: «Мы хотели бы попросить у вас кое-что в долг. Нам нужно вдоволь зерна и раститофелей и всего прочего, чтобы продержаться, пока мы не снимем свой собственный урожай, и достаточное количество молочного и тяглового скота, пока мы не разведем собственных животных. Вы согласитесь сделать это для нас?»

Кроме Молодого Белянки Билла, свернувшегося возле горючива и мямлеговорившего: «Воонна, воонна, воонна», никто по-прежнему не проронил ни слова. Пристально глядели синие навыкате глаза, румянец на лицах казался, пожалуй, ярче обычного, широкие безвольные рты подрагивали под длинными крючковатыми носами.

— Мы понапрасну теряем время, — сказал Эзра.

Роберт вздохнул: «Что ж, иного выбора у нас нет, друзья… Блейкни… Значит, мы возьмем все, что нам нужно. Но мы вам заплатим, сразу, как сможем, в двойном размере. А если вам понадобятся наши услуги или помощь, мы всегда ее вам окажем. Мы снова подружимся. Мы должны подружиться. Мы можем помогать друг другу жить лучше во многих, очень многих отношениях… и, право же, мы — единственные люди на всей этой планете. Мы…»

Эзра подтолкнул его, чуть ли не силой потащил его прочь. Они взяли повозку и упряжку лошадей, нагруженную едой телегу и пару фримартинов. Они взяли коров и овец, годовалого бычка и барашка после первой стрижки, несколько рулонов ткани и семена. Никто им не препятствовал, не ставил палок в колеса, когда они поехали прочь. Роберт обернулся и посмотрел на молчащих людей. А потом опустил голову и смотрел только вперед на дорогу вдоль залива и не оглядывался ни на воду, ни на леса.

— Хорошо, что им видно нас оттуда, — сказал он попозже в тот день. Это наверняка заставит их задуматься, и рано или поздно они придут сюда.

Они пришли раньше, чем он ожидал.

— Я так рад видеть вас, друзья! — Роберт побежал их встречать. Они схватили и связали его непривычными к такому делу руками. Затем, не обращая внимания на его истошные крики «Почему? Почему?», они ворвались в новый дом и вытащили Шуламифь, Микичо и малыша наружу. Они выгнали скотину из хлевов, но ничего больше не взяли. Теперь основным объектом внимания оказалась плита. Сначала они перевернули и уронили ее, потом разбросали повсюду кругом горящие уголья, потом подожгли головни горидерева и принялись везде лазать с ними. Вскоре строение загорелось.

Блейкни выглядели как одержимые. Красные лица, глаза чуть ли не повыскочили из орбит, а они мямлеорали и неистовствовали. Когда работавший в сарае Эзра прибежал и начал драться, они сбили его с ног и принялись колотить деревяшками. Он не встал, когда они перестали это делать; было ясно, что он не встанет никогда. Микичо начала долго бесконечно пронзительно кричать.

На мгновение Роберт прекратил борьбу. Державшие его в плену потеряли бдительность и ослабили хватку — он вырвался у них из рук, из пут и с криком «Инструменты! Инструменты!» кинулся в пылающий огонь. Горящая крыша рухнула на него с оглушительным треском. Он не издал ни звука, потерявшая сознание Шуламифь тоже. Тонко визгливо заверещал ребенок.

Действуя как можно проворней, охваченные бешенством Блейкни подбросили в сарай вокруг машин деревяшек, лоскутов и обрезков; вскоре он запылал.

Пожар был виден на всем обратном пути.

— Было неправильно, было неправильно, — все твердил Молодой Рыжий Боб.

— Плохое дело, — подтвердила Старая Маленькая Мэри.

Молодая Большая Мэри несла ребенка. Шуламифь и Микичо то вели, то волокли следом. «Маленькая детка, ах-эй, ах-эй», — заворковала она.

Старый Белянка Вилл засомневался. «Будет плохая кровь, — сказал он. Женщины другех еще детей наростют. Э мым, мым, — размышлял он. — Научим их получше. Пусть не странноходют, — и его дряблый рот открылся от удовольствия. — Было неправильно, — сказал он. — Было неправильно. Другой дом. Не может быть другой дом, второй, третий. Эй, ах-эй! Никогда другех не было, только дом. Никогда больше не будеть. Нет».

Ом досмотрел вокруг, обвел взглядом потрескавшееся стены, провалившиеся полы, провисший потолок. В воздухе висел легкий запах дыма. «Дом, — с удовлетворением произнес он. — Дом».

Примечания

1

неполноценная в сексуальном отношении телка, как правило бесплодная, родившаяся вместе с бычком-близнецом