Отдельный 31-й пехотный (СИ) - Виталий Абанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я понимаю, что именно я делал не так все это время. Боевые искусства планеты Земля научили меня не сдаваться и идти вперед, научили меня отвечать ударом на удар и превращать себя в оружие, «пусть крепче булатной стали станет твоя рука, чтоб зря враги уповали на мощь стального клинка»… научили меня жесткости. Но… они же научили меня и мягкости. Не сопротивляться напору врага, соединится с ним в его стремлении, поддаться чтобы победить. Морихей Уэсиба, Дзигоро Кано, Джон Сикорски — создатели айкидо, дзюдо и бестравматической обороны — БТО, все они отрицали подход «сила на силу», все они практиковали «не сопротивляйся противнику, помоги ему двигаться туда, куда он хочет».
И если сейчас поединок происходит в ментальной плоскости, там где ты не можешь сокрушить врага физически, если это все еще поединок — значит и здесь можно применить те же самые принципы. Значит надо помочь этому демону, а что ему нужно? Чтобы я проиграл? Чтобы я умер? Что же… я проиграл и я умер.
— Ты умрешь — обещает мне демон, взвешивая огненный клинок в руке.
— Да, я умру — соглашаюсь я с ним и он замирает: — мы все умрем. Более того… я уже умер.
— Что?
— Я — мертв. Умирал много раз. Все умрет. И так… подобно призракам без плоти когда-нибудь исчезнут без следа…
— Не смей играть со мной! — взмах огненного клинка и я уже не удивляюсь тому, что клинок проходит через мое тело и гаснет. Это не имеет значения. Ничего уже не имеет значения. Когда ты мертв — ты поневоле становишься немного философом. Глядя на то, как демон плюется слюной, становясь все меньше — я вдруг понимаю природу магии этого мира. Она очень и очень проста. Я искал слово в самом начале? Вот это слово — вера. Нет, не так — ВЕРА. Не уверенность, не сконцентрированность, не сила воли. Вера.
Вот потому-то Экспедиционный Корпус принца Чжи и его боевые маги — споткнулись о магию Демона и опустили руки, признавая поражение, сражаясь уже обреченно, покорно принимая гибель. Потому что — они верили в то, что Демон сильнее.
Потому в этом странном мире магия есть как правило только у аристократов — эти ребята изначально верят, что они богоизбранные, а крестьянский сын или дочка всю жизнь втаптывается лицом в грязь, откуда у него вера в себя? Потому есть династии — если твой папа пышет огнем изо рта, то тебе легче поверить, что и ты тоже сможешь так.
Так легко? Ну нет. Поверить в себя — самое сложное из всего, что есть на свете. Все очень просто — попробуйте шагнуть с крыши, поверить, что вы и в самом деле встанете ногами на воздух, не допуская малейших сомнений — сможете? Если сможете, то… «воздух выдержит только тех, только тех, кто верит в себя…».
— Евангелие от Матфея — говорю я вслух, едва шевеля губами и не заботясь о том, слышит ли меня демон или нет: — истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдёт; и ничего не будет невозможного для вас…
Где-то там на грани сознания беснуется и кричит демон, его рокот превращается в писк, но во мне нет места злорадству или облегчению, нет места триумфу или страху. Я — понял. Этот мир ультимативно справедлив к своим обитателям. Ты можешь взять все, сделать все, стать всем — если ты в это поверишь. Это легко как щелчок пальцами. Это невероятно трудно. Попробуйте всерьез поверить, что вы — розовый пони. До такой степени что начнете есть траву и гадить стоя — и если у вас это получится, поздравляю, вы — шизофреник. В моем старом мире было именно так. Но в этом мире, если вы в самом деле поверите — то вы, скорее всего, увидите, как на ногах и руках вырастают копыта, а ваша шерстка приобретает чудный розовый оттенок…
Прямо сейчас я понимаю, что же чувствовал Нео в момент, когда окончательно понял законы матрицы. Я вижу магию! Она разлита в воздухе вокруг и… не имеет значения, так ли это на самом деле или только мне кажется — в этом мире моя вера делает это все реальным. И… вообще, что такое реальность? Существует ли этот мир как таковой или это только отражение веры многих людей? В то, что есть солнце и что оно светит с небес, что есть вода и она течет по земле, что есть земля, которая держит нас всех на себе? Что первично — объект или его осознание, вера в то, что он существует?
Золотистый свет исходит из моей точки дань-тянь, лепестки лотоса вздымаются вокруг, заслоняя багровые небеса и я вдруг вижу — что именно надо исправить. Надо всего лишь потянуться…
— Ты не Уваров! — кричит где-то на краю сознания демон: — ты тот, кто захватил его тело! Корпус Дальней Разведки! Альматея! Дипломатический кризис Объединенных Миров Бетельгейзе! Инцидент с «Конкистадором»! Спасение круизного лайнера «Магеллан»! Ты не из этого мира, пришелец! Изыди!
Я тянусь туда, куда надо дотянуться чтобы сделать так, как надо сделать. Здесь, в этом мире — возможно все, достаточно только верить истово, а офицер Корпуса Дальней Разведки в совершенстве управляет своими эмоциями и отношением. И верой. Вот потому-то никто в этом мире не может мне повредить, я просто не допускаю такой мысли. Я — неуязвим. Но сейчас мне надо вернуть все на полчаса назад, когда все еще были живы. Вернуть назад и уничтожить демона. Жаль, что я тоже вернусь на полчаса назад и скорее всего не буду помнить… или буду? Я делаю то, что надо сделать и мир вокруг выключается с отчетливым щелчком.
Когда я открываю глаза, то против моих ожиданий меня встречает не багровое небо и даже не брезентовый верх палатки. Надо мной — потолок. Обычный, беленый известью, сложенный из досок. Странно. Я поворачиваю голову набок и вижу, что у моей кровати, на стуле — спит полковник Мещерская. На ее плечах, поверх потрепанного мундира — накинут белый халат. Она склонила голову набок и из уголка ее рта вниз тянется ниточка слюны. Ее руки лежат на коленях. Пальцы правой — сжимают чубук трубки, оттуда идет легкий дымок.
Хорошо, думаю я. Мария Сергеевна жива, а это значит, что и остальные живы. По крайней мере те, у кого отката не было. А еще это значит, что Прорыв — закрыт. Я
