Влада. Бал Темнейшего - Саша Готти

– А мои дела и правда неважны, я ослабел, – продолжал тот тихим шепотом – Войска вампирских кланов уничтожили множество моих слуг, и я не получил главной, необходимой мне жизни – твоей…

– Ах вот оно что… – Догадка о том, что сейчас будет, уже давно вертелась в голове. – Ты пришел за моей жизнью, чтобы я обменяла свою жизнь на жизнь Егора…

Врач снова затрясся от смеха, очки запрыгали на носу.

– Аты согласилась бы?! Нет, правда, такое самопожертвование?

– Что мертвая и подлая тварь может об этом знать?!

– Подростковые эманации меня не интересуют, – махнул рукой некромант. – Повторяю – я пришел сюда не торговаться о жизнях, а поговорить. И учти, что ради этого разговора, моего с тобой, и было совершено такое бесцельное, как все думают, нападение на город. Ты должна была прийти к самой слабой ротонде. Другая бы… подумай сама, ослепила тебя, не подпустила близко. Доходит?

И правда, начало доходить… Самая темная ротонда никогда не была местом, где в плену держали Егора или других узников ловушки некроманта. Она была нужна, чтобы подпустить к себе поближе. Настолько близко, чтобы мертвая тварь, как собака, могла взять след и потащиться по пятам, выжидая время для происходящего сейчас разговора.

– До начала войны тебе не нужны были тела других людей, ты мог говорить и сам, – заметила Влада. – Ты настолько ослаб?

– Настолько, настолько, – охотно согласился некромант. – Радуйтесь, нечисть, ликуйте. Я на грани полного краха и провала. Исчезну я, исчезнет и моя копилка жизней, где находится множество убитой за столетия нечисти. Там твой отец, брат, твой любимый тролль, там скоро будет и великолепный Алекс… – врач облизнулся. – Жизнь сына Темнейшего, пусть и не наследника, невероятно хороша, ммм…

– Ненавижу, – тихо произнесла Влада. На секунду мелькнула мысль – сидя здесь, в кабинете, попытаться подтянуть силы из города. Ударить некроманта…

«Мертвого не убить, пострадает только старый человек», – одернула себя Влада.

– А теперь перейдем к сути нашего важнейшего разговора, – проговорил некромант. – Еще раз спрашиваю, хочешь ли ты спасти несчастного юного тролля?

– Хочу.

– Великолепно! – врач тихо рассмеялся, потирая руки. – Ты хочешь этого! Иначе не стала бы прилагать столько усилий, хитрить и изворачиваться, бросаться в безумства! Разгадала загадку, которую задал тебе тролль, а это было непросто…

– Ну?! – потеряла терпение Влада. – Если ты приполз сюда, чтобы поиздеваться надо мной…

– Слуш-ш-шай! – прошипел некромант. – Куда нам сейчас торопиться, еще целых семь минут есть! Потому что Егор будет спасен… – Он поднял палец с желтоватым ногтем, ткнув в сторону Влады. – Тобой! Слуш-ш-шай…

– Что мне нужно сделать?! – Влада задала вопрос, чуть дыша, боясь спугнуть этот момент.

– Ты уже прошла почти весь путь до конца. Потеряла надежду только на последнем шаге… – некромант издал вздох, и фигура врача качнулась на стуле. – Запоминай мои слова, ибо даже не дни мои, а часы, да и минуты на исходе, – голос некроманта стал тихим и торжественным. – Грядет великий бал, совсем скоро, где будет всеобщее поклонение нечисти недостойному мальчишке. Ты пойдешь на бал как невеста младшего Муранова…

– В этом я не уверена.

– Если тебе нужно будет, ты пойдеш-ш-шь! – голос врача сорвался, и тот натужно закашлялся, держась рукой за горло. – Свернула горы, а тут – такая ерунда осталась напоследок. О-о-о, это будет великолепный бал, и самый яркий его момент наступит, когда объявят коронный вальс, «вальс невест», и девушки будут приглашать своих темных избранников! Разумеется, все будут ждать и смотреть, как ты выйдешь на середину зала и произнесешь имя Гильса Муранова. Только ты пригласишь не его…

Влада молчала, глядя на некроманта в ужасе.

– Когда объявят вальс невест, ты произнесешь имя своего тролля, – тихо, совсем обессиленно, произнес старый врач. – Сделай это, и ты получишь его обратно.

– Это очередной обман?! Почему именно на балу во время вальса, а не сейчас, прямо здесь?

– Бал – это магический ритуал, глупая ты девчонка! – рассердился некромант, и врач привстал со стула, опершись о стол с видимым усилием. – Ритуал! Только так можно вызвать нечисть откуда угодно! Я не собираюсь объяснять магические тонкости…

– Я не верю! Это обман! Я проверю тебя: ты сейчас же отпустишь Алекса, не заберешь его, я требую! Только тогда поверю, или убирайся…

– Т-с-с-с… – зашипел некромант. – Хорош-ш-ш-шо, торговаться ты умеешь… В знак того, что все мои слова правда, я не заберу дорогую тебе жизнь. Я мог бы продлить свое существование еще ненадолго, но не стану. Это мой подарок тебе, в знак верности моих слов… а сейчас… мое время истекло, – шепот стал неразборчивым. – Спаси Егора, девочка… ба-а-ал-х-хх…

Шепот перешел в протяжный хрип. Мутное облако пыли вокруг фигуры врача задрожало. Форточка на окне распахнулась резким порывом ветра, и пыльный призрак отлетел от человека, будто его отбросила невидимая рука. Скорчившись, призрак забился в конвульсиях, завертелся на месте, как юла, разевая беззубый рот в улыбке. Именно улыбке, а не крике – потрясенно заметила Влада. Через несколько секунд пыль разметало в разные стороны – и некромант исчез.

А старенький врач, схватившись за горло, непонимающими глазами шарил вокруг, открывая рот в беззвучном крике. Потом схватился за сердце и глухо повалился на пол.

– Помогите, здесь человеку плохо! – Влада бросилась за дверь, в коридор, продолжая кричать и звать на помощь.

– Ивану Степановичу плохо! – услышала она крик пробегавшей мимо медсестры. – Нашатырь, скорее!

В кабинет старого врача понабежали медсестры, Владу оттолкнули в сторону. Старик уже приходил в чувство, вокруг него хлопотали и суетились, мерили давление и пульс.

Влада разозлилась, – ее тоже пытались о чем-то расспросить, померять пульс, начали совать в нос вату с омерзительной резкой вонью, – пока от всех этих людей, как от стаи назойливых ос, не пришлось сбежать подальше.

Обернувшись, она увидела в конце коридора распахнутую дверь в палату, где только что умирала Ивлева.

Дашуля уже сидела, шевелилась, жила – обнимая Алекса. Тот сгреб ее в охапку и раскачивался из стороны в сторону. Оба только что избежали самого страшного – и никогда не узнают, почему. Оба были живы – стало быть, некромант не обманул, выполнив обещанное.

Но почему в голосе врага не было страха перед развоплощением? Перед тем, как исчезнуть, мертвая тварь скалилась в страшной улыбке, будто произошло что-то очень хорошее.

Глава 17

Мурановы

– Эй, смотрите, показываю – как я светляка вырубил! – вытаращив глаза, орал верзила-оборотень с последнего курса. – Во! Хук справа – и трое летели так, что башкой проломили стену…

– Удар ногой эффективнее, ага… – Маслов начал демонстрировать бой на кулаках и удары ногами, прыгая взад-вперед. – Кто за светляка будет? Ща покажу…

– Да, тролли, разумеется, если бы не вы, то светлых некому было бы вышвыривать из города! – едко прокомментировала Синицина. – После драки все кулаками машут!

Ехидно фыркнув, фурия получила от троллей в ответ презрительные взгляды.

– Да я вообще был на свидании с девушкой, когда встретил другую! – громко, чтобы слышала фурия Синицина, которая находилась поблизости, хвалился Ацкий с перебинтованной головой. – Они подрались слегка, я их еле разнял… и вдруг – ротонды как – БУ-У!!!

– Каждый свалил по сто светляков, но никто на телефон не записал и на ютуб не выложил, – скривилась Юля Красавина. – А вот мы вообще ничего не поняли. Когда ударили ротонды, я сидела в ванной… вот прямо оттуда в янв и пришлось прыгать.

– А как вам ответка вампирских армий? – восхищались вампиры. – Вот это жесткач, да? Некромант-то говорят – все, кердык ему настает!!

Влада, зайдя в вестибюль, прислушиваясь к разговорам.

Некромант предугадал практически все, что происходило сейчас в тайном мире. И ликование, и слухи о скорой победе нечисти над светлыми, – настоящая радостная кутерьма.

Юная нечисть, толпясь в вестибюле Носферона, бурно обсуждала прошедшие события. Убормонстр Тетьзин возился со швабрами где-то на потолке, радостно вопя свой любимый набор слов: «Ишь ты!» и «Неча тут!». Буян Бухтоярович, вопреки своему обыкновению, не вопил и таращился, а увлеченно занимался творчеством. Разложив лист ватмана на полу вестибюля, он разрисовывал красочное объявление «Скорбь Носферона» очень готичными розочками.

– Ребята, не толпимся, проходим в спортзал, будет объявление! – продиралась сквозь стоящих Лина Кимовна. Заметив художества охранного домового, она ринулась в его сторону:

– Что же вы творите, Буян Бухтоярович?! Что это за список такой! Вон стоит живой Воронов, а вы его в список погибших внесли! И завхоз наш тоже живой, не фантазируйте. Откуда здесь столько фамилий, если среди студентов Носферона погибших нет! – отчеканила она над самым ухом домового, который прикинулся, что ничего не слышит. – Безобразие, только и делает, что каркает…