Влада. Бал Темнейшего - Саша Готти

– Шла бы ты, Синицина, – глухо отозвалась Влада из-за двери.

Было это правдой или нет, лучше не выяснять. Поддельных аккаунтов под именем Муранова в соцсетях были сотни, и какой из них настоящий, и не разберешь. Хотя, кто знает, может, Гильс и смотрит на ее фотографии, которые выкладывает фурия, смеется над ними.

Синие джинсы выглядели теперь в лучших традициях нечисти – с кошмарными дырками и рваной бахромой. Через дырки в джинсах просвечивали голые коленки, на которых уже начали затягиваться ожоги от фурьего яда. Впрочем, свитер с дырами на спине и плечах выглядел не лучше – фурия, каждый раз появляясь поблизости от Влады, не забывала обязательно плюнуть на что-нибудь из ее одежды в напоминание о спасении все еще ненавистного ей валькера.

– Шла бы ты, Синицина! – повторил голос Ацкого из-за дверей. – Знаешь, какие твои фотки у меня есть?! О-очень интересные. Вот сейчас в свой инстаграмм выложу, спорим, от лайков инст треснет?!

В коридоре началась возня, что-то вроде драки, после чего место фурии возле двери занял Ацкий.

– Френдзончик, не кисни, – Ацкий досадливо вздохнул из-за двери. – Прямо жуть-колой сердце обливается, на тебя глядя. Тебе опять плохо, отравилась?

Дверь распахнулась так неожиданно, что Ацкий едва успел отскочить, чтобы не получить по лбу.

– А Ливченко где?

– Домовой этот чумовой? – оторопел валькер, озадаченно разглядывая Владу, ее художественно рваные джинсы и ненормально блестящие глаза. – Да как свалил, зараза, так с тех пор и не показывался. На кой он тебе?

Ливченко, как лучший индикатор состояния отношений с Гильсом, сейчас показывал ноль. Особенно красноречиво на это указывало то, что домовой даже не позвонил, чтобы поздравить свою хозяйку с днем рождения.

– Скажешь гостям, что у меня срочные дела, о’кей?

– Да не вопрос, – Ацкий с тревогой смотрел на Владу. – Ты только это, шею себе не сломай, френдзончик…

– Ага.

Пока валькер терялся в догадках по поводу ее странного поведения, Влада бросилась надевать ботинки и куртку.

Питерский универмаг «Пассаж», залитый закатным солнцем сквозь застекленный купол потолка, играл солнечными зайчиками на мраморных стенах и полу. Разыскать там Дрину Веснич оказалось очень легко: достаточно было свернуть с главной галереи бутиков сразу налево, в отдел парфюмерии.

Кикимора Дриночка, красавица и умница, царила здесь прямо в зале, как и обещал ей когда-то Гильс. Порхала между «Шанелью», «Герленом» и «Диором», консультируя покупателей всевозможных духов, тональных кремов, теней и румян, и явно была на своем месте, в родном и любимом «болотце».

Заметив Владу, она кивнула ей и махнула рукой, указав на островок зеркал и кресел с туалетными столиками посредине зала.

– Вла-адочка, не ожидала тебя здесь увидеть! Садись, дорогая! Давай, в честь твоего дня рождения я тебя накрашу. И ногти тебе сделаю, а то ходишь, как хипстерша-валькирия. А ведь ты такая красивая, ведь все парни заглядываются…

Влада машинально протянула руки, и кикимора принялась колдовать над ними, бросая любопытные взгляды и ожидая начала разговора.

– Тебя ведь прямо не узнать за последний год, – начала издалека Дрина. – Ты стала такой красивой и печальной. Моя мама про тебя сказала: «Fatale Chrysantheme, – она вся как прекрасная и гибельная хризантема».

А еще она сказала, что если тебя приодеть, ляжет весь вампирский факультет…

Кикимора, хотя и была на вид очень легкомысленной, но далеко не дурочкой. Дрина отлично поняла, что Влада, для которой наряды и макияж никогда не были жизненно важны, могла прийти к ней в «болотце» только по какому-то крайне серьезному поводу. И сообразила, что это такой повод, о котором очень трудно заговорить первой, потому прощупывала почву болтовней.

– Твоя мама тоже необычная, и уж если она прикажет – вампирский факультет накрасит ногти на ногах, – Влада наблюдала, как по ее ногтям скользит ярко-розовая кисточка, делая их похожими на выгнутые маленькие зеркала.

– Еще моя мама сказала, что, несмотря на подарок природы, ты не умеешь использовать свою внешность, как оружие против парней…

Влада вздрогнула, и кисточка с лаком, соскочив с ногтя, проделала розовую дорожку по коже пальца.

– Та-ак, ну расска-азывай… – протянула кикимора, начиная наводить порядок, и бросая на Владу любопытные взгляды.

– Дрин, слушай… меня Гильс не поздравил.

Кикимора вздохнула, поджав губы, потом хитро заулыбалась.

– Твоя так называемая свита трепалась, что согласно последним сводкам с фронтов, между тобой и Мурановым… как же они так красиво выразились? А-а… «адски бомбануло, произошел ядерный конфликт и разрыв дипломатических отношений»… – захихикала Дрина. – Нуты сильна, Владочка…

– Это неважно. Мне поговорить с ним нужно. Я у него в черном списке, а сегодня он не позвонил. И не позвонит, я знаю. Можно с твоего телефона?

– Позвони-ить… – Дрина слегка испугалась и было понятно почему.

«Ну, подруга ты мне или нет?» – Влада ждала решения кикиморы, не особенно надеясь. Все же кикиморы умеют выживать и всегда находят себе островок красивой жизни. Вот и Дринка выпросила себе рай, куда убегает командовать, в «Пассаж», царство дорогих вещей, ароматов духов и роскошных мехов. Да и вообще Питер для нечисти сейчас как остров безопасности, несмотря на скорый конец войны. Рассердись на кикимору Муранов – и не видать ей прекрасного города и спокойной жизни…

– Сначала ему звонить буду я, – вмиг разбила все нехорошие мысли о кикиморах Дрина, деловито прищурив накрашенные глазки. – Все-таки мы с ним росли вместе. Тут что главное? Хитрый план. Конечно, Гильс девчонок уже насмотрелся и все маневры прощелкает. Но тут главное – быстрота действий. Когда я дам трубку – быстро говори, что хотела сказать. Понятно?

– Спасибо, Дрин…

– Пока не за что. Сейчас мы оторвем темнейшего наследника от его важных дел, – Дрина вытащила из кармана свой телефон в ярко-розовом чехле, немного помедлила, зачем-то подведя губы помадой, потыкала в экран – и через несколько секунд Влада услышала отдаленное мурановское: «Дрин, чего?»

– Поздравляю тебя с днем рождения… Огневой, – затараторила кикимора, строя радостные физиономии. – Да-да! Что? Не слышу! Вот совсем не слышу! Вот, передаю ей трубку, поздравь ее сам…

Влада схватила телефон, успев услышать в ответ: «Какого черта, Веснин?»

Кикимора все очень правильно поняла и не стала задерживать Владу, когда та вскочила с кресла и вышла в галерею, найдя там свободную скамейку.

– Привет, – почти веселым голосом выдавила она в трубку.

– Поздравляю с днюхой, – раздался в трубке сухой голос Гильса. – Желаю успехов в учебе, и большого счастья. Букет пришлю позже. Я тут немного занят, извини.

– Погоди, – выдохнула Влада, пока он не повесил трубку.

– Н-ну?

– Я согласна.

– На что ты согласна?

– Тогда, после вечеринки у Весничей, ты помнишь, сказал – пошли ко мне…

Если вампир сейчас и был чем-то занят, то шум в трубке утих, послышались шум, и что-то хлопнуло, будто он плотно прикрыл за собой дверь.

– Интересный поворот, – наконец произнес Муранов. – С чего вдруг такие перемены?

– Если ты не передумал. Я… согласна.

Все-таки несколько секунд Муранов молчал, нарочно затягивая паузу, чтобы дать ей понервничать.

– Не знаю, Огнева. Мне нужно подумать. Аты там посиди, подожди.

С какой же оскорбительной насмешкой это прозвучало. Влада сжала телефон в руке, но слов, чтобы достойно среагировать на ледяной душ, не нашлось.

– Мм… пока? – наконец, не дождавшись от нее реакции, насмешливо произнесли в телефоне.

– П-пока.

Они распрощались, и Влада откинулась к стене, больно стукнувшись об нее затылком. Если все нервные клетки могут одновременно пуститься в бешеные скачки по своим неведомым орбитам, то именно сейчас это и происходило.

– Владочка, ты пальцы расцепи, я телефон заберу, – донеслось поблизости. Дрина, сидя на скамейке рядом, напряженно хлопала ресницами, и ее глаза горели любопытством.

– Что он сказал?

Влада с трудом отлепив вспотевшие пальцы от кикиморского телефона, хрипло выдохнула.

– Недостойна я его, будущего Темнейшего… Сказал, подумает.

– Отлично! – просияла Дрина. – Я Гильса знаю, поверь, что еще ничего не потеряно! Теперь только в общагу не возвращайся. Жди, пока не позовет. Кстати, как тебе маникюр? Это – французский!

Ногти… да, они стали очень блестящими и теперь резко контрастировали со всем остальным небрежным видом, с дырками на джинсах, будто маникюр кричал в окружающее пространство: «Где я?! Заберите меня отсюда!»

Выбравшись из парфюмерного болотца Дрины Веснич, Влада несколько раз прошлась по центральной галерее «Пассажа», где по витринам и мраморным стенам гуляли отсветы заходящего солнца, проникающие через застекленный купол потолка.

Посидела на лавочке под строгим взглядом охранника, которому внушали подозрительность личности в рваной одежде, слоняющиеся по магазину без покупок. Влада ответила ему долгим внимательным взглядом, и охранник опустил глаза, ощутив внезапное сердцебиение и слабость.