Завоеватель - Шари Эштон

Спина у него болела, но уже не так сильно.

— Мне кажется, что я смог бы проспать весь день.

Она засмеялась.

— Ну и денек выдался.

— А что с Кабалом?

Клэр покраснела.

— Твой конь просто невозможен. Я с трудом уговорила его пойти со слугами шерифа.

— Уговорила?

— Это выглядело глупо. Пока шериф и его люди вносили тебя сюда, я стояла на дороге и убеждала твою лошадь в том, что сейчас к тебе придет врач, и все будет хорошо, как только вытащат стрелу и зашьют рану. Дурацкая сценка, но я его убедила.

Жаль, что он этого не видел, подумал Бернард. Кабал настолько привык к ним обоим, что теперь повиновался приказам Клэр. Для боевого коня это немыслимо, но Бернард был рад, что Кабал оказался таким послушным.

— Где Саймон?

— Наверху. Ждет, когда ты проснешься. Если он услышит наши голоса… А вот и он — уже на лестнице.

— Он мною недоволен, так как предупреждал, чтобы я не лез в неприятные истории.

В келью вошел Саймон.

— Ты все равно не послушался бы.

Два дня я был послушен. Кто-нибудь на площади пострадал?

Лицо Саймона озарилось улыбкой.

— Никто. Леди Клэр, могу ли я принести вам кресло? Вам не следует сидеть на грязном полу.

Клэр отрицательно замахала рукой.

— Мне вполне удобно, милорд. Продолжайте, пожалуйста.

Саймон опустился на пол рядом с Клэр.

— Послушай, Бернард, вы оба — герои дня. Когда я появился на рыночной площади, жители Дерли были страшно возбуждены. Все только и говорили о смелом, удивительном рыцаре и о прекрасной даме, которые выехали на площадь на потрясающем коне.

— И кто это мог быть? — криво усмехнулся Бернард.

— Успокойся. Рассказываю я.

— Ты приукрашиваешь.

Саймон покачал головой.

— Нет. Как я уже говорил, этот рыцарь собирался отдать прекрасную леди обратно ее отцу за выкуп. Выкуп должен был составить вес дамы в золотых монетах. И вот этот рыцарь отказывается от богатства и требует только справедливого обращения с прекрасной дамой со стороны подлого господина. Простите, леди Клэр. Этот господин не только отказывается дать клятву. Кроме того, все видят, что вместо золота в мешок насыпана мука. Мало этого: когда рыцарь оскорбился, что весьма справедливо, — бесчестный господин попытался убить рыцаря, не думая о том, что прекрасная дама или невинные горожане Дерли могут пострадать. Правильно?

Бернард вздохнул.

— Ты все преувеличиваешь.

— Я всего лишь повторяю то, что рассказали мне.

— А как повел себя Сеттон?

Саймон рассмеялся.

— Если бы я не прибыл вовремя, толпа повесила бы его. В результате двое его охранников отделались переломанными костями, другие — синяками, а стрелы разломали в щепки.

Бернард был потрясен.

— Почему люди так на него накинулись?

— Во-первых, твой плащ крестоносца. Тебя узнали как рыцаря Черной розы. В этом городе, более чем где-либо, нас считают настоящими героями. Помимо этого, ты показал свое искусство всадника, заставив Кабала махать передними копытами. Твоя сабля блестела на солнце, а прекрасная дама улыбалась от гордости за тебя…

— Да я дрожала от страха с головы до ног, — возразила Клэр.

— Могу себе представить, миледи. Я-то видел, как Бернард проделывает этот трюк с Кабалом. Производит большое впечатление. Так что город Дерли ты покорил, мой друг.

— Хорошо, что жителям не известна вся история.

Улыбка исчезла с лица Саймона.

— Я посоветовал Сеттону покинуть город ради его же собственной безопасности и обеспечил ему сопровождение до ворот. Он рассказал мне, каким образом дело дошло до выкупа. В его устах эта история звучала отвратительно, Бернард.

— Сомневаюсь, что смогу ее приукрасить.

— Ты в состоянии мне все рассказать?

— Поскольку я все равно по приказу Клэр лежу неподвижно, то почему нет? Правда, не знаю, с чего начать.

Саймон нагнулся к нему.

— С того самого дня, когда ты присоединился к рыцарям Черной розы, ты часто говорил о награде, которая ждет тебя по возвращении: брак с дочерью лорда Сеттона — леди Клэр и земля, на которой ты обоснуешься. Когда я видел последний раз в Хендри-Холле, ты был уверен, что получишь награду. Что же произошло?

— Не думаю, что лорд Сеттон сообщил тебе о том, что он отказал мне в награде.

— Он и словом не обмолвился.

Бернарда это не удивило. Он потянулся к руке Клэр, и их пальцы переплелись. После этого он рассказал Саймону о том, с какими надеждами он поехал в Дассет.

Минуты летели быстро. Во рту у него пересохло, и тогда в повествование вступила Клэр. Понемногу Бернарду удалось приподняться и сесть. Саймон молча слушал. Бернард изучил ход мыслей этого человека — умного, мужественного, умеющего сострадать. Поэтому он ничего не утаил, за исключением рассказа о часах, проведенных с Клэр в постели. Бернард устал: он был еще слаб от потери крови. Наконец его рассказ закончился.

— Я знал, что для лучников я весьма удачная цель, поэтому я послал Кабала галопом по Хайгейт. Когда меня настигла стрела, я передал поводья Клэр и велел ей отыскать тебя. Остальное ты знаешь.

Наступило долгое молчание.

— Невероятно, — произнес Саймон.

— Да. Но вопрос в том, куда нам отсюда идти?

Саймон поднялся и смахнул пыль с одежды. Он протянул руку и помог встать Клэр.

— В таверну «Королевский дуб», — сказал он — Тебе необходимо поесть и выспаться. А мне нужно время все обдумать. И моя любезная жена не простит мне, если не познакомится с тобой. С помощью Саймона Бернард встал с койки.

— Кстати, — сказал Саймон, — тебе привет от Гарта — это он мне рассказал о том, что происходило на рыночной площади. Он передал мне твои реликвии и просил сказать, что ему сбить с ног лишь одного из лучников, прежде чем они выпустили стрелы.

Глава шестнадцатая

Клэр откинулась в кресле и вполуха вслушивалась в неторопливую беседу Бернарда и Саймона: они вспоминали прежние времена и остальных друзей. Жена Саймона Линнет внимала с восторгом, так что Клэр не нужно было поддерживать разговор.

Таверна «Королевский дуб» не изменилась. Большая столовая была по-прежнему уютной, жаркое и хлеб вкусными, а госпожа Селуин, как всегда, услужлива и деловита.

Часы, прошедшие после ранения Бернарда, стали для Клэр тяжелым испытанием. Она держала себя в руках во время дикой скачки по Хайгейт. Затем помогла Саймону снять с Бернарда промокший от крови плащ и стояла рядом, когда оружейных дел мастер размыкал звенья на спине кольчуги. Как только с Бернарда сняли кольчугу и стеганую тунику, к делу приступил врач.