Тринадцатый ярус - Антон Русич

Каракуты попятились. Их тактический блок не находил решение, а изображение с фронтальных камер передавало сюрреалистическую картину. В тамбур со стойкой пропускного пункта твари набились столь плотно, что покрывали в несколько слоев любые поверхности. При этом они не стояли на месте, а ползали у друг друга по головам. Количество и плотность целей была такая, что тактический блок сбивался в расчетах. Помещение напоминало глотку мифического чудовища, червя, пожирающего станцию изнутри. И это в какой-то мере было близко к истине.

В центре композиции, прикрывшись стойкой пропускного пункта, замер уже знакомый погрузчик. Он явно приготовился выступить в роли щита, принимая на толстую броню огонь моих сервов. Также в этом месиве я смог заметить еще как минимум семь особей, искусно прячущихся за спинами низших. Ничего серьезного, бывшие техники и один кабелеукладчик. Хотя последний может быть очень опасен на высоких ступенях развития. Мой предшественник с таким уже сталкивался и чуть не угробил мою оболочку. Отсутствие особей на базе боевых сервов откровенно напрягало. Можно предположить, что они просто не попали под волну заражения при всплеске эроса. Но в транспортном шлюзе меня встретили именно Каракуты. И они там явно выполняли роль заслона и часовых, а это какая-никакая тактика. А ее наличие не подразумевает бросать основные силы на линию главного удара при попытке прорыва. Проще было загнать туда того же кабелеукладчика. Как эти твари умеют прятаться, я знаю. Второй момент, что меня напрягает, — это та легкость, с которой мы продвигаемся к своей цели. Если все так просто, то почему СБ не зачистило ярус в первые часы после катастрофы. Эвакуация явно не прошла штатно, были потери как среди гражданских, так и среди бойцов. Следы боя в транспортном коридоре говорили об этом однозначно. Куда делись те, кто заставил удирать подготовленных бойцов? Чертовщина какая-то, но других вариантов нет. Нужно быть осторожней и ждать удара в спину.

Еще раз пробежавшись по камерам занявших оборону у входа сервов, я подумал, что сейчас не помешал бы пяток плазменных гранат. Но гранат нет, и придется идти на жертвы. Один из четверки Каракутов врубил антигравы в форсаж и, переведя всю мощность щита на фронтальную проекцию, снес стойку вместе с прятавшимся за ней погрузчиком. Голубая вспышка схлопнувшегося от удара силового щита стала спусковым механизмом. Сорвавшиеся с повадка, подгоняемые неутолимым голодом низшие рванули к жертве, увлекая за собой не клюнувших на приманку особей. Началась грандиозная свалка, и я замкнул цепи батарей брандера. Взрыв вспух плазменным шаром посреди холла. Куски брони моего камикадзе и части корпусов низших, оказавшихся в эпицентре взрыва, разлетелись раскалённой шрапнелью, добивая чудом уцелевших. Ударная волна вышла в коридор, вздымая пыль и мелкий мусор. Умная броня спасла мои уши от звукового удара, а щит, просев на десяток процентов, от контузии. Каракутам тоже досталось, их щиты потеряли сорок процентов и сейчас нещадно жрали мой эрос, восстанавливаясь. Арес умудрился словить шальной осколок и лишился левого сенсора визуального контроля. Из линзы торчал острый осколок, придавая ему брутальный вид потрёпанного войной ветерана.

Уровень ИЭБР скакнул на единичку, и нейросеть завалила сообщениями, но ковыряться в них времени не было. Скинув всё в трей, рванул в холл. Взрыв разметал всё и вся, буквально вбивая корпуса жертв в переборки. Сейчас под ними были целые завалы из искрящихся короткими замыканиями и чадящих жирным чёрным дымом металлических отходов. К сожалению, уничтожить удалось далеко не всех. То тут, то там в завалах возникало движение. Это очухивались уцелевшие в этом аду противники. Электромагнитный импульс вызвал перегрузку электронных цепей и перезагрузку операционных систем, и сейчас заражённые сервы постепенно приходили в себя после своеобразной контузии. Мои юниты сориентировались мгновенно и приступили к зачистке, отвечая короткой очередью на любую энергетическую активность. Пока я на чёрной от копоти стене искал лючок с рычагом аварийной блокировки отсека.

Стальная плита рухнула, отсекая лабораторный блок А от транспортного коридора, попутно размазав по полу парочку особо настырных низших. Эти твари продолжали стекаться со всего яруса.

Обезопасив тыл, облегчённо вздохнул и обернулся. Мои бойцы закончили зачистку и замерли, настороженно водя стволами, осуществляя контроль периметра. Нырнув в тактическую сеть, убедился, что административный корпус чист. На схеме нет враждебных маркеров, а вот россыпь фиолетовых заинтересовала. Это что-то новенькое, раньше моя нейросеть не подкидывала подобных сюрпризов. Выбрал ближайшую буквально в метре от меня и приблизился. Дохлый низший, бывший когда-то типичным бытовым сервом-уборщиком, ничего интересного из себя не представлял. Сконцентрировал внимание на маркере и зачем-то пнул корпус бронированным ботинком. Нейросеть выдала короткую справку: концентрация эрос-энергии. А из-под дохлого серва выкатился небольшой кристалл. Деактивировал перчатку и поднял добычу. Кристалл рассыпался серой пылью, одарив меня двумя сотнями эроса.

Понятно. Интересная фишка, похоже, бонус от десятки в уровне ИЭБР. Жаль, радиус небольшой. Если судить по маркерам, не больше десяти метров. По-хорошему нужно разобраться с этим всем, да и добычу собрать. Бойня получилась неслабая, но времени на это нет. Нужно заканчивать то, что начал. Не стоит давать противнику время перегруппироваться. Да и закладка грёбаного псионика Тари давит на мозги. Нутром чувствую, как утекает время.

Мой небольшой отряд двинулся дальше. Предстояло пройти административный блок, где располагались кабинеты научников и вспомогательного персонала. Вновь коридор, куча боковых дверей и первые странности. Стены коридора покрывали чёрные жилы, напоминающие корни растения. На ощупь они были упругие, словно резина. С периодичностью в пару десятков секунд внутри этих жил проскакивала ярко-оранжевая искра, делая их полупрозрачными. Все жилы расползались по боковым отсекам. Заглянув в первый, я увидел кокон, свисающий с потолка.

Помещение было небольшим. Рабочее место и небольшой шкаф со стеклянными колбами — вот и вся обстановка. Кокон занимал большую часть свободного пространства. Непосредственной опасности не было, и я уступил доставшемуся в наследство любопытству. Приблизившись к кожаному мешку, достал нож, попытался сделать надрез. Казавшийся прочным материал неожиданно лопнул под внутренним давлением, расплескав вокруг отвратительную жижу. Мысленно поблагодарил богов пустоты за то, что фильтры брони не передают запахи. Даже думать не хотелось, какое меня окружает зловоние. Открывшееся содержимое и так вызывало рвотный спазм, а если это еще и понюхать, то точно не получится справиться с реакцией трижды проклятой биологической оболочки. Ходить, хлюпая собственной блевотиной в ботинках ПБС…

Теперь я знал, куда делись тела не успевших эвакуироваться сотрудников. В коконе был илай, и он был жив. Синие губы отрывались то ли в немом крике, то ли