Договорились. Часть 2 - Ирина Воробей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И что они… — она шмыгнула носом, осторожно посмотрев ему в лицо, — …об этом думают?
Парень расплылся в улыбке и опустил плечи с облегчением.
— Ничего плохого точно. Они у меня современные. А вообще лучше у них спросить. Но посмотри, чьи они родители, — он показал на себя руками. — Терпимости им не занимать.
Карина не хотела смеяться, но губы не сдержали улыбку. Внутри подтаяло. И пожар поутих.
— Не уходи, пожалуйста. Это просьба.
— Ты злоупотребляешь своими просьбами, — обида теперь звучала шутливо.
Зайкин оскалился.
— Ты тоже злоупотребляешь моей любовью. Око за око.
Упрек подействовал на совесть. Девушка пристыженно опустила глаза и вздохнула. Сдалась.
— Я и обнимашкой хочу воспользоваться.
Он подошел к ней, заглядывая в глаза боязливо, и аккуратно прижал к себе за лопатки. Кокосовый аромат и теплые объятия расслабили ее полностью. Карина повисла куклой в его руках. Зайкин крепко ее держал, уткнувшись носом в шею. Они простояли так еще несколько минут. Наслаждались уединением. Можно было не строить равнодушный вид и не изображать холодную стерву. Можно было спокойно таять, впитывая его тепло, и не бояться раскрыться. Тишина окутывала и спасала. Она с жадностью ловила эти моменты, загребала руками, обхватив его талию, прижимала к себе плотно и дышала любимым запахом на все легкие.
Парень распустил объятия первым и посмотрел в глаза с присущей нежностью. Карина чувствовала, как возбуждение заливается в кровь и растекается по телу. Откровенность в ней уже не унималась.
— Хочу тебя поцеловать.
Лицо тянулось к нему, но не дотягивалось. Зайкин улыбнулся и обхватил длинными пальцами ее шею.
— Вообще, поцелуй — не такой уж и интим, если подумать, — он провел глазами круг и облизался.
Девушка хихикнула. Движения все равно не поддавались контролю. Сердце победило. Она без зазрений совести отдалась его губам. Парень поначалу осторожничал, целовал слегка, а потом в нем словно дикий зверь проснулся и быстро вошел во вкус. Поцелуи стали жадными и резкими. Ей нравилось. Она отвечала ему еще большей дерзостью, кусала подбородок, пока он переводил дыхание, разглаживала напряженные мышцы под футболкой, выгибалась и прижималась к нему вся.
— Кирь, мы подготовили гостевую, на всякий случай, — раздалось из конца коридора.
Нина с Федором выглянули из-за стены с круглыми глазами. Карина сразу остановилась и оттолкнула от себя Зайкина, а сама пригляделась к входной двери, заинтересовавшись фактурой дерева. Лицо кипело. Парень недовольно выдохнул.
— А может, она вам и не понадобится, — заключила мать, уводя виноватый взгляд в пол.
Федор громко шепнул жене на ухо:
— Кажется, мы испортили лучший момент в его жизни.
— Надеюсь, не последний.
Неловкости за вечер накопилось. Девушка хотела расхохотаться, чтобы снять напряжение, но это показалось неприличным, хотя здесь по ощущениям ко всему относились с легкостью.
— Если что, у нас хорошая звукоизоляция, не стесняйся, Кариш, — предупредила Нина.
— И мы всякое тут уже слышали, так что… — отец махнул лапкой.
— Пааап, — протянул Зайкин, вскинув голову к потолку.
Оба захихикали и спрятались за стенкой. Карина посмеялась в кулак, пытаясь бороться с внутренним смущением. Он погладил ее по щеке и помотал головой.
— У нас, правда, хорошая звукоизоляция, если что.
Девушка все-таки рассмеялась, откинув волосы назад. Синие глаза смотрели с надеждой. Что-то в них зрело вместе с желанием.
— Хватит, Зайкин, я и так тебе много позволила, — она ткнула ладонью ему в грудь, чтобы отодвинуть подальше, а то соблазнительный запах витал вокруг и не давал соображать трезво.
Он пожал плечами, не сильно разочаровавшись.
— Как скажешь. Гостевая комната, кстати, здесь.
Парень подошел к следующей от ванны двери и открыл ее нараспашку. В темном помещении за несколько секунд Карина успела разглядеть только широкое завешанное окно, двуспальную кровать с шелковым покрывалом и кресло со столиком в углу под абажуром. Зайкин ее тут же захлопнул, посмотрел с приподнятым уголком рта и прошептал, как заговорщик.
— Хочешь, бухнем вина из маминой коллекции?
Бровь девушки приподнялась наверх то ли от безумности предложения, то ли от мгновенно проснувшегося авантюризма. Она пожала плечами. Зайкин, взяв ее за руку, прошел весь коридор на цыпочках и прижался к стене. Ее тоже прижал и высунул голову, чтобы осмотреть небольшой холл между кухней и спальнями, убеждался в безопасности.
В квартире стояла ночная тишина. Ни звука не было слышно. Парень по-шпионски мотнул головой, показывая, что можно идти на дело. Карина также на цыпочках пошла за ним. Тапочки она еще в комнате забыла. Он тоже ходил босиком. Пол был идеально чист и нагрет ровно до той температуры, чтобы ни холодно, ни жарко. «Зачем им здесь вообще тапочки?» — удивлялась про себя гостья.
Зайкин проскочил мимо своей комнаты и резко остановился у следующей двери, которая, как оказалось, вела в кабинет матери. Он пригляделся к узкой щелке снизу, чтобы проверить, нет ли внутри света. Было темно, но девушка все равно почувствовала, как напуганные мурашки пробежали по спине, ведь Нина могла сидеть там в темноте, в засаде, например, охраняя свои запасы коллекционного алкоголя.
Медленно раскрыв дверь, буквально по сантиметру, воришки вошли внутрь. Гостья оглядела просторную комнату, в темноте которой выделялись очертания массивного деревянного стола, директорского стула из белой кожи и стеллажей вдоль стен. Справа имелась кофейная зона с двумя креслами и стеклянным столиком, видимо, для особенно важных переговоров. Винный шкаф спрятался в дальнем от входа углу под торшером. Бутылки были разложены в ромбовидные ячейки, сплетенные из косых полок. Зайкин включил свет и стал перебирать. Остановился на ничего не говорящем Карине «Шато Шваль Блан» из прошлого столетия, выдержанное в дубовых бочках в течение нескольких лет.
— Надеюсь, ты самое дорогое взял, — сарказничала девушка. — Я дешевку пить не стану. Особенно после такого риска.
— Да фиг знает, я не разбираюсь, — отмахнулся парень. — Но это звучит красиво. И выглядит аутентично.
Она взглянула на вино. То была обычная бутылка с красной лентой у горлышка и жемчужной этикеткой со шрифтом дореволюционного периода. Похожие тоннами продавались в самых дешевых супермаркетах. И на вкус оказалось таким же, только крепче и чуть насыщенней. Никаких ноток вишни и темного шоколада, обещанных производителем, она не почуяла, сделав первый глоток.
Бутылку они открыли на кухне и разлили по обычным кружкам, в которых положено пить чай из пакетиков, но обоим было плевать. Карина не стремилась к изысканности этикета. Зайкина больше волновало содержание. Они сели друг напротив друга.
— Наверное,
