Жених эконом-класса - Арина Ларина

– Может, у Екатерины день рождения, – предположил выглянувший из кабинета Клейстер. – Что вы тут столпились, цветов не видели?

– День рождения? – фыркнула Мышкина. – Сорокалетие, что ли? Дни рождения у меня все записаны, и цветы я сама покупаю. Буду я еще деньги фирмы на гербарий тратить. И вообще, хороший букет надо заслужить!

– Татьяна, это венок хороший надо заслужить, там заодно и все заслуги перечислят, а букеты девушкам дарят просто так, – Вихров подмигнул Кате. Разумеется, в сочетании с роскошными цветами, демонстрировавшими, что она может быть кому-то интересна, секретарша смотрелась гораздо лучше.

– Интересно, за какой такой «просто так» ей веночек преподнесли? – не унималась Мышкина.

Довольная всеобщим вниманием, Катерина краснела и смущалась, ощущая волнующий аромат общей тайны с любимым начальником.

Чудиков проспал. Такое с ним случалось редко. Впопыхах надев мятую рубаху и совершенно не подходящий ни к ней, ни к пиджаку пестрый галстук, он помчался в родную контору. Только вбежав в кабинет, он понял, что забыл купить цветы. Вчерашний успех следовало закрепить, но повторяться с леденцом не хотелось. Поэтому Игорь придумал изумительное, на его взгляд, решение – купить веточку мимозы.

Выглянув из-за спины юриста, он подумал, что все, что ни делается, – к лучшему. На фоне цветочного облака, преподнесенного Кате неизвестным соперником, его мимоза смотрелась бы нелепо.

Первым, кого он заподозрил, был Никольский. Тот заявился сегодня слишком нарядным, и туалетной водой от него несло сильнее, чем обычно.

Но Антон мигом развеял его подозрения, выдав вслух собственную версию происхождения букета:

– Иногда женщины, чтобы подогреть интерес к себе, сами дарят себе дорогие подарки.

Остро пожалев, что накануне слишком слабо дернула Никольского за ноги, Катя яростно всхлипнула и звенящим от ярости голосом сообщила:

– Мне нет необходимости подогревать к себе интерес!

В таких ситуациях ни в коем случае нельзя оправдываться. Кто оправдывается, тот и виноват, это она знала наверняка. Но удержать в себе рвущееся наружу желание восстановить справедливость оказалось сильнее здравого смысла. Более того, унять поток оправданий и доводов в свою пользу оказалось задачей непосильной.

– Мне и так дарят! И разные люди! И вообще – я бы себе такой дорогой покупать не стала! – Она едва не плакала. Так обмакнуть в грязь парящую в мечтах женщину может только крепко стоящий на ногах мужчина.

– Да уж, – скривился Никольский. – Себе бы дорогой покупать не стала! Только женщина знает себе истинную цену, не замазанную косметикой и не приправленную духами.

– Вы что, уже успели поцапаться? – с интересом покосился на него юрист.

– Еще нет. Но все впереди. С таким характером мы легко сработаемся, – скептически потряс головой Антон и вышел.

– Что стоим? Чего ждем? Работы нет? Кто не работает, тот не ест и не получает зарплату! – захлопал в ладоши Клейстер. Сотрудники в панике устремились на выход.

Катя сопела, как бык, у которого прямо из-под носа увели красную тряпку. Быть в центре внимания оказалось не так уж здорово, поскольку окружающие были теперь не только в курсе плюсов, но и получили возможность обсудить ее минусы.

– О-па, вы тут что, целовались? – в приемную впорхнула похожая на райскую птичку Диана. Она была свежа и нарядна, словно только что спрыгнула с фотографии в модном журнале. Пританцовывая, она прошлась между Кириллом Антоновичем и побагровевшей Катей.

– А что, у меня помада размазалась? – ухмыльнулся Клейстер.

– Не-а, у тебя тушь потекла, – хихикнула Диана и покосилась на Катю: – Ты чего краснеешь? О! Цветочки! Кирилл, а я и не знала, что ты романтик!

– Все правильно. Не романтик я. И цветочки не мои. Я не дарю цветы в трехлитровых банках из-под компота.

Катерина моргнула. Банку она взяла в столовой, но кривую этикетку с надписью «Сливовый компот» обнаружила только сейчас.

– Ясно. Компот выпили без меня. Нечуткие вы люди! – Диана уселась на стол, приняв свою любимую позу: попа на документах, ноги косичкой. – Так чей букетик?

Клейстер хмыкнул и ушел к себе, демонстрируя полнейшую незаинтересованность в ответе. Но двери за собой не закрыл, оставив узкую щель.

Поразмыслив, Катя решила, что Диане, как самому близкому человеку в фирме, можно сказать правду.

– Шеф, – она томно вздохнула и отвела глаза.

– Который? Вихров? – изумилась Диана и даже спрыгнула со стола.

– Вихров мне не шеф! – обиделась Катя.

– Здрасте вам, как же не шеф? Он твой технический директор!

– Но он же сидит в другом месте!

– А в этом крыле комнат не хватило, – пожала плечами Диана. – Ты с ним осторожно. За такой букет он просто потребует взаимности.

– Это не его букет. Это Леонид Викторович подарил, – Катя неосознанно вскинула подбородок и гордо повела плечами.

– Леня?! А ты ничего не путаешь?

– Нет, – Катерина стушевалась. Тон Дианы ей категорически не понравился. И еще резануло слух это свойское «Леня». Никто не имеет права называть при ней Крягина Леня, что за фамильярность?!

– Интересненько, – пробормотала Диана. – Просто нечто. У вас с ним что-то было?

– Почти, – Катя заалела и призналась: – Мне кажется, я ему нравлюсь как женщина.

– Ну, естественно. Вот Клейстер ему не нравится как женщина, так он ему ни разу цветов не подарил. – Диана потерла виски и уточнила: – Что значит «почти»? Помешал, что ли, кто-то или не успели?

– Нет, что ты! У нас все платоническое!

– Какая прелесть! Ты с ним осторожнее. Мужики при деньгах – они такие ненадежные. Держи меня в курсе, мало ли что – посоветую что-нибудь.

Она понюхала цветы и нервно рассмеялась.

– Ой, ты вся красная! – всполошилась Катя. – У тебя аллергия, наверное!

– Наверное. Я пойду, таблетку съем.

– Погоди, аптечка же у меня.

– Ничего, у меня своя. – Диана быстро вышла, двери за ней гулко хлопнули, оставив неприятный осадок.

В приемной тут же материализовался юрист. Он задумчиво рассматривал Катю и теребил нос.

– Что-то не так? – не выдержала она.

– Да. Определенно что-то не так, – подтвердил Клейстер. Он тоже зачем-то понюхал букет, чихнул и вернулся к себе.

Все вели себя загадочно и непонятно. Чудиков, визита которого Катя опасалась с самого утра, куда-то пропал. Никольский, вразвалочку зашедший ближе к обеду, несколько раз перетряс все факсы, сложил их в стопочку, после чего снова начал их перетасовывать. Катя, которую злило его сопение за спиной, сердито сказала:

– Если для тебя ничего нет, то будь любезен – не читай чужую корреспонденцию.

– А ты, милочка, будь любезна, рассортируй и раздай письма, а то они у тебя тут плесенью покроются, пока ты от стула оторвешься!