Посланник магов - Элспет Купер

— Я всегда оставлял забрало поднятым.

— Не боялся щепок от сломанного копья?

— Куда больше я боялся, что меня стошнит и я захлебнусь рвотой в собственном шлеме.

Ансель расхохотался.

— Слушай, а я ведь этого не знал. Мы дружим столько лет, а я понятия об этом не имел. Сколько лет мы уже дружим?

— Сорок с лишним, с тех пор, как были новичками.

— Давно. — Настоятель посмотрел на блестящий дуб, свисавший на толстой цепи с его шеи. — Давно, очень давно.

Глотнув еще немного бренди, Даниляр отставил стакан.

— Но почему-то мне кажется, что ты позвал меня не для того, чтобы поговорить о прошедшей войне в пустыне.

— Сразу к делу, как всегда, верно? Что ж, отчасти я хотел, чтобы ты спас меня из лап этого проклятого художника, а отчасти позвал тебя потому, что мне нужен твой совет.

— Духовный?

— Совет человека, у которого не замылился глаз.

Настоятель открыл ящик стола и достал оттуда стопку листовок. Сверху лежали маленькие полосы сообщений, написанных мелким почерком. Судя по их виду, они долго были свернуты в свитки. Ансель смахнул их на стол, как древесную стружку.

— Вот скажи, будь любезен, зачем орден тратит сотни марок в год, поддерживая сеть агентов, которые присылают мне весь этот мусор? В них куда меньше информации, чем здесь. — На стол с глухим звуком опустилась толстая стопка листовок. — В чем смысл просроченных сообщений, если я могу за фартинг купить на углу газету, где информации больше и, в большинстве случаев, она точнее?

Даниляр нахмурился.

— Я думаю, этот вопрос лучше задать элдеру Кристену, он ведь заведует сетью.

— Кристен дурак. О Гимраэле ему известно одно: оттуда присылают шелк для его рубашек. А что до посланий его агентов, то от них меньше пользы, чем от помета голубей, которые их приносят. Вот послушай.

Ансель порылся в куче полосок и вытащил нужную.

— «Мелкие возмущения в квартале шелкопрядов Эль Маккама быстро подавлены», — прочитал он. — А согласно вот этому листку — где он там? Да, вот, «было совершено четыре попытки поджога на складах имперских купцов. Одна из попыток закончилась потерей всего содержимого, гибелью ночного сторожа и двух граждан, которые пытались спасти его, когда обрушилась крыша». — Ансель свернул бумажку и бросил ее в камин. — Интересное проявление «мелких возмущений», не так ли?

— Культисты?

— Этого никто не знает. В окна швыряли масляные лампы. Никто ничего не видел.

— В Эль Маккаме никто никогда ничего не видит, — хмыкнул Даниляр. — Они слишком боятся пересечься с теми, кто симпатизирует Культу.

— И этот инцидент — даже не половина беды. Корабли купцов сталкиваются с пиратами, в глубине пустыни теряются караваны с пряностями, и это лишь те случаи, когда нашлись свидетели. — Ансель собрал оставшиеся сообщения и просеял их сквозь пальцы. — А тут об этом ни слова.

Даниляр ощутил, как шевелится внутри беспокойство.

— Это… тревожит, — сказал он.

— Как в старые времена, верно? — Настоятель хищно улыбнулся. — Прошло двадцать четыре года, и мы вернулись к тому, с чего начинали, — вот только тогда мои агенты действительно приносили пользу, а ведь стоило им попасться, их задушили бы их собственными внутренностями. Скажи мне, что ты об этом думаешь, Даниляр? Мне нужен свежий взгляд и простые слова человека, который провел в Гимраэле немало лет и знает, что это за змеиное гнездо.

— Я вряд ли нужен тебе для этого, Ансель. Ты тоже там был. — Даниляр потянулся к стакану, хотя и не собирался больше пить. Сейчас ему хотелось согреться изнутри. — В прошлый раз все начиналось точно так же, а закончилось Самараком. Были ли нападки на интересы Церкви?

— Докладов об этом нет, но Культ старается не оставлять свидетелей, так что мы поймем это лишь со временем.

— А император об этом знает?

— Утром я отправил к нему гонца, хотя и уверен, что шпионы Теодегранца уже донесли ему обо всем.

— Но ведь Киерим обязан поддерживать мир в Гимраэле. Если он хочет сдержать Культ, пусть лучше следит за своими границами.

— За тысячами миль песка? Нельзя надеяться на то, что такие границы удержатся без доброй воли обеих сторон, а именно у границ Культ привлекает на свою сторону большинство приверженцев. Они и обитатели внешней пустыни и в лучшие-то времена не очень ладили. Нет, Даниляр. — Рот Анселя сжался в линию, тонкую и бледную, словно шрам. — Я слишком старый боевой конь, я чую битву задолго до того, как запоют трубы. Сейчас лишь вопрос времени, когда штандарт Эндириона снова взлетит над головами легионов.

Даниляр содрогнулся.

— Молю Богиню, чтобы ты ошибся. Никто не скажет нам спасибо за новую войну в пустыне. Последнего раза мне хватило, чтобы навсегда отложить меч и завернуться в мантию.

— Если его святейшество провозгласит кризис веры, у нас не останется выбора.

— Но как мы будем сражаться? — спросил Даниляр, разведя руками. — Нас слишком мало, Ансель. И сомневаюсь, что наберется больше четырех полных легионов, даже если мы поднимем всех новичков на ночную службу.

— Значит, нужно молиться, потому что, боюсь, решать не нам. — Ансель вылил в рот остатки бренди и громко сглотнул. И почти сразу же закашлялся, прикрыв рот одной рукой, а другой шаря в карманах робы в поисках носового платка. Кашель сотрясал все его тело, как шторм — плакучую иву.

Даниляр бросился в соседнюю комнату, налил стакан воды из графина, стоявшего на ночном столике, и поставил перед настоятелем, который к тому времени кашлянул в последний раз и вытер губы.

— Спасибо, — хрипло сказал Ансель. В груди у него хрипело. — Кажется, бренди в середине дня — все же не лучшая идея.

Он пил воду, пока дыхание не стало ровнее, а лихорадочный румянец не сошел с впалых щек.

Даниляр нахмурился.

— Кажется, нужно послать за лекарем.

— Богиня, нет! — Ансель махнул рукой в сторону его стула. — Незачем беспокоить Хенгфорса.

— Ансель, ты нездоров.

— Чепуха, я в порядке. Просто бренди попало не в то горло. — Сунув платок обратно в карман, настоятель откинулся на спинку стула. — Видишь? Не о чем волноваться. Если ты пошлешь за Хенгфорсом, он заставит меня пить его мерзкие лекарства, которые воистину хуже болезни. А нам с тобой нужно работать.

Ансель пододвинул к себе кипу листовок, отбрасывая в сторону сообщения агентов. На желтой бумаге болезненно расцвели алые разводы.

Даниляр уставился на кровь, в ужасе от того, что она могла означать.

Ансель проследил за его взглядом и снова достал платок, чтобы вытереть пальцы.

— Нам нужно работать, Даниляр, — строго повторил он. — Мы не можем сейчас отвлекаться. Слишком многое поставлено на кон.