Первая заповедь Империи (СИ) - Александр Шапочкин

Вот если она сейчас расскажет мне какую‑нибудь смазливую, явно заранее придуманную историю, то разговор можно и не продолжать. Выйду в "Белую комнату", заблокирую Нинку и буду торчать там, на вирто — наркоте, пока меня не выпустят из капсулы, а там уже буду решать, что делать дальше.

— Кажется, — ответила девушка, слегка покраснев, — я об этом в первую очередь подумала после. Она неопределённо махнула рукой.

"Ну, давай, малышка, — колись!"

— Но так ничего и не придумала, — закончила Ксения. — Когда пропал дядя Максим, — мне было четыре с половиной года. А ва… тебе, должно было быть около десяти. То есть ты не мог быть даже его сыном. Но Катя настаивает, что он — это ты. И я, честно говоря, ничего не понимаю. Ты же не клон?

— Не дай то бог! — поёжился я. — Пупок у меня на положенном месте, а не на спине. Слушай, Царевна. А что же ты в игре‑то делаешь в такое время? Волга чёрт знает где, дома какой‑то бардак, у соседей революция, из космоса червяки лезут, а царственная особа отдыхать изволит?

— Максим, не хами девочке! — подала голос Нина.

— А ты, Нина не лезь! Занимаешься своими делами? Вот и продолжай ими заниматься. Мы с тобой отдельно, и очень серьёзно, поговорим.

— Дурак, — фыркнул искин.

Хомячок, поджав губки, смотрела на рассыпанные по полу патроны. На длинных ресницах блестела влага. Кажется, её сильно зацепили мои слова, и я немедленно пожалел, что облёк их в такую грубую форму.

— Я не пришла в сознание после того, что случилось с "Волгой", — тихо прошептала она, — Катя сказала, что меня поместили в био — лабораторию. И рассказала, что мы переместились в Тёмную Зону, а затем велела мне немедленно войти в эту игру. Я.

— Извини меня, Ксюша! — как можно искренне попросил я. — Я не хотел тебя обидеть.

Да что уж там — на самом деле хотел и обидел. Если это девчонка — аферистка, то она, к тому же, великолепная актриса, а если нет. Ну в таком случае, я — сволочь имперского масштаба!

— Угу. — хлюпнула она носом, и взмахом своей маленькой ладошки откинув с лица непослушный локон, сурово посмотрела на меня. — Прощаю, — но и я в таком случае хочу знать! Почему в такой трудный для всего экипажа волги момент, здоровый мужик, пусть даже он не знает, что он Князь — Защитник — играет в игры?

— А я на карантине, и тоже лежу в капсуле био — лаборатории, — почему‑то серьезный взгляд Хомы заставил меня улыбнуться.

— На карантине? — удивлённо хлопнула глазами девушка. — Ты болен?

— Нет, я…

Меня прервало звуковое уведомление об, автоматической смене окошка с заданием.

"Внимание! Обновлено модифицированное элитное задание: "Секреты предателя".

"Принято задание: "Побег из бетонного курятника".

"Условия выполнения: Выбраться из здания, найти старшину Джона Крипли и узнать у него, что происходит".

"Доступно: Всем членам группы".

"Описание: В то время, как вы разбирались в записях погибшего доктора Увола Бэйна, на улице наступила ночь, а вместе с ней пришла и новая напасть. Здание сотрясается от взрывов, а по стенам расползаются широкие трещины. Вам следует немедленно выбираться из многоэтажки, пока она не стала для вас смертельной ловушкой.

Найдите старшину Джона Крипли, которого упоминал в своём дневнике доктор Бэйн, поговорите с ним о том, что случилось, и узнайте о нападениях на поселение".

"Награда: 20 единиц опыта, 1 очко способностей".

Не успел я дочитать до конца системки, как в комнату, пробив пол, с пронзительным свистом влетела выпущенная из рельсотронного ружья болванка, и, разворотив древний копировальный автомат, ушла в стену, выбив из неё фонтанчик пыли и крошки. Вновь громыхнул взрыв, и где‑то совсем рядом зарокотала антиматерия — кажется, в считанных десятках метров от нас. Многоэтажка натужно затрещала, и потолок комнаты, который когда‑то был стеной чьей‑то квартиры с хрустом раскололся, обнажив ржавую металлическую паутину арматуры.

— Хватай гранаты! — крикнул я Ксении, поднимая с пола старый как мир Автомат Калашникова триста первой модели и магазины к нему.

Хорошее оружие земного российского производства. Тяговая лошадка множества войн и вечный противник американской винтовки "М162–22". Фактически, два этих мастодонта были последними популярными образцами огнестрельного оружия перед переходом войск на компактный рельсотрон.

Закинув автомат за плечо (грудь сразу же обхватил ремень), я подбежал к столу Дока, и, впихнув клавиатуру в её паз, несколькими ударами своего тренировочного ломика обрубил идущие к системному блоку провода.

— Что ты делаешь? — спросила Хома.

Девушка, как я ей и велел, подобрала гранаты и держала их в руках, словно крестьянка яблоки. Скорее всего, она не умела пользоваться инвентарём, а потому они аккуратно лежали в сложенных лодочкой ладошках, а Ксюша изредка бросала на смертоносные шарики опасливые взгляды.

— Забираю с собой компьютер Дока, — ответил я, касаясь блока, и, через появившееся меню отправляя предмет в свой вещмешок, а затем посоветовал. — Мысленно прикажи гранатам оправиться в твой инвентарь. И спроси своего искина, как их доставать!

— Кать. — что она говорила своему искусственному интеллекту, я не слушал.

"Получен предмет: Системный блок доктора Уволла Бэйна".

Тело ощутимо потяжелело. Точнее сказать, мне как будто надавили руками на плечи. Полученный вес не распределялся равномерно, а имитировал заплечный мешок, в который я, якобы, положил увесистый камень. Высокая сила хоть и влияла на максимальный переносимый вес, но не гарантировала автоматического и моментального привыкания к навалившейся тяжести. Как и в реальности, тело должно было приспособиться к этому "неудобству".

Обернувшись, я тихо крякнул. Ксюша, видимо получив инструкции от своей Кати, вывесила гранаты на поясок, и сейчас держала в руках свой медленно разогревающийся плазмоган. Новая, и вроде бы неприметная деталь одежды, делала из "якобы Царевны" мечту обложки любого мужского журнала об оружии. Красивая стройная девушка с пушкой в руках и мощными гранатами на поясе производила вид бывалой постапокалипсической амазонки.

Вот только немного комично выглядело её серьёзное личико, когда она переводила плазмер в боевой режим. Не хватало только чуть высунутого, слегка прикушенного язычка, чтобы я немедленно и по уши влюбился в неё.

— А зачем тебе компьютер? — спросила она, когда я, подхватив её под локоток, потянул к выходу из комнаты.

— Потом включу и прочитаем, что он там писал, — ответил я, — а теперь уходим… Сейчас здесь всё рухнет.

— А я, когда уходила, заставила Катю сохранить мне экран монитора, — выпалила она, выбегая вслед за мной из комнаты.

— Это ты молодец, — вполне заслуженно похвалил я её, — но на компе могут быть и другие полезные файлы.

Ухнул новый взрыв, хрустнули перекрытия, и с мерзким треском — скрежетом комната за нашими спинами схлопнулась, толкнув нас воздушной волной, обдав крошкой и белой цементной пылью. Здание затряслось в судорогах, напоминая сейчас не монолитную постройку, а карточный домик, на который неосторожно подул построивший его великан.

Схватив Хому за руку, я со всех ног побежал к выходу. Как я и думал, зона персонального инстанса распространилась для нас на всё здание. Так называемая "Другая временная зона", отсекающая одних игроков, не начавших задание, от других, которые его уже выполняют. Они были где‑то тут, но видели локацию в "прошлом", а мы в "будущем".

Из квартир выскакивали НПС, и с криками бежали к выходу, мешая нам и друг другу. А за спинами рушился потолок, трещали и осыпались стены, падали преграждая путь предметы, взрывались закреплённые на потолке лампы, осыпая спасающихся бегством людей жгучими искрами и осколками стекла.

Всё это вызывало новые всплески паники, и когда мы, наконец, добрались до прорубленного поселенцами входа — неровного пролома в стене, возле него была такая давка, что протолкнуться было просто невозможно.

— Сюда! — крикнул я, стараясь, чтобы Хома услышала меня сквозь грохот, треск и постоянные взрывы, и впихнул её в одну из квартир, чьи окна выходили во внутренний двор посёлка.

Девушка сразу же поняла, что я задумал. Забежав в одну из комнат, она схватила первый попавшийся офисный стул, и, что было сил, метнула его в заколоченное досками окно. Безрезультатно — преграда устояла, а обломки хозяйской мебели посыпались на пол. Я хотел было повторить её трюк с чем‑нибудь потяжелее, и уже взялся за крепкий на первый взгляд шкаф, когда она, крикнув мне что‑то, протянула руку в сторону окна.

Громыхнуло так, что я, было, подумал, будто нас догнал обвал, и меня с Хомой уже погребло под упавшим потолком. Доски, окно и несколько соседних плит просто вырвало с мясом. Они яростными метеорами пронеслись над посёлком куда‑то за горизонт, в тёмную ночную даль. Ксюша охнула, ноги её подкосились, и она начала оседать на пол.